Послесловие А.П.Саруханян

РАФАЭЛЬ САБАТИНИ: ИСТОРИК И БЕЛЛЕТРИСТ

О жизни Рафаэля Сабатини (1875-1950), автора около сорока приключенческих исторических романов, по которым снято более десятка фильмов, известно немного. Его биография не написана, произведения не получили критического разбора, современники редко упоминали его имя в своих воспоминаниях. И лишь из справочников, изданных еще при жизни писателя, можно почерпнуть весьма скудные сведения, касающиеся его биографии. Итальянец по отцу, англичанин по матери, Рафаэль Сабатини родился в Ёзи, маленьком городке центральной Италии. Его родители были оперными певцами. В поисках ангажемента, преподавательской работы они переезжали из страны в страну. Вместе с ними колесил по Европе будущий писатель. В Швейцарии он учился в школе, в Португалии - в колледже. А еще не достигши двадцати лет, отправился в Лондон с намерением заняться бизнесом. Знание нескольких языков помогло ему получить должность клерка в солидной фирме. В обязанность Сабатини входило вести ее иностранную переписку. Но работа его тяготила, и при первой возможности он занялся журналистикой. Став штатным сотрудником "Ливерпульского Меркурия", он опубликовал в журналах несколько рассказов. В девятисотые годы вышли его первые романы.

Сабатини, родным языком которого был итальянский, стал английским писателем.

Интерес к истории определился у Сабатини с детства. Этому немало способствовала обстановка итальянского городка, где он родился и вырос. Здесь все дышало стариной. Средневековые городские стены, древние соборы, заброшенные палаццо будили романтическое воображение. Увлечение историей он пронес через годы учения, ради него отказался от едва начавшейся деловой карьеры. Историю, ставшую теперь предметом его профессионального интереса, Сабатини хотелось сделать атмосферой собственной жизни. Об этом можно судить по местам жительства, которые он себе выбирал, хотя имеющиеся сведения крайне неполны. Лишь дважды упоминается имя Сабатини в недавно изданном и отличающемся чрезвычайной подробностью "Литературном географическом справочнике Англии". Предупреждая, что о жизни этого романиста почти ничего не известно, автор сообщает два его лондонских адреса, а рассказ о литературном прошлом старинного городка Кокемет в графстве Камберленд завершает упоминанием того, что сюда постоянно приезжал на лето в последний период своей жизни Сабатини. Легко представить, что влекло писателя в этот уголок северной Англии. В этом городке "озерного края", давшего название поэтическому литературному течению "лейкистов" (от английского "lake" - озеро), сохранились не только памятники средневековой архитектуры, здесь родился и жил знаменитый поэт-романтик Уильям Уордсворт, сюда заезжал Стивенсон, о чем он вспоминал впоследствии в своих путевых заметках. Этот город описал в одном из своих произведений английский писатель Хью Уолпол, современник Сабатини.

По другим имеющимся сведениям, в течение продолжительного времени постоянным местом жительства Сабатини был юго-запад Англии. Вдали от шумного Лондона он купил старую мельницу, стоявшую на берегу реки Уай. Окружающая местность славилась не только замечательным видом, здесь, на границе Англии и Уэльса, все дышало историей. К югу от реки тянулись непроходимые уэльские болота, на северном берегу в далеком прошлом основывались первые крепостные поселения саксов, чтобы отражать набеги непокорных валийцев. В центральном городе графства, где бывал Дефо, сохранились памятники начиная с X века, а некоторые здания XVII века, избежавшие последующих реконструкций, дают живое представление об Англии того времени, которое более всего интересовало Сабатини. Здесь он вел уединенный образ жизни, увлекался рыбной ловлей и, конечно, писал книги. Хотя, как заявил Сабатини в одном из интервью: "Мне безразлично, что другие напишут романы лучше моих, но я ненавижу того, кто поймает больше рыбы", - возможно, имея в виду рецензентов, которые относились к его писательству пренебрежительно, как к литературной продукции "Граб-стрит".

Это нарицательное выражение вошло в английский язык от названия улицы в лондонском Сити, где в XVII-XVIII веках жили бедные литераторы, зарабатывавшие на жизнь журналистикой, компиляторством и всякого рода литературной поденщиной. Название улицы (оно указывало на то, что здесь был водосток и она кишела червями и гусеницами) стало обозначать низкопробную литературу. Во времена Мильтона, Свифта, Дефо этими словами как уничижительным прозвищем пользовались в литературной полемике. А достаточно было появиться пиратскому изданию, явлению тогда вполне обычному (так было с сочинениями Дефо, с переводами арабских сказок), как это объявляли делом рук писаки с Граб-стрит. Улица, столь неблагозвучно называвшаяся, в начале прошлого века получила имя английского поэта Джона Мильтона. Весь район этой центральной части Лондона, разрушенный фашистскими бомбежками в годы второй мировой войны, теперь заново отстроен. Здесь расположился жилой, музейный и культурный центр Барбикан с театрами, концертными залами и литературными мемориалами. "Граб-стрит" среди них нет, но в языке слово осталось. Только смысл его постепенно менялся. В знаменитом романе Дж.Гиссинга "Новая Граб-стрит" (1891) изображался тяжелый труд писателя - работа как любая другая, с обязательной каждодневной нормой "продукции", измерявшейся тысячами слов. Писательство превратилось в ремесло далеко не всегда в первоначальном его значении, указывающем на решающую роль личного мастерства. Но это уже был вопрос таланта. Профессионализм же стал повсеместным.

Сабатини мог обижаться на невнимание критиков, но не читателей. В его литературной жизни были периоды, о которых говорят, как о "буме Сабатини". Но произведения его не равноценны по своим художественным достоинствам. Для читателей последующих поколений он остался автором двух-трех романов. Да и в судьбе его лучших книг были полосы не только большого успеха, но и почти полного забвения.

Об этом красноречиво говорит одно из немногих имеющихся в нашем распоряжении печатных выступлений Сабатини. Незадолго до смерти он вспоминал о своих первых шагах на писательском поприще, когда его роман "Поклонники Ивонны" (1901), не имевший успеха, прошел почти незамеченным и за дебют романиста рецензенты приняли его следующую книгу, опубликованную спустя три года. Автор не возражал, видимо, его самого такое начало литературной карьеры удовлетворяло больше. В тоне статьи проскальзывает немного юмора, немного горечи. Юмор, в целом Сабатини не свойственный, объясняется тем, что статья предназначалась для "Марк Твен джорнел". Здесь под рубрикой "Как я написал свою первую книгу" выступали известные писатели, и, естественно, от них ждали какого-нибудь забавного рассказа в духе великого американского романиста, именем которого назывался журнал. Нетрудно угадать и причину горечи: Сабатини давно пережил зенит своей славы, забытыми казались и его лучшие романы. Сама статья - печальное тому свидетельство. Понадобилось пять лет уже после смерти писателя, чтобы ей нашлось место для публикации на страницах журнала.