Классные сочинения
Что требуется от критики? вот вопрос, которого решение слишком нужно в наши времена, когда благородная цель критики унижена несправедливыми притязаниями, личными выходками и часто обращается в позорную брань — следствие необразованности, отсутствия истинного просвещения. Первая, главная принадлежность, без которой критика не может существовать, это — беспристрастие, но нужно, чтобы оно правилось умом зорким, истинно просвещенным, могущим вполне отделить прекрасное от неизящного. Критика должна быть строга, чтобы тем более дать цены прекрасному, потому что просвещенный писатель не ищет безотчетной похвалы и славы, но требует, чтобы она была определена умом строгим и верно понявшим его мысль, его творение; она должна быть благопристойна, чтобы ни одно выражение оскорбительное не вкралось, через то уменьшающее достоинство критики и заставляющее думать, что рецензентом водила какая-нибудь вражда, злоба, недоброжелательство. Следственно, отсутствие личности также необходимо для критики. Наконец, последнее: нужно, чтобы пером рецензента или критика правило истинное желание добра и пользы, оно должно одушевлять все его изыскания и разборы и быть всегда его неизменным водителем, как высокий, божеский характер души просвещенного мыслителя.
2. Изложить законные обряды апелляции, как из низших инстанций в высшую и в департамент Сената
Когда недовольны решением присутственных мест нижших инстанций, тогда имеют право подавать прошение в инстанцию высшую — в гражданскую палату в том, что дело их право и резолюция нижших инстанций несправедлива — это называется апелляциею. При внесении ее в гражд<анскую> палату нужно внесть и пошлину исковых 12 рублей, после чего гражданская палата требует из нижшей инстанции всё дело и решит сама. Но прежде еще внесения апелляции он должен внесть в нижшую инстанцию 25 рублей в залог. Если недоволен и решением гражданской палаты, тогда имеет право апеллевать в сенат, внесши в гражд<анскую> палату в залог 200 рублей. Вместе с апелляциею он представляет и свидетельство о том, что апелляционный иск производился в срок, положенный для сего. Сенат, взыскавши 12 пошлинных, принявши апелляцию и свидетельство, судит в собрании сената единогласно; когда же нет, собирает чрезвычайное общее собрание, и решится большинством голосов, когда две трети согласны. Но если генерал-прокурор не согласен с сенаторами, то от него требуют изложение причин, после чего он решит уже сам или обще с государс<твенным> советом.
3. В какое время делаются славяне известны по истории, где, когда и какими деяниями они себя прославили до расселения своего и какое их было расселение
Трудно и почти невозможно отдернуть темный непроницаемый занавес истории первоначального происхождения славян. Обширная страна, известная в древности под именем Скифия, потом Сарматия, отечество славян, была попеременно селима и опустошаема варварскими народами. После ужасных опустошений свирепого Аттилы, когда владычество гуннов было потрясено уграми, венграми и аварами, в XI веке начинают появляться славяне. Жестокие, зверские на войне, но великодушные в мире, они скоро сделались ужасом всей греческой монархии. С сего времени они почти беспрестанно громили ее провинции и самые стены Константинополя. Императоры не отваживались входить с ними в неравную битву. Самые великие полководцы Велизарий и Нарцесс, несмотря на свою доблесть и храбрость испытанную, мало сделали, одно только золото Юстиниана могло умилостивить сих грозных неприятелей. Но славяне в скором времени начали искать жилищ постоянных. Часть из них заняла земли Дунайские, другая подалась на север к Балтийскому морю, где впоследствии основан Новгород. Разные именования носили в это время славяне по местам своего расселения. Поселивш<иеся> по реке Бугу назывались бужане, в лесах и дебрях непроходимых жили древляне. Поляне получили название от ровных и необъятных полей своих, радимичи и вятичи от двух их главных предводителей — Радима <и> Вятка. Кроме того, были известны под именем дроговичей, дулебов, северян, обитавших в нынешней Черниговской губернии. Около сего времени славяне славились своим гостеприимством. Летописцы с восторгом повествуют о таковой их добродетели. Встретившегося путника, пришедшего у них просить ночлега, хотя <бы> был то сам неприятель, принимали с радушием. Открывали даже домы свои во весь день, когда уходили, и ставили на столе хлеб для приходящих странников. Любили войну и сохраняли вполне все рыцарские добродетели. Были все рослы, стройны, имели волосы русые, спадавшие кудрями по плечам. Лица были смуглы, но не по природе, с ранних лет они уже загорали солнцем, находясь вечно на звериной ловле. С XII <века>, когда норманы и другие север<ные> народы, известные под именем варяг, распространили свои удалые разъезды по берегам Балтийского моря и начали посещать славян, они начали приметно улучшаться в образовании, ибо норманы, распространившиеся по всей Европе и видевшие всё лучше, сообщили славянам свое знание. Но еще более упрочилось их просвещ<ение> со времени, когда письмена, принесенные в Моравию Кириллом и Мефодием, достигли их. До пришествия Рурика уже основалась независимая республика славян в Новгороде, и славяне управлялись законами, вероятно, норманскими, но уже по тогдашнему их состоянию можно было предсказать будущие их благоденствие и славу.
Отрывки, наброски, планы
Малороссияне той веры, что в аде хитрее всех и умнее хромой (крывый) чорт. Думаю, всякому малороссиянину известен анекдот про солдата, попавшегося, за грехи, по смерти в пекло и насолившего так крепко чертям, что они не находили никаких средств выгнать его вон. Гурьбою обратил<ись> к крывому чорту, жалуясь: що проклятый москаль усе пыше по стинам хрести та монастыри, так що доброму человеку ни як не можно жить у пекли. Хромой чорт, услышавши, на другой день чуть свет надел барабан, ударил под пеклом зорю. Солдат, услышавши зорю и схвативши амуницию, в одно мгновение выбежал вон, и таким образом избавились черти от такого неугомонного гостя.
Великая торжественная минута. Боже! Как слились и столпились около ней волны различных чувств. Нет, это не мечта. Это та роковая неотразимая грань между воспоминанием и надеждой. Уже нет воспоминания, уже оно несется, уже пересиливает его надежда… У ног моих шумит мое прошедшее, надо мною сквозь туман светлеет неразгаданное будущее. Молю тебя, жизнь души моей, мой гений. О не скрывайся от меня, пободрствуй надо мною в эту минуту и не отходи от меня весь этот, так заманчиво наступающий для меня год. Какое же будешь ты, мое будущее? Блистательное ли, широкое ли, кипишь ли великими для меня подвигами или… О будь блистательно, будь деятельно, всё предано труду и спокойствию! Что же ты так таинственно стоишь предо мною 1834-й <год>? — Будь и ты моим ангелом. Если лень и бесчувственность хотя на время осмелятся коснуться меня, о разбуди меня тогда, не дай им овладеть мною. Пусть твои многоговорящие цифры как неумолкающие часы, как завет стоят передо мною, чтобы каждая цифра твоя громче набата разила слух мой, чтобы она, как гальванический прут, производила судорожное потрясение во всем моем составе. Таинственный неизъяснимый 1834 <год!> Где означу я тебя великими труда<ми>? Среди ли этой кучи набросанных один на другой домов, гремящих улиц, кипящей меркантильности, этой безобразной кучи мод, парадов, чиновников, диких северных ночей, блеску и низкой бесцветности? В моем ли прекрасном, древнем, обетованном Киеве, увенчанном многоплодными садами, опоясанном моим южным прекрасным, чудным небом, упоительными ночами, где гора обсыпана кустарниками с своими как <бы> гармоническими обрывами и подмывающий ее мой чистый и быстрый мой Днепр. Там ли? О! Я не знаю, как назвать тебя, мой гений! Ты, от колыбели еще пролетавший с своими гармоническими песнями мимо моих ушей, такие чудные, необъяснимые доныне зарождавший во мне думы, такие необъятные и упоительные лелеявший во мне мечты. О взгляни! Прекрасный, низведи на меня свои чистые, небесные очи. Я на коленях, я у ног твоих! О не разлучайся со мною! Живи на земле со мною хоть два часа каждый день, как прекрасный брат мой. Я совершу… Я совершу! Жизнь кипит во мне. Труды мои будут вдохновенны. Над ними будет веять недоступное земле божество! Я совершу… О поцалуй и благослови меня!