Никудышный ты сыщик, Вет Ник, - раз возникшая мысль преследовала теперь назойливой мухой. Я даже тряхнул головой и плюнул с досады. Опустившись на край подвернувшегося дивана, зажал ладонями уши, - может отстанет, - но нет, куда там, напрасная надежда! Впервые она появилась, когда я осознал, что не знаю, чего здесь искать. Когда летел сюда, все казалось проще простого: понаблюдаю за домашними Миза, - я знал, что он живет с женой и детьми, - поговорю с ними, кем-нибудь представившись. Если никого не застану - проникну внутрь дома и хорошенько все осмотрю. Нить к исчезнувшему хозяину сама ляжет в руки, иначе быть не может!.. На что конкретно обращать внимание - не задумывался. Все должно было проясниться само собой. Ан нет! Мои абстрактные построения рухнули...

Вот уже больше часа я бродил по дому, в котором давно никто не жил. Прежний азарт испарился. Мной овладело чувство неловкости за свой мальчишеский поступок - ведь я тайком подсматривал чужой быт, вовсе не предназначенный для посторонних глаз.

Две комнаты наверху были детские. Аккуратно застланные кроватки, миниатюрная мебель, игрушки. В каждой на столике по компьютеру и рядом коробки с кристаллами памяти. Наверное, игры. Бросался в глаза образцовый порядок: ничто не разбросано, все на своих местах. Здесь с юного возраста приучали к опрятности. Спустившись вниз, я попал в просторную гостиную. В нее выходили уютная спальня, столовая-кухня с большим семейным столом посредине. Изящество и красота обстановки делали честь вкусу хозяйки. Только где она и дети? Почему не живут здесь?

Единственным помещением, где царил беспорядок, была лаборатория Миза. Он, наверное, никого в нее не впускал. Увешанные гербариями стены. Они же небрежной стопкой на столе возле гравитонного микроскопа. Другой стол сплошь уставлен всевозможными банками. Пустыми и заполненными разноцветными жидкостями. В некоторых - плавали какие-то растения. Рядом стояла внушительная холодильная камера. Третий стол, с компьютером, был завален грудой исписанных пластиковых листков, часть которых свалилась на пол. Осмотрев содержимое ящиков стола, я поворошил листки и махнул рукой: о том, чтобы разобраться в записях, не могло быть и речи. Во-первых, их было очень много, во-вторых, я ничего не смыслил в большинстве значков и символов. Да и зачем? Вряд ли таким образом узнаешь, что приключилось с хозяином...

Никудышный ты сыщик! - я сидел на диване в гостиной, подперев подбородок ладонью. Пытался придумать, что делать дальше.

Наконец поднялся: пора было уходить. Около лестницы наверх мой взгляд упал на ящик пневмопочты - в нем что-то лежало. Приблизившись, я извлек длинную запечатанную коробку. Секунду поколебавшись, открыл ее. Внутри оказался продолговатый металлический предмет круглого сечения и записывающий кристалл, вероятно, с посланием. Недолго думая, я вернулся в лабораторию и, включив компьютер, вставил в него кристалл. На экране появилось странно знакомое лицо, обрамленное густой черной бородой. Смешной нос картошкой, веселый прищур глаз под нависающими бровями. Кто это? Человек не успел заговорить, как я узнал: Андерс Вэл! Трагически погибший во время карнавала руководитель последней экспедиции на Терфу!

- Привет, Гэл! - взмахнул он рукой. - Совсем ты пропал: никак не могу с тобой связаться. Ни тебя, ни домашних дома не застать. Вот пневмопочтой решил воспользоваться. Хотел бы увидеть тебя, старина, на карнавале первого июня. Если получишь мое послание раньше, обязательно прилетай, не пожалеешь. Решил я позабавить народ одним старинным фокусом. Изготовил четверть сотни веселых трубочек. Больше, к сожалению, не успел. Зрелище будет - во! - он показал большой палец. - Сам испытывал! Кстати, о нем почти все забыли, так что - сюрприз. Впрочем, если не успеешь, не огорчайся: одну такую штучку я тебе послал. Именно ее ты в руках сейчас вертишь, - Андерс Вэл засмеялся на экране, а я вздрогнул невольно: действительно вертел присланный им предмет. - В общем, как появишься, продолжил он, - обязательно дай знать. У тебя же день рождения не за горами. Не зажимай. С удовольствием прилечу поздравить. Если пригласишь наших, с радостью повидаюсь... И игрушку мою запустим. Ты ее убери до встречи. Но недалеко: пусть напоминает тебе о моем предложении. Ладно, надоела мне односторонняя беседа - я говорю, а ты нет. Надеюсь, скоро встретимся. Между прочим, чтоб тебя заинтриговать, есть некоторые мысли по Терфе. Хочу поделиться ими с Эльмом Ником. Ну и тебе, так и быть, поведаю. Все. Привет Лоле и детишкам.

Изображение исчезло, и я выключил компьютер. Извлек кристалл и положил его назад в коробку, куда предварительно спрятал пороховую ракету, присланную Андерсом Вэлом. Закрыв крышку, побарабанил по ней пальцами.

Что же хотел поведать моему отцу Вэл? Хотел и не успел...

Встав с кресла, я прихватил посылку и, поднявшись на второй этаж, покинул дом тем же путем, аккуратно закрыв за собой окно.

9

Едва открыв дверь гравилета, я услышал трель вызова. Прыгнув на сиденье, поднял машину, одновременно включая экран.

- Тиллу заказывали? - строго спросила знакомая девица.

- Да-да!

- Тогда почему не отвечаете?! Устала вас вызывать!

Вот всегда так: если какие безобразия по их вине - они сама любезность. Но если что-то не так сделал абонент - всех собак на него спустить готовы.

- Но вы же сами сказали, что ждать не менее шести часов! - огрызнулся я, забыв про всякие правила хорошего тона.

- У экрана ждать, а не где-нибудь!

- Ладно, - махнул я рукой, - извините. Давайте Тиллу.

- Минуту, - она исчезла.

Я тем временем задал бортовому компьютеру курс. Теперь путь мой лежал к дому родителей жены Миза - Лолы. Может, она там?

- Есть связь!

Я обратился к экрану. Средних лет женщина безучастно взирала на меня. Правильные черты ее лица были помечены скорбью. На щеках проступали следы слез. Сомневаться не приходилось: о смерти мужа она уже знала.

- Здравствуйте, - как можно мягче произнес я. - Вас зовут Юлия Фрос?

- Да, - она едва кивнула. - Кто вы?

Этот вопрос неизбежно должен был возникнуть. Еще дома, заказывая разговор с Юлией, я обдумывал: кем назваться? Очень не хотелось представляться агентом Службы космической безопасности. Отрекомендовавшись таким образом и задавая в последующем вопросы, я ставил себя в положение официального лица, ведущего следствие по делу гибели ее мужа. А ведь ей наверняка сообщили, что умер он естественной смертью. Значит, сказали неправду? Зачем следствие, если все так? Зародившись, такое подозрение могло побудить женщину наводить какие-нибудь справки у руководства Службы. А мне это было вовсе ни к чему. С другой стороны, назвавшись каким-либо знакомым ее мужа, на каком основании я задаю свои вопросы? Подозрительно? Бесспорно. Так что вопрос Кто вы? был для меня весьма неудобен. И решил я сказать почти правду.