Так и с «операциями на мозге» — участок, отвечающий за удовольствие, доставляемое наркотиком, разрушается хирургом, но вы ничего не можете сделать с самим мозгом, а он-то хорошо помнит, когда и отчего он получал подлинное удовольствие. Наркотик нельзя стереть из памяти. Если человек не борется, не запрещает себе получать удовольствие, он все равно неизбежно вернется на прежнюю стезю, он вернется к наркотику, даже если ему удалить и половину мозговой ткани.

Вот почему так важна психотерапия — помощь в борьбе не на смерть, а за жизнь, помощь знающего, искушенного человека. Таким психотерапевтом может стать даже другой наркоман, который научился сдерживать себя от употребления «сладкой смерти». Вообще говоря, человек, вопреки устоявшемуся мнению, обучается лучше всего не когда он учится, а когда обучает. Поэтому, может быть, самый верный способ сдерживаться от употребления наркотика — это помогать держаться другим. Таковы общества анонимных наркоманов.

Как помочь человеку, попавшему в зависимость от наркотика? Разъяснить нельзя, верить нельзя, полагаться на сознательность и здравый смысл нельзя. Что делать?! Родители наркомана впадают в панику, и эта реакция понятна — все усилия словно об стенку горох. Безысходность…

Теперь три вещи, которые следует знать каждому. Во-первых, наркомания — это не гром среди ясного неба, она следствие внутренних проблем подростка. С этими проблемами следует справиться раньше, прежде чем ваш ребенок найдет «кратчайший» путь их решения. Для этого нужно обращаться к специалистам.

Во-вторых, если гром уже грянул, действовать нужно немедленно, не закрывать глаза, не пускать на самотек, не ожидать, что он (она), мол, образумится и все такое. Это болезнь, поэтому лечение необходимо начать сразу, а главное, сами родители должны знать, что делать. Наугад эта проблема решена быть не может, потому работать со специалистом должен не только сам наркоман, но и, прежде всего, его родители.

В-третьих, если ситуация уже зашла в тупик, то думать нужно не о наркомане, а о его близких. Это жестокая правда. Особую категорию пациентов Клиники неврозов им. И. П. Павлова, где работает ваш покорный слуга, составляют родители наркоманов, поскольку стресс, который они испытывают, не дай бог пережить никому.

Все мы отчасти люди азартные, только у каждого азарт проявляется по-своему. Один азартно засеивает свои шесть соток, другой азартно смотрит футбол, третий азартно читает книги, а некоторые азартно играют в азартные игры. Иногда последнее становится настоящей проблемой. Будь то подросток, не отходящий от игровых автоматов и «просаживающий» все карманные деньги и не карманные тоже, или взрослый дяденька, пропадающий в казино и оставляющий там суммы, которые любому нормальному человеку носить с собой страшно, — все это одна и та же беда, имя которой, «игромания».

Дьявол, как известно, играет на человеческих пороках. И один из самых наших залежалых пороков — это жажда удачи, надежда на счастье. На самом деле желать тут нечего и надеяться тоже не нужно, только зря потом расстроитесь. Мне как психотерапевту приходилось лечить и игроманов, и владельцев казино и прочих подобных заведений. Так вот, странно, но первые утверждают, что выиграть в казино (т.е. у вторых) можно значительно больше, чем об этом говорят вторые. При этом первые приходили ко мне, что называется, без штанов, вторые — в очень недешевых штанах (и лечились последние, конечно, не от игромании). Игрок, в среднем, оставляет в соответствующих учреждениях от 80% до 92% приносимых денег, хотя отправляется туда ровно за обратным — унести оттуда от 80% до 92% сверх вложенных средств. Что ж, судя только по этому факту, психологическое состояние игроманов является болезненным…

Но как же так получается, что одни люди попадают в зависимость от игры, а другие нет? Тут действуют несколько механизмов.

Во-первых, отношение к деньгам. Они, конечно, всем нужны, но в остальном отношение к ним у всех разное. Если человеку деньги доставались легко, он и будет к ним относиться «с легкостью».

Просадить тысячу-другую в казино — для него не проблема. Проблемы начинаются позже.

Во-вторых, прежний опыт. По Пушкину, «опыт — сын ошибок трудных», но есть в нашем подсознании и другой опыт — воспоминание о счастливых моментах, о том, как нам когда-то повезло или как могло повезти. Вот этот опыт и порождает настоящую драму: подсознание хранит это переживание и настойчиво требует повторения вызвавшей его приятной ситуации. Тут уж, сколько шишек ни получишь, сколько разочарований ни переживешь, сколь ни говори себе: «Все, ничего не получится! Пора заканчивать!» — внутренний голос будет толкать тебя вновь и вновь на старые, хорошо испытанные грабли.

Постарайтесь ответить на такой вопрос. Когда, по вашему представлению, вы будете более мотивированы на работу (на какую-то деятельность): в том случае, если вам будут оплачивать ее регулярно и в установленном объеме, или же в том случае, если вознаграждение будет нерегулярным и различным по количеству? Наверное, вы думаете, что если вам регулярно платить оговоренную изначально сумму, то работник из вас будет хоть куда. Однако данные научных исследований свидетельствуют об обратном: такой труд вам быстро наскучит и вы начнете халтурить.

Если же ситуация складывается таким образом, что вы не знаете, заплатят вам или нет, а также сколько вам заплатят, если заплатят, то вероятность того, что вы будете неустанно и качественно трудиться на этом поприще, значительно выше. Почему так? Ну, бог его знает, конечно, но, наверное, есть в последнем случае место надежде: «А вдруг заплатят?.. А вдруг хорошо заплатят?..». Когда же известно, что заплатят, известно и то, сколько заплатят, то надежда просто не нужна, а потому и мотивация на труд слабенькая.

Жертвами такого «нерегулярного подкрепления» и оказываются игроманы — вот уж действительно нерегулярно и в суммах от рубля до миллиона. Психологическая ловушка: сознание вроде бы сохранено, но сознательностью и не пахнет.

Игроманами не рождаются, игроманами становятся. Появляется в семье человек, который пропадает вечерами, спускает несметное количество денег, слоняется по квартире, как в воду опущенный, что-то отчаянно себе соображает, а всем известно только одно: ходит он в казино или в метро к игральным автоматам. Попытки как-то его вразумить, наставить, что называется, на путь истинный, эффекта не дают. «Да, да», — говорит он, а потом — глядь, и вечером его нету, и «снова за старое», и долгов, как после капитального ремонта. Начинаются скандалы, слезы, взаимные обвинения, обиды, но все без толку.

Однако сетовать на этих «профессиональных игроков» и бесперспективно, и бессмысленно. Важно понять одну парадоксальную, на первый взгляд, вещь: несмотря на всю внешнюю «сохранность» рассматриваемого персонажа, несмотря на всю его вменяемость, сознательность и т.п., он болен. Да, да, болен! У него, можно сказать, «психическая инфекция». Откройте любую современную классификацию психических расстройств, и вы найдете там такую болезнь — «игроманию», или, иначе, «патологическую склонность к азартным играм». А потому такой «пострадавший» нуждается не во внушениях и назиданиях, а в лечении, в помощи врача-психотерапевта .