Когда я представляла нашу встречу, то даже не думала, что парень из моих воспоминаний превратится в мужчину. Я представляла себе, как буду обнимать прошлую версию его, как буду рассказывать ему все-все, и он обязательно поймет меня. Я не думала, что буду чувствовать себя зажатой и не смогу составить односложное предложение.

— Я немного знаю о твоей жизни, — говорит Егор. — И хотел бы восполнить пробелы.

— Откуда ты знаешь о моей жизни?

— Не мог же я вернуться в Москву спустя столько лет, и не навести справки обо всех, с кем был связан в прошлой жизни.

У меня открывается рот.

— А мы были как-то связаны?

— Видимо, да.

Мне безумно интересно узнать, почему он так думает. Неужели из-за того единственного случая? Спросить я не решаюсь.

Нам подают блюда, и мне приходится сглотнуть слюну.

Потом обращаю внимание на то, как ест этот мужчина. Смотрю слишком долго. У него большие руки, покрытые выступающими венами, и длинные пальцы. Одет Егор в рубашку и темные джинсы. Пальто он уже снял и аккуратно уложил на соседнее сидение.

Понимаю, что смотрю на него до неприличия долго, поэтому берусь за стейк. Я так давно не ела мяса. Я имею ввиду настоящее мясо, а не замороженные полуфабрикаты, которые вижу чаще всего. Вкус изумительный.

И даже небольшое уже проходящее головокружение не портит этот момент. Моя нижняя челюсть уже практически не немеет, поэтому я чувствую весь вкус сполна.

— Скажи, как твоя мать? Она до сих пор работает в скорой помощи? — спрашивает Егор.

— Да, у нее сегодня ночная смена. Честно говоря, я не хотела бы, чтобы ты рассказал ей о том, каким образом мы встретились. — При этих словах я жутко смущаюсь и опускаю взгляд, ведь не могу смотреть ему в глаза.

— Я не собирался ей ничего рассказывать, – говорит Егор. — Мне не хочется, чтобы она расстраивалась, и тем более не хочется открывать ей глаза на то, какая ты на самом деле, — легко добавляет он.

Я приподнимаю брови и усмехаюсь.

— И какая же я на самом деле? — спрашиваю я.

— Сейчас я не знаю тебя достаточно, но через время смогу ответить на этот вопрос точнее. Пока что могу сказать, что ты одна из тех потерявшихся девочек, которые думают, что весь мир от них отвернулся, и начинают загонять себя в дерьмо.

Я сглатываю. Прямо в точку, но не на это я обращаю свое внимание.

— И что же ты имеешь ввиду под словами «через время смогу ответить точнее»?

— Пока я здесь, то не собираюсь оставлять тебя без присмотра.

У меня перехватывает дыхание. Меня бросает в жар, а на лбу выступают капельки пота.

— А если мне это не нужно? — дерзко спрашиваю я.

— Скоро ты не будешь в этом так уверена, — усмехается Егор.

Его слова полны обещания, и я не уверена, что это мне нравится.

Мы в молчании едим свои одинаковые блюда. Мне кажется, что ничего вкуснее я в жизни не ела.

— В чем состоит твоя работа? — спрашиваю я, чтобы как-то разбавить молчание.

— Я являюсь одним из совладельцев сети гостиниц, расположенных по всей России.

— Ого, — только и могу сказать я.

Я даже не думала, что у такого молодого парня может быть свое дело. Наверное, подчиненные до смерти боятся его.

— Этим бизнесом я занимаюсь совсем недавно, — добавляет Егор хмуро.

— А чем занимался до этого? — осторожно спрашиваю я.

— Ничем особенным, — неопределенно отвечает он.

Этот парень полон тайн. Хотелось бы мне раскрыть хоть одну из них.

— Я слышал, что случилось с твоим отцом, — говорит Егор. — Мне очень жаль. Мой старший брат и твой отец были лучшими друзьями в свое время.

Этого я не знала. Одновременно я поражена тем, что мир такой тесный, и мне грустно от того, что случилось. Моего отца насмерть сбила машина, водитель скрылся и его так и не нашли. Где-то по миру ходит безнаказанный убийца моего отца. Он дышит и чувствует, а мой отец уже нет.

— Мне тоже жаль, — говорю я.

Мой отец — больная тема. Мне больно вот уже пять лет. Пять лет назад его не стало, и моя жизнь начала катиться в бездну. Как будто я сама не знаю, что загоняю себя в дерьмо. Может, мне это даже нравится. За пять лет мы с мамой так и не смогли оправиться от потери.

Когда мы справляемся со всем заказанным, Егор просит счет.

— Ты наелась? — спрашивает Егор перед тем, как вложить в счетницу несколько купюр. — Можем заказать еще что-нибудь.

— Нет, спасибо, — вежливо отказываюсь я.

Пока я застегаю свой балахон, Егор надевает пальто. Мы направляемся к выходу.

— Сколько тебе лет? — между делом спрашиваю я.

— Двадцать пять.

Я киваю, не найдя, что еще сказать.

В этот раз я сажусь на переднее сидение машины. Мы плавно трогаемся и едем по безлюдным улицам по направлению к моему дому. Меня клонит в сон. Это сказывается пережитое напряжение, выпитый алкоголь и полный желудок. Я закрываю глаза и на некоторое время отключаюсь.

Когда я снова открываю глаза, то чувствую, как кто-то берет меня на руки и несет к подъезду. Спросонья я начинаю волноваться, но Егор тихо говорит мне успокоиться. Он уверяет меня, что все нормально, и он просто хочет донести меня до квартиры и уложить спать. В моей сонной голове вертятся тысячи вопросов. Откуда он знает, какая у меня квартира? Хотя, возможно, он когда-то бывал здесь с братом. Почему он просто не разбудил меня и не выпроводил домой? Где мои ключи, и почему я не чувствую их у себя в кармане?

Я так сильно хочу спать, что не нахожу в себе силы задать эти вопросы вслух.

Егор поднимает меня на второй этаж, и я замечаю, что дверь в мою квартиру уже открыта. Он проносит меня внутрь и сажает на старенький облезлый пуфик в прихожей. А потом снимает с меня грубые ботинки.

— Я и сама могу это сделать, — слабо отбиваюсь я.

Егор все же полностью меня разувает, потом берет за руку и ведет в спальню.

Обстановка моей спальни довольно скупа: выцветшие обои с розовыми цветочками, стол с компьютером, кровать и тумба для вещей. На стенах развешаны плакаты и вырезки из журналов, некоторые мои детские рисунки, в общем, всякий хлам. Егор оглядывается, потом внимательно просматривает каждый плакат и каждую журнальную вырезку.

— Довольно мило, — говорит он, и я выдыхаю.

Я даже не заметила, что задержала дыхание. Моя спальня — святое место. Да, она далеко не идеальна, но она такая, какой сделала ее я. Она — отражение моей души, что-то интимное и личное. Мне бы не хотелось, чтобы человек, который сюда зашел, осквернил ее.

— Ну, переодевайся, — добавляет он и выходит.

Я поспешно снимаю одежду и натягиваю на себя шорты и теплую фланелевую кофту с длинным рукавом. Мне не мешало бы умыться и сходить в душ, но сейчас у меня уже нет сил. Завтра приведу себя в порядок.

Я выхожу из спальни и вижу Егора в прихожей. Видимо, он готов ехать домой и ждет, когда я выйду с ним попрощаться. Посмотрев на мою нестандартную пижаму, он усмехается. Отлично, мой вид его смешит.

— Не нравится пижама? — спрашиваю я.

— Нет, она… необычная.

Меня удовлетворяет его ответ.

Егор смотрит на меня, не отрывая глаз. Его взгляд внимательный и немного напряженный. Я вижу морщинку, которая образовалась у него между бровями. В тусклом свете лампы его глаза кажутся черными, а шрам практически сливается с остальной кожей.

— Ты, наверное, знаешь, как меня зовут, — говорю я.

— Конечно.

— Удивительно, но я не называла своего имени.

— Да? Что-то не припомню.

Я улыбаюсь. Кажется, Егор тот еще плут.

— Тебе пора, — напоминаю я.

— Да, конечно. До скорого.

Егор разворачивается и выходит из квартиры, а я закрываю на ключ дверь.

Глава 4. Соня

Я ложусь в кровать и долго смотрю в потолок. Я немного переживаю из-за того, что мама может унюхать пары алкоголя завтра утром, поэтому приоткрываю окно в спальню и оставляю открытой дверь, создавая легкий сквозняк.

Этот вечер был настолько насыщен событиями, что я никак не могу избавиться от крутящихся в голове мыслей и обрывков воспоминаний. И Егор, который своим невидимым магнетизмом… произвел на меня впечатление. Несмотря на его показную легкость и доброту, он все же внушает какой-то благоговейный трепет. От него будто пахнет лоском и уверенностью в себе. Егор должен знать, чего и кого хочет в жизни, иметь четкие планы на будущее, каждый его шаг просчитан, кажется, он даже может предугадать события наперед. Именно такое впечатление о нем у меня сложилось.