- Ну как, дядя?
Я знал, что огорчу ее, но ничего не мог поделать.
- Во-первых, Либушка, очень прошу тебя, в следующий раз пиши так, чтобы можно было после тебя прочитать. Если уж ты не уважаешь того, кому пишешь, то хоть пожалей его...
Либа, очевидно, ожидала моего замечания, потому что сразу же перебила меня:
- Дядя, но ты должен признать, что я написала рассказ молниеносно. А впрочем, если он тебе де нравится...
- Я говорю не о содержании, а о форме! Да ты сиди! Я не протестую против того, что ты систематически пропускаешь запятые. Но, Либушка, какое "и" надо писать в предложении "Девушки пели и танцевали для него"?
- Конечно, твердое[В чешг.ком языке существуют две глагольные формы множественного числа прошедшего времени, отличающиеся окончанием (мягкое "и" и твердое "и"). Форма с мягким "и" может употребляться только в том случае, если подлежащим является имя существительное мужского рода, означающее одушевленный предмет.- Здесь и далее примечания переводчиков], - подскочила на месте Либа, - но, что бы там ни говорили, все равно это несправедливо! Почему женский род в грамматике так принижен, почему он должен подчиняться мужскому, даже если у него в предложении численное преимущество? "Только женщины и псы остались на базарной площади!" Даже псам отдают предпочтение перед женщинами, потому что они мужского рода!
- Но я же не виноват в этом, Либа, и вполне разделяю твое возмущение. Наверное, так вышло потому, что в составлении грамматики не принимала участие ни одна женщина.
- Напиши, что в будущем этого не будет...
- Да это пустяки...
- Значит, по орфографии пятерка [В Чехословакии пятерка - низшая школьная оценка. ]. А как содержание? - спросила Либа уже совершенно спокойным голосом.
- Блестящая идея! У тебя такая фантазия, девка! К сожалению, ее нельзя использовать! Твой Человек, поднявшийся в воздух, такой абстрактный, идеализированный, нереальный - в общем, это не человек! Возможно, это моя вина, я должен был точно сказать тебе, что мне нужно...
- Неважно! - мотнула Либа головой. - Мне он уже не нравится тоже...
- И все-таки ты не зря написала! Именно благодаря твоему чемпиону кое-что мне стало ясным.
И на том спасибо! Ты умеешь сочинять, придумывать фабулу, а это как раз мне и надо! Придумай еще какой-нибудь сюжет. Ты ими так и сыплешь...
- У меня сколько угодно идей, дядя, выбирай любую! Я придумаю тебе что-нибудь необыкновенное, но только и ты должен пообещать мне кое-что...
- А что?
- Что ты поговоришь с Ёзой!
- А что случилось? - удивился я.
Ёза уже два года ухаживает за Либушкой. Либа и меня с ним познакомила. Мне казалось, что у Ёзы серьезные намерения. Он понравился мне с первого взгляда. Ёзу, должно быть, все любят, такой уж он парень.
- Он прислушивается к твоему мнению, - сказала Либа.
- О чем же я должен поговорить с ним?
- Он опять бросил работу! Опять ищет новое место! Так же не может продолжаться до бесконечности!
Это меня удивило и огорчило. У Ёзы Ноймана столько хороших качеств, как могло случиться, что я не заметил самого главного? Его лицо светилось всегда неподдельной радостью, выражало пытливую любознательность и какое-то невыразимое счастье.
Когда он говорил с кем-нибудь, вся душа его как будто рвалась к человеку - он словно готов был отдать ему самого себя. "Возьми меня всего таким, каков я есть", - казалось, говорило его лицо. В нем не было ни капельки эгоцентрического самолюбования. Он так открыто и бесхитростно смотрел на тебя своими карими глазами и наговаривал о себе и на себя такое, о чем другой бы промолчал. Мне думалось, что временами он был даже излишне, даже слишком правдив. Однако, к его чести будь сказано, он и другим не боялся сказать правду в глаза. Теперь ему такое свойство, вероятно, мешает, но настанет время... настанет время, когда все люди будут так говорить, потому что отпадет необходимость лгать. Когда все будут равны между собой, как братья, незачем будет друг от друга скрывать чтото, притворяться, сплетничать, думать одно, а говорить другое.
Ёза страстно любил угощать папиросами. Он никогда не закуривал сам, не предложив сначала закурить собеседнику. Он носил с собой широкий портсигар и, не задумываясь, предлагал даже последнюю папиросу. При этом он никогда не забывал услужить и огоньком, для чего у него имелась зажигалка в виде маленького револьвера, никогда не дающего осечки.
- Какая хорошенькая вещичка, - похвалил я однажды его зажигалку, пробуя высечь искру, - сколько она стоила?
- Не помню уже. Вам она нравится? Оставьте ее себе! У меня дома есть еще одна...
Я быстро вернул ему зажигалку. Что это ему только взбрело в голову? В эту минуту Ёза был похож на ребенка, раздающего чужое. О его щедрости я уже знал от Либы. Ёза никогда не приходил к ней с пустыми руками, хоть маленький букетик, да принесет! Тщетно обвиняла его Либа в расточительности...
- Быть щедрым. - сказал я ей тогда, - радоваться радости других - это одно из качеств людей будущего...
- Не в этом дело! Это качество мне тоже нравится, - отрезала Либа, - у всех людей мне это нравится, а вот у ЁЗЫ - нет.
Зачем скрывать, Ёзу я как раз и выбрал себе в герои будущего! О нем я вспомнил в первую очередь, мысленно оценивая людей, которых я знал.
В нем я был совершенно уверен - он был моим неприкосновенным запасом на случай, если я не найду другого! Он так очаровал меня тогда!.. И вдруг...
Вот что рассказала о нем Либа: Ёза - единственный ребенок. Отец и мать работают, отец - в кузнечном цехе завода "Татра", зарабатывает большие деньги, мать - заведующей каким-то магазином. Ёза - очень способный юноша, но недисциплинированный. Либа говорит, что его испортила семья. Живет он без надзора, в достатке, ни в чем не нуждается. Он не знает цены деньгам, у него их всегда полно, но, когда они кончаются, он не чувствует в них необходимости. Платит он только бумажными деньгами, потому что ему лень считать мелочь. Отец, мать и бабушка тайком друг от друга заботятся о том, чтобы кошелек ?зы никогда не был пустым. Мелочь звенит у ЁЗЫ во всех карманах, и он теряет ее, вынимая носовой платок. Просматривая его карманы, бабушка время от времени освобождает Ёзу от этого балласта. Она складывает монеты в колонки и расходует их на покупки.