— Хорошо, тогда я просто тебя подвезу, — нехотя соглашается Егор.

Он заводит машину и трогается с места.

Вообще-то у меня есть время для того, чтобы «прогуляться» с ним, но я все равно отказываюсь от его предложения по неизвестной даже для себя причине. Я одной стороны он держится со мной легко и непринужденно, а его хрипловатый голос завораживает, с другой же — мне нужно разобраться, зачем он перевел часы у меня в доме, и как он связан со смертью моего отца.

Мы медленно едем по знакомым улицам до моего дома. Я сохраняю невозмутимое молчание, при этом в какой-то мере горжусь собой, ведь смогла легко отказать Егору. Похоже, парень не привык получать отказы. Он тоже молчит, но это не простое молчание. От него исходят жаркие волны неодобрения, а поза и выражение лица свидетельствуют о плохом расположении духа.

Мы подъезжаем к нужному подъезду и останавливаемся. Мне инстинктивно хочется выбежать из автомобиля и скрыться от Егора подальше, но я силой заставляю себя сидеть спокойно. Поворачиваюсь и смотрю Егору в лицо настолько смело, насколько могу. Он изучающе смотрит на меня.

У него темные и непроницаемые глаза, выражающие множество эмоций одновременно. В их тайнах невозможно разобраться за эти короткие минуты.

— Соня, у тебя такой вид, будто я навожу на тебя страх. Что случилось? Недавно ты выглядела куда более расслабленной.

Егор спрашивает меня о переведенных часах или имеет ввиду что-то совершенно иное? Я колеблюсь с ответом.

— Мне немного стыдно из-за того, что ты видел меня … не в самом лучшем виде. Надеюсь, такого больше не повторится.

— Я надеюсь, ты не часто вот так напиваешься, — говорит Егор.

— О, конечно же, нет! — заверяю я его.

Егор больше не расспрашивает меня об этом, поэтому я замолкаю. Когда молчание становится неловким, я не выдерживаю и говорю:

— У тебя есть другие знакомые или друзья в этом городе?

— Единственным моим другом был мой брат, — отвечает Егор. — Еще есть подруга, которую я не видел много лет. Хочу в скором времени ее навестить.

Подруга? Это интересно.

— Старые привычки трудно менять, — добавляет Егор. — В прошлом в Москве мы с братом большое количество времени проводили с твоим отцом, — Егор задумчиво кивает, вспоминая прошлое.

Мы молчим некоторое время, после чего я осторожно говорю:

— Ну, я пойду…

— Соня, — перебивает меня Егор, — не отталкивай меня так быстро. Я не хочу сделать ничего плохого, поверь. Мне просто интересно узнать о твоей теперешней жизни.

— Но зачем тебе что-то узнавать обо мне? — спрашиваю я. — Когда я видела тебя в последний раз, мне было пять лет! Да и тебе, кажется, было около тринадцати. Чем я могла так сильно тебя заинтересовать, чтобы ты вспомнил обо мне через такой длительный промежуток времени? Что тебе нужно от меня на самом деле?

Вот я и сказала вслух главный вопрос, который занимал меня с недавних пор.

— Я видел тебя и после этого, — заверяет меня Егор. — Ты… напоминаешь мне о той жизни, которой я жил до отъезда.

Егор пожимает плечами и вздыхает.

— Я думал, ты сможешь меня понять, — говорит он.

Кажется, я действительно могу его понять.

Егор внимательно меня изучает темными и глубокими глазами. На его лице блуждает легкая улыбка. Я вижу в его карих глазах золотые искорки, придающие взгляду выразительность.

— У меня в жизни было множество ситуаций, когда я нуждалась в твоей помощи, ведь тот случай был не единичным, — с горечью говорю я. — Если ты наблюдал за мной, почему больше никогда не вмешивался?

— Мне не стоило лезть в вашу семью. Кроме того, у тебя был отец, он был твоей опорой и защитой, — просто отвечает Егор, слегка пожимая плечами.

— Что ж, я в любом случае не приветствую преследования, — смело говорю я.

Егор молчит. Он постукивает пальцем по рулю, напряженно размышляя.

— Никаких преследований, — говорит он. — Мы просто будем иногда общаться.

Я хочу возразить, но звонит его телефон. Егор достает его из кармана, смотрит на экран и отключает звук.

— Кажется, тебе пора, — говорит он.

Я не ожидала, что наш разговор оборвется так резко, ведь не успела сказать все, что думаю. Колеблясь пару секунд, я берусь за ручку двери и говорю:

— Прощай.

— До свидания, — отвечает мне Егор.

Выйдя из машины, я чувствую тяжелый осадок. Этот осадок нервирует и напоминает о том, что Егор вернется, что он не отступится от своего.

Глава 7. Соня

Всю ночь я ворочаюсь и в беспокойстве открываю глаза, иногда не могу понять, сколько времени и решаю, что опоздала на занятия. Сейчас у меня болит все тело, будто ночь я провела не в постели, а на камнях.

Я плетусь в школу и замечаю за собой, что всюду на дорогах высматриваю черную Ауди с сидящим за рулем Егором. Я боюсь снова оказаться в ловушке его темных глаз, что в очередной раз приведет к раздумьям о том, чего он хочет от меня на самом деле. Боюсь снова не понять, как я к нему отношусь. Вернее, понять, чего я боюсь еще больше.

Вчера я снова и снова думала о том, что зря обвинила в происшествии с часами Егора. Сейчас та история кажется мне не реалистичной. Что, если я была пьяна, в полусонном состоянии и все это придумала? Егор не выглядит человеком, который желает мне зла.

Я захожу в школьный двор и быстро его пересекаю. Машины Егора нигде не видно, да он и не должен каждый день посещать эту школу, ведь неизвестно, правдивы ли слухи, о которых рассказала нам с Ильей Вера. На первом этаже как всегда полутемно, и всюду снуют ученики. Некоторые раздеваются и сдают одежду в гардеробную, другие просто ходят группками и весело болтают. Будто весь мир не согласен с моим настроением.

Я замечаю столпотворение моих одноклассников вокруг нашей классной руководительницы и решаю подойти к ним. Ильи среди одноклассников нет, и я тут же чувствую себя неуютно. Стоя в отдалении от всех остальных, я прислушиваюсь к словам Марьи Ивановны.

— …вы меня поняли? Повторю для тех, кто только что пришел: последний урок отменяется, все гуськом тихо идем домой. И чтоб вас никто не слышал, потому что заставят сидеть до победного конца.

Марья Ивановна — молодая и энергичная, всегда становится на нашу сторону и выгораживает нас перед родителями, при этом никому не дает расслабиться или относиться к себе неуважительно. Каждый из моих одноклассников благоговеет перед ней, я исключением не являюсь.

— А сейчас еще одна новость, которая может вам очень понравиться, — Марья Ивановна слегка улыбается девочкам. — К нам в класс пришел новенький. Он появится к третьему уроку, и вы все сможете с ним познакомиться. Очень хороший мальчик. Его зовут Марк Андроенко.

Я глазами выискиваю в толпе Илью и практически не обращаю внимания на то, что говорит классная. Друг только что зашел через парадный вход и поспешно стягивает курточку. Я с улыбкой подбегаю к нему сзади и несильно толкаю в спину. Илья вздрагивает и стремительно поворачивается ко мне.

Я смеюсь и пытаюсь выдавить из себя приветствие. Илья моментально расслабляется и заключает меня в медвежьи объятия.

— Ты чего? — спрашиваю я, потому что Илья очень редко меня обнимает.

— Да просто волновался за тебя вчера, — пожимает он плечами.

Я с улыбкой качаю головой. Никогда не думала, что Илья будет за меня волноваться.

— Я же сказала, что знаю его. Он — друг моей мамы, просто подвез меня до дома.

— Значит, все было нормально?

— Да, не переживай, — отмахиваюсь я.

Мы с Ильей отправляемся на первый урок и больше о Егоре не разговариваем. В ходе учебного дня я практически о нем забываю. Проверки домашних заданий, самостоятельные, доклады, все, к чему я готовлюсь в полсилы дома, требует от меня недюжинных усилий в школе, ведь нужно уметь быть изворотливой и быстро списывать.

После второго урока мы с Ильей по традиции отправляемся в столовую, чтоб перехватить по булочке и чаю. Мы с ним мечтаем о том, чем будем заниматься сегодня вечером с Ромой и Викой и немного опаздываем на следующий урок. По расписанию у нас история, а это означает, что за опоздание учитель будет проверять домашнее задание перед всем классом без подготовки. Обычно Евгений Константинович задает каверзные вопросы так, что бы опоздавший не мог на них ответить. Даже мысль о предстоящем позоре вызывает у меня мурашки.