— Как прикажете, — покорно произнес Ярда и забрался в машину.

— Я посмотрел записки. В них много интересного, — заговорил Гавран, когда они выехали.

— Да, для вас, видимо, много, — согласился Ярда.

— И для вас. Коробка лежит сзади, достанете? Возьмите календарь тысяча девятьсот сорок четвертого года.

Обратите внимание, у скольких дат рядом стоит большая буква «Ж» с точкой.

Ярда положил календарь на колени и открыл январский лист. Большая буква «Ж» с точкой стояла возле цифры «18». В феврале — у 15-го, в марте — у 21-го числа.

— Достаточно, остальное посмотрите потом. Это вам ни о чем не говорит? — Ярда пока не понимал, что хочет капитан. — «Ж» может быть началом имени или какого-то слова. Вы не помните, когда в организацию «Кладиво» к подпольщикам пришел железнодорожник?

— В первый весенний день тысяча девятьсот сорок четвертого года.

— То есть двадцать первого марта.

Наконец-то Ярда сообразил: ведь «Ж» могло означать слово «железнодорожник»!

— Теперь посмотрите дату, когда он повел двух подпольщиков за границу.

Ярда открыл следующую страницу. Дата снова совпала. Возле нее стояла буква «Ж».

— Совпадает, верно? Следующая интересная запись относится к сорок пятому году, когда в доме располагались немецкие артиллеристы. Где бы вы поместили их, будучи командиром артиллерийской части?

— Где-нибудь поближе к наблюдательному пункту.

— Верно. Усадьбу Крауса в качестве НП вы бы не выбрали. Артиллерийскому наблюдателю нужен хороший обзор, поэтому ему лучше всего сидеть на холме, на высоком дереве или на башне костела. Холмов там нет, высоких деревьев тоже нет, костел находится на сравнительно большом расстоянии. Так что усадьба Крауса приглянулась им совершенно по другой причине. Из-за запасов вина? Но их найдешь в любом доме. А может быть, из-за удачного расположения? Чем оно примечательно? Это последний дом на южной окраине деревни. Теперь оцените ситуацию с военной точки зрения. Вы находитесь в положении, когда ваши войска отступают, а под вашим командованием артиллерийская часть. Вы поставите орудия за рекой, в двух километрах южнее находится деревня Тифенбах, возле нее — холм с часовенкой, словно созданный для НП. Как вы поступите? Вы пошлете туда двух-трех солдат-наблюдателей. А каким образом поддерживать с ними связь? По радио? Это пойдет, но донесения может засечь противник, расшифровать их, к тому же постарается прежде всего подавить ваш НП. Как бы вы поступили?

— Наверное, я воспользовался бы полевым телефоном.

— Допустим. Но мы могли бы ошибиться. Ведь НП можно оборудовать и на башне костела в Седловице. В этом случае штаб удобнее было бы расположить прямо под костелом. Тогда снова возникает вопрос о способе связи. Артиллерийский командир должен постоянно, в любую минуту, знать, куда ведут огонь его орудия. Что же в таком случае остается?

— Не представляю. Мои познания в артиллерии довольно скромны.

— В записках Крауса имеется еще одна интересная деталь. Краус получил справку о том, что немецкие солдаты забрали у него лошадей. Таким образом, у них хватило времени для написания этой справки, понимаете? Эта часть не находилась в прямом соприкосновении с противником и ушла до вступления в Седловице частей Красной Армии. Это значит, что немецкие артиллеристы вели огонь в южном направлении, то есть по южному берегу реки и австрийской территории. Очевидно, именно там находился их НП. Поэтому командир части остановился у Крауса. Остается только уточнить способ связи.

— К чему это все после стольких лет?

Гавран взглянул на Ярду, как на неразумное дитя.

— Ведь и в вашем изложении имеется один пробел со связным. Маришка тоже несколько лет мучается над проблемой связного или способа связи. Кстати, вас, я слышал, интересовала история Бартака?

— Вы правы, — подтвердил Ярда, ожидая дальнейших расспросов на эту тему, но Гавран промолчал.

Ярда не представлял, как фронтовые события могут быть связаны с капитаном Бартаком и с его послевоенной судьбой, но чувствовал, что какая-то связь есть. Мысленно он представил, как все было в действительности: усадьбу Крауса заняли солдаты вермахта, имевшие связь с близлежащим Тифенбахом. Тут действовал связной Бартака. После Крауса усадьба перешла к Сыровы, который тоже был человеком Бартака. В его погребе был найден труп патера. Маришка мучается над проблемой связи.

Итак, связь. Разве можно через столько лет что-нибудь обнаружить? Правда, есть еще Хенке из Тифенбаха, который посещает кладбище в Седловице.

Да, Ярде было о чем подумать.

Пани Квета встретила их так радушно, что Ярда сделал вывод: Гавран в его отсутствие заходил сюда не раз.

— Мы бы с удовольствием еще раз осмотрели погреб, пани Урбанкова. Вы не будете ругать нас?

— Наоборот, чем раньше распутаете эту загадку, тем лучше для вас и для нас, — откровенно призналась хозяйка. — Дорогу знаете, мне идти с вами не обязательно. Извините, у меня на плите варенье.

Офицеры включили свет, и Гавран подвел Ярду к стене рядом с укрытием. Подпоручик замялся. Вчера он ни словом не упомянул о своем намерении осмотреть эту стену.

— Вы знаете, почему я вас сюда веду? Наверное, догадались? Правда, специалисты здесь все осмотрели, но кто знает… Смотрите: стена сплошная, строительный раствор в швах первоначальный, пол и потолок заметных повреждений не имеют. Смотрели соседний винный погреб: не было ли хода оттуда? Говорят, что это исключено. Мне хочется убедиться собственными глазами. Помогите мне.

Гавран вытащил из кармана складной метр и с помощью Ярды произвел измерения стены. Затем он проверил стену, прилегающую к винному погребу, и соединительные швы между двумя углами. После этого с недовольным видом он завернул метр в чехол.

— Все совпадает. Ширина стены одинакова вверху и внизу и составляет восемьдесят сантиметров. В самом деле, в укрытие ведет только один вход — сверху.

На лестнице послышались шаги. Появилась собака. Потершись о ногу Ярды, она вытянула шею, чтобы он почесал ей за ушами. Следом спустилась Власта.

— Добрый день, пан Гавран. Привет, Ярда. Давно вы приехали?

— Только что. Хотели проверить еще одну идею, но ничего не получилось. Может быть, лучше подняться наверх?

Капитан Гавран пошел впереди. Власта незаметно прижалась к Ярде и поцеловала его, словно мотылек погладил крылышком. Блацки ворчливо засопела и поплелась, путаясь у них в ногах.

— Сегодня собака какая-то странная, — сказал Ярда.

Ты бы посмотрел на нее при свете! Гонялась за осой и пострадала из-за этого.

Действительно, выйдя наверх, он увидел, что язык у собаки распух и торчал изо рта, словно огромная морковка.

— Посидите немного здесь. Я принесу свежего соку.

Офицеры уселись на летних стульях под липой. Власта вскоре вернулась, держа в руках запотевший кувшин темно-красного напитка. Разлила в стаканы. Вкус был отменный.

— Можно узнать, что вы, собственно говоря, ищете?

— Другой вход в укрытие. В бумагах, которые вы дали почитать Ярде, Краус пишет о спрятанных им запасах — мешках с мукой, зерном и картофелем, бутылях вина. Мне показалось неправдоподобным, чтобы старый больной человек смог в одиночку спустить в укрытие полную бутыль вина. Но никаких признаков другого входа не обнаружил. С другой стороны, это логично: тайное убежище должно иметь единственный вход.

Власта слушала, накручивая на палец локон волос.

— У меня есть одна идея. Пойдемте посмотрим, — сказала она.

Она снова повела их в погреб, на этот раз в продолговатое помещение, где лежали старые инструменты. Взяв около стены большую плетеную корзину с викой, девушка отставила ее в сторону и осветила это место фонариком. На полу валялись длинные стертые полозья, подобные тем, с помощью которых грузчики на пивоварнях спускают в погреба бутыли с пивом. Гавран достал свой метр и измерил ширину и длину полозьев.

— Об этом я мог бы и сам догадаться. Совпадает до сантиметра. Голова у вас, девушка, работает, — похвалил Гавран Власту.