Смешавшись с группой отдыхающих австрийского пансионата, трое живых мертвецов пытаются вернуться в реальную жизнь. Новый роман нобелевского лауреата Эльфриды Елинек — выразительный аккомпанемент этой барочной аллегории — пляске смерти.
«Я присматриваю за мёртвыми, а всякий гладит и почёсывает мои милые, добрые слова, но мёртвые от этого более живыми не делаются…»
Эльфрида Елинек считает роман «Дети мертвых» своим главным произведением, ибо убеждена, что идеология фашизма, его авторитарное и духовное наследие живы в Австрии до сих пор, и она мастерски показывает это в книге. Роман был написан десять лет назад, но остается непревзойденным даже самой Эльфридой Елинек. По словам критика Ирис Радиш, «Елинек сочинила свою австрийскую эпопею. Это — наиболее радикальное творение писательницы по тематической гигантомании и по неистовости языковых разрушений».
Основная литературная ценность романа заключается не в сюжете, не в идее, а в стиле. Елинек рвет привычные связи смыслов, обрывки соединяет по-новому, и в процессе расщепления и синтеза выделяется некая ядерная энергия. Елинек овладела плазмой языка, она как ведьма варит волшебное варево, и равных ей в этом колдовстве в современной литературе нет.
Если Михаил Булгаков в «Мастере и Маргарите» напускает на Москву целую свору нечистой силы, чтобы расквитаться со своими недругами, то Эльфрида Елинек делает примерно то же при помощи мертвых, которые воскресают, переселяясь в чужие тела. Елинек творит в лице своих героев акт мести за поколение своих родителей. Она пишет от лица неотомщенных мертвых. Недаром название романа «Дети мертвых» разбито на два смысла: «Дети роман мертвых».
Татьяна Набатникова