Глава 7

Не такие ранние годы

Быстрая перемотка вперёд через горы скучного дерьма, и попадаем в Барселону, Испания, 1 мая 1712 года (Подсказка: это прямо перед тем, как у определённого вампира будет свидание с судьбой, и бедняга оказывается случайно женатым).

— Я не стану спать со злым братом Нармера. — Я сдала ещё одну карту из колоды на длинный обеденный стол.

— Что? Я думаю, вампиры в трико выглядят сексуально. — «Я» взяла карту и нахмурилась. — Напоминает чоризо. А кто может устоять перед мясом? Ням.

— Я могу. Ты понимаешь, что не вдохновляешь меня продолжать спасать мир?

Она принялась покусывать большой палец. Значит, карты у неё фуфло. Боги, какой из меня хреновый игрок в покер. Удивительно, учитывая, что моя стая, она же «мёртвые», весь день играла со мной в покер.

— Почему я не могу вдохновить тебя? — пробормотала она, поправляя лямку балетной пачки.

— Потому что ты сумасшедшая. На тебя особо не станешь рассчитывать. — Иногда она будила меня, крича, что я горю. А иногда, как разразиться истерическим хохотом, глядя воображаемые повторы сериала под названием «Лодка любви».

— Сумасшедшая? Я? — Она переложила карты. — Проклятие. У меня ничего нет. Пересдай. — Она бросила карты на стол. — Да. Наверное, так оно и есть. Но думаю, что твоя лодка уже много веков назад тоже уплыла в Психотаун.

Возможно. С течением времени я всё больше отдалялась от реальности. Всё равно, она постоянно меняется.

— У меня хорошее оправдание, — заметила я. — Посмотри, с кем я провожу время.

— С собой, — сухо ответила она. — Ты проводишь время сама с собой. Кстати, разве тебе не пора собираться? Нам нужно найти пару, и здесь почти всё закончилось.

— Мы только приехали в Испанию, — простонала я. Почти четыре тысячелетия я только и делала, что сеяла хаос, провоцировала беды, разрушала человеческие жизни… и всё во имя спасения человечества, разумеется. В конце концов, как бы я ни старалась, «Я» всё равно приходила каждый день, напоминая, что я не изменила будущее. Я уже начала думать, что мне это никогда не удастся — Я решила, что не уйду из этого дома, пока не получим ещё один знак от Вселенной.

— С кем ты разговариваешь? — раздался сзади низкий голос.

Я повернулась. Нармер, одетый в чёрные кожаные штаны и белую рубашку с пышными рукавами, стоял в углу.

— Ты мерзкий сукин сын… Убирайся! — Чёрт возьми, я выплатила долг за этот хаотичный план. Оставила Нармера, его братьев и сестёр в живых. Вампиры, так они в итоге назвали свой вид, свирепствовали в мире, в частности Обскурос, которые оказались самыми злыми и намеревались поработить человечество. И всё благодаря мне.

Нармер поднял руки.

— Подожди. Я прошу лишь выслушать меня, — сказал он, опустив подбородок и глядя мне прямо в глаза. Боги, его тёмные глаза продолжали действовать на меня. Проснулось желание выцарапать их.

— Не убивай его, Симил, — сказала «Я». Естественно, Нармер не мог ни видеть, ни слышать её.

— Заткни свой хлебальник, — сказала я ей. Нармер выгнул бровь.

— Я не знаком с термином «хлебальник».

— Я не с тобой разговариваю, убийца единорогов! — Я сплюнула и повернулась ко «Мне». — Ты молчи, поняла? Ни писка. Мне всё равно, даже если мы все умрём.

«Я» пожала плечами, а затем изобразила, что закрыла на молнию рот и выбросила ключ.

Я глубоко вздохнула и снова повернулась к Нармеру.

— Что ты здесь делаешь?

Он вздёрнул подбородок.

— Пришёл извиниться.

Я расхохоталась. Как ни странно, «Я» тоже. По крайней мере, в этом мы похожи. Я хлопнула себя по колену.

— Забавно, здоровяк, но думаю, что этот верблюд покинул песчаную дюну четыре тысячи семьсот лет назад, когда ты убил Минки и обезглавил меня.

Его взгляд стал жёстким и холодным.

— Я вёл себя позорно. Этому нет оправдания. — Всё ещё высоко держа подбородок, он опустился на колени. — Я тысячи лет искал ответы — кто я, как был создан, почему независимо от того, со сколькими женщинами сплю или пью из них, чувствую себя опустошённым.

— Превосходно! Тогда моё желание увидеть, как ты будешь страдать вечно, исполнилось. Наконец, Вселенная дала мне что-то.

— Знаю, что ты презираешь меня, — сказал он. — Но позволь заверить, что это чувство взаимно.

— Тогда какого чёрта ты здесь стоишь на коленях и просишь прощения? — прорычала я.

Он откашлялся.

— Хотя мой желудок сжимается от отвращения при этой мысли, я верю, что… вероятно…

— Что, грязный, клыкастый фараон?

— Вероятно, я никогда так и не забуду тебя. — Он сглотнул. — Я прошу дать мне тридцать дней, чтобы узнать правду, и если я прав, помочь мне найти способ снять проклятие.

Ну и осёл! Этот монстр разбил мне сердце, а теперь хочет, чтобы я помогла ему понять, любит ли он меня, а потом помогла разлюбить?

Наконец-то нашёлся кто-то безумнее меня!

— Единственное, что ты получишь — последний удар. И я не имею в виду в сексе. Вставай, — прорычала я. Он вскочил на ноги и в мгновение ока навис надо мной. — Ты напрасно тратишь своё драгоценное время, Нармер. Я бы не стала переходить улицу, чтобы ткнуть тебя в глаз. И поверь, я очень люблю тыкать людям в глаза.

— Передумай, Симил. Ты хоть представляешь, какой ад я пережил за последние тысячелетия? Я засыпаю, думая о женщине, которую ненавижу, которая разрушила мою жизнь. И просыпаюсь с огромной эрекцией, думая о тебе. Меня от этого тошнит.

— А-а-а. Как мило. Ты ему нравишься, Симил, — сказала «Я».

— Заткнись, — бросила я ей.

— С кем ты разговариваешь? — спросил Нармер, переводя взгляд с угла комнаты на меня.

— Тихо! — закричала я.

Нармер с любопытством наблюдал за мной, пока я заканчивала разговор. С собой. Тьфу. Я псих!

— Молчание мне неизвестно, — сказала «Я». — Прежде чем ты ответишь одним из своих причудливых ответов, вроде «Закрой свой большой развратный рот», прошу подумать над ответом этому вампиру. Что подсказывает инстинкт? — спросила «Я».

— Ты прекрасно знаешь, что.

— Тогда поступи наоборот, — посоветовала она. — Помоги ему.

— Нет!

— Попробуй, — возразила она. — Посмотрим, что получится. Может быть, я исчезну!

Я крепко зажмурилась. Чёрт, чёрт, чёрт. Это несправедливо! Я сжала кулаки и изобразила на лице выражение, которое не было похоже на улыбку, но, по крайней мере, без злобы.

— Ненавижу тебя, — сказала я ей.

Нармер скрестил руки на груди, сверкая глазами.

— Значит, таков твой ответ. Так ты решила со мной обращаться? — Ч-ч-что? О боги мои! Как он посмел… — Так и думал, что ты можешь именно так и поступишь, — сказал он и склонил голову. — Очень хорошо. Я пришёл подготовленным.

Я зарычала. Из-за него всё это «издевательство над человечеством ради спасения» почти невозможно.

— Ты поможешь мне или…

— Или что? — прошипела я, просто не могла держать язык за зубами. — Или ты трахнешь какую-нибудь бедную женщину у меня на глазах, лишив её жизни? Убьёшь моего питомца? А потом оторвёшь мне голову? Опять! — Я толкнула его, но он не сдвинулся с места. — Да пошёл ты к чёрту со своими кожаными штанами, потому что в этом мире нет никого, кого бы я предпочла…

Я уже хотела сказать «убить», но «Я» меня перебила.

— Следи за языком, Симил. Помни о нашей миссии. Человечество зависит от нас.

Твою мать! Твою мать! Твою мать! Я топнула ногой. Какая идиотская ситуация.

Я глубоко вдохнула

— В обмен на твоё внимание, — сказал он, — я верну твоего зверя. Я прошу лишь тридцать дней. Мне нужно доказать себе, что ты не любовь моего существования.

Я прикрыла рот рукой.

— Минки жива?

Он кивнул.

— Договорились?

— Ты мне солгал? — прорычала я.

— И да, и нет? — отрезал он. — Решай.

Всё это время я была без неё, думая, что мой питомец мёртв? И Нармер ничего не сказал? Позволил мне страдать? Я его урою.

Я приклеила на лицо улыбку.

— Да, договорились

Нармер склонил голову.

— Я вернусь завтра на закате.

Он вылетел из комнаты размытым пятном.

Я пробормотала несколько отвратительных слов ему вслед.

— Знаешь, Сими, — Заметила «Я», — то, что ты должна помогать Нармеру, не значит, что ты не можешь поиграть с ним. Ну, я не вижу, как небольшая расплата может сбить нас с пути.

Я планировала сделать гораздо хуже, чем просто отомстить.

***

Готовясь к появлению Нармера, я вымылась розовым мылом, надела платье самого распутного покроя, какое только смогла найти — красное шёлковое платье с белой кружевной отделкой — и распустила огненно-рыжие волосы. Мой образ кричал «сексуальная кошечка», хотя этого термина ещё не существовало, поэтому лучше подходило «шлюха».

Стоило признать, что я взволнована, ведь понимала, что увижу его и, наконец, появится шанс накормить его местью. Потому что, хотя последние четыре с чем-то там тысячи лет пролетели незаметно, но не проходило и дня, чтобы я не думала о нём. И поверьте, я старалась. Изо всех сил пыталась заглушить воспоминания — занималась вязанием, садоводством, поэзией, организация оргий — но ничего не помогало.

Снова увидев Нармера, я поняла, что у нас с ним остались незаконченные дела. Главным образом, мне нужно свести счёты.

— Добрый вечер, богиня. — Нармер появился передо мной с букетом полевых цветов в руках. Первой мыслью было вырвать их, избить Нармера ими, но вместо этого я грациозно встала с диванчика, взяла цветы и дала ему насладиться своей сексуальностью. В его тёмных глазах вспыхнуло вожделение.

— Ты выглядишь, — он потянулся к моей руке и поцеловал её, — восхитительно.

Я вырвала руку из его хватки.

— Спасибо, но можешь снять амулет. Я предостаточно общалась с такими, как ты, и знаю, как он действует.

Нармер нахмурился.

— Что ты подразумеваешь под словом «общалась»?

Я облизнула губы.

— Общалась-обращалась… То есть в постели. Возилась под простынями. Объезжала. Ты ведь знаешь, что вампиры и божества сексуально совместимы? К сожалению, остальные божества считают себя слишком величавыми, чтобы делать чпоки-чпоки с вампиром. Я, однако, прониклась к вашему виду симпатией. На самом деле, это как соревновательный вид спорта. Мне нравится смотреть, кто продержится дольше всего.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: