Несколько очухавшись от удара кубиком, младший маг отвесил наказавшему его лендлорду почтительный поклон, и все той же мягкой, неслышной походкой направился в центр зала, к стоявшей в нем скульптуре магического черного пятна пожиравшего души нескольких людей. Магическое пятно олицетворял собой гигантский спрут, души людей изображали крохотные человеческие фигурки, безуспешно пытавшиеся вырваться из длинных, цепких щупалец.

Смахивая ритуальной метелкой со скульптуры пыль, младший маг быстро огляделся. Лендлордов в зале было два. Один висел над полом, опираясь только на нити судьбы. Любому из тех, кто их не мог видеть, запросто могло показаться что он висит в воздухе без всякой опоры. Второй лендлорд возлежал на пятиугольном кресле, очень удобном для его тела.

Они переговаривались, как всегда неторопливо, с большими паузами, и ппоизводили впечатление очень медлительных созданий. Для того, кто их мало знает. Младший маг, например, прекрасно знал насколько быстро, если это требуется, лендлорды могут сражаться и принимать решения.

Итак, то и дело делая паузы между фразами, лендлорды переговаривались:

– И все же, уважаемый первый лендлорд, прежде чем со мной согласиться, вы сделали слишком большую паузу. Позвольте истолковать ее как нежелание обидеть меня выслушиванием ваших возражений.

Первый лендлорд издал звук более похожий на стон смертельно раненной лошади. Младший маг знал, что этот звук, если проводить аналогии с людьми, соответствует задумчивому вздоху.

Его собеседник сделал хватательными лапками знак, означающий, что он готов ждать бесконечно долгое время.

– Да, – наконец сказал первый лендлорд. – У меня возникли возражения, но они пока не вошли в завершенную форму. Мне не хотелось бы оскорблять ваш слух, приведением несовершенных доводов.

– Иногда неоконченное творение может быть более оригинально, чем после того, как его доведут до совершенства...

– И все же, я уверен, более того, я готов отстаивать это мнение в споре любой сложности, что не до конца продуманные доводы несут в себе больше негативного, чем позитивного. Они значительно снижают уровень спора, и тем самым влияют на его результат, ставя под сомнение конечную непогрешимость.

– И вы пытаетесь мне доказать, что конечный результат любого спора, пусть даже и проведенного на самом высоком уровне, может быть полностью, то есть конечно, непогрешим?

Собеседник первого лендлорда потратил несколько секунд на размышления, потом осторожно сказал:

– Абсолютная непогрешимость конечно же недостижима, но достаточная, имеющая своей цель достижение некоей стандартной истины, не является такой уж большой диковинкой.

– Ах, так. Значит, вы пытаетесь утверждать....

Младший маг усиленно работал ритуальной метелкой.

“Вот когда я стану настоящим черным магом, – думал он. – Ни за что не буду вести подобные разговоры. Я построю себе огромный дом, в котором будет все, что моей душе угодно, и стану жить в свое полное удовольствие.“

В этот момент ему в голову врезался еще один деревянный кубик. Поскольку, это произошло неожиданно, младший маг едва не уронил метелку. Она уже было выскользнула из его рук, но тут, судорожным движением, он ее умудрился поймать.

Бросив взгляд в сторону лендлордов, младший маг увидел, что они как ни в чем ни бывало продолжают разговор. Правда, возле первого лендлорда лежало еще несколько кубиков и над ними, словно раздумывая, висела нить молочного цвета. Вот она изогнулась и приняла позу, которую принимает рассерженная змея.

Младшего мага охватило чувство раскаяния.

Не стоило думать о таких вещах в присутствии лендлордов. Уж они-то подобные мысли по нитям судьбы слуг угадывали запросто. И как следствие – наказание.

Продолжая испытывать чувство раскаяния, младший маг с удвоенной энергией принялся обмахивать священную скульптуру. В голове у него слегка гудело. Но он был почти рад, поскольку понимал, что все могло закончится и гораздо хуже.

“Это просто здорово, – думал он. – Что я думал о собственном доме и той жизни, которую я буду вести после того как стану черным магом, совсем недолго. Иначе, наказание могло бы быть более суровым.” Конечно, лендлорды ничего не имели против того, чтобы черные маги жили в роскоши. Напротив, это даже поощрялось. Просто, для младших магов существовал запрет думать в их присутствии на некоторые темы. Каждый, кто пробовал не размышлять на определенные темы, знает, что сейчас же возникает непреодолимое желание думать только о запрещенном. Таким образом, этот запрет служил еще одним упражнением для будущих черных магов.

“А я его еще недостаточно усвоил, – покаянно подумал младший маг. – И вот, наказание. Интересно, эти кубики... Заведу ли я их себе, когда...”

Он вовремя оборвал эту мысль и бросил испуганный взгляд в сторону лендлордов. Молочного цвета нить уже сжимала один из кубиков и угрожающе, покачивала им из стороны в сторону.

– И все таки, таким образом, мы невольно опять приходим к определению идеального спора, в результате которого где – то на горизонте, словно мираж в жаркий день, начинает маячить определение “идеального результата”. – сказал первый лендлорд.

– Но это только в теории, – опять после секундного раздумья, возразил его гость. – Если бы кто-то, и в самом деле возжелал вести идеальный спор, совершенно понятно, что его попытка была бы обречена на неудачу.

– Почему же, – возразил первый лендлорд. – В истории зафиксировано несколько случаев, когда двум спорщикам удалось вести то, что называют “идеальным спором”.

– Но как долго они его вели? Самый лучший результат не превышал, насколько я помню, пятнадцати реплик.

– И все же, я позволю себе привести некий пример, очень несовершенный, но тем не менее, порождающий ассоциации, способные служить неким доказательством истинности высказанных мной суждений.

– Я весь внимание.

– Если некий золотоискатель, неважно кто именно и неважно в какой местности, после долгого и упорного труда, добудет всего лишь пятнадцать крохотных кусочков золота, это еще не означает, что спустя некоторое время, он не может наткнуться на огромный самородок.

Собеседник первого лендлорда задумался секунд на двадцать.

Младший маг закончил обмахивать скульптуру и перебрался к двум отгораживающим один из углов ширмам, на которых шелком были вышиты сказочные звери, всякие там верблюды, страусы и очень крупная, воспроизведенная с большим искусством корова.

Обмахивая ширмы, младший маг зашел за них, и слегка расслабился. Он хорошо знал, что его нитей из-за этих ширм лендлордам не видно, но все же сильно мечтать не решился. Рано или поздно ему из-за этих ширм придется выйти. Он боялся, что лендлорды заметят в его нитях следы тех непотребств, которым он предавался, скрывшись от их глаз.

Тут он кубиком уже не отделается. Тут можно и схлопотать на полную катушку.

Как-то младший маг видел, как один из его товарищей получил по полной норме и это зрелище запомнилось ему на всю жизнь. Уж лучше десять раз на дню получать по голове деревянным кубиком, чем такое!

Продолжая орудовать ритуальной метлой, он заглянул в щель между ширмами. Лендлорды продолжали беседовать. Нить молочного цвета лежала на полу без малейшего движения, словно впавший в спячку червяк.

“А вот когда я стану наконец-то черным магом, – быстро-быстро, испытывая наслаждение от возможности мечтать на запрещенную тему, думал младший маг. – Я устрою себе дом, в котором обязательно будет бассейн, и в этом бассейне будут плавать золотые рыбки. Нет, я сделаю так, чтобы в нем плавала парочка карликовых ихтиозавров. Я буду их кормить только отборным мясом, а также теми врагами, которые станут мне сильно досаждать. И бассейн этот будет обязательно золотым... с вделанными в бортики рубинами... через каждые полметра... нет, рубины будут вделаны через каждые десять сантиметров... пять, да через пять... очень крупные рубины, размером с мой кулак...”

Он испуганно посмотрел на свои нити судьбы. Те, что отвечали за мысли, были опасного цвета и уже почти достигли определенной длины, после которой образуется оттенок, который не исчезнет довольно долго.