— Значит, Джонни-бедняк перехитрил Дезё Медношахта?

— Конечно!

— У нас тоже есть знакомые, которые обижаются из-за каждого пустяка?

— Увы, есть.

— А почему они обижаются из-за пустяков?

— Потому что считают себя центром земли. Такой человек думает, что только он может попадать в трудные положения, только он, и больше никто. А что и у других могут быть свои заботы, им в голову не приходит.

— Но теперь Джонни-бедняк как следует проучил Дезё Медношахта?

— Верно.

— А Джонни-бедняк обиделся понарошку?

— Конечно. Он обиделся исключительно с воспитательными целями.

— Ты тоже иногда обижаешься на меня с воспитательными целями?

— Да.

— А по-настоящему?

— К, сожалению, и такое бывает.

— Значит, бывает, что и ты считаешь себя центром земли?

— Наверное, случается и такое. Но не забывай, бывает и справедливая обида.

— А по-справедливому можно обижаться?

— Да.

— И в таких случаях ты не считаешь себя центром земли?

— В таких случаях — нет.

— А я?

— Ты тоже нет.

— А кто же тогда центр земли?

— Никто. Вернее, каждый из нас.

Несколько часов подряд молил Дезё Медношахт о прощении, пока наконец Джонни-бедняк не смилостивился и не простил его.

— Ну ладно, Дезё, я больше не сержусь, — проговорил он и поспешно, чтобы Дезё Медношахт не успел опять обидеться, рассказал ему историю своих злоключений. А кончил рассказ тем, что теперь они с Арникой ищут Семиглавую Фею.

— Так что же вы мне раньше-то об этом ничего не сказали?! — воскликнул Дезё Медношахт.

— Как же мы могли тебе сказать, когда ты все время был на нас обижен? Да ты нам слова не давал вставить, вел себя как заносчивый индюк.

— Что правда, то правда, — согласился Дезё Медношахт, — но теперь я прошу вас не сердиться на меня. Тем более что я знаю, где живет Семиглавая Фея.

— Где? — не смог удержаться Джонни-бедняк, сердце так и забилось у него в груди.

Дезё Медношахт показал рукой вдаль.

— Вон там, на горизонте, виднеется крытый дранкой дворец. Видишь?

— Что-то там виднеется.

— Это дворец короля Ай-Ах Тана Кутарбана. Сразу же за дворцом начинается Страна Чудес. Там и живет Семиглавая Фея.

— Большое спасибо тебе, Дезё. Оказывается, ты можешь быть умным и приятным, когда не обижаешься по любому поводу.

— А мне все время бывает обидно, что люди меня сторонятся. Вот ты говоришь, что я умный и приятный. Это правда?

— Да! Если только ты не дуешься по пустякам.

— Раз уж вы все равно идете к Семиглавой Фее, попросите ее заодно помочь мне. Надоело мне жить одному. Все один да один.

— Тебе можно обойтись и без волшебства, — сказал Джонни-бедняк. — Просто не обижайся на всех по любому поводу, пересиль себя. Если кто-то на тебя криво посмотрел, расспроси этого человека. Может, у него какая-нибудь беда. Тогда лучше постараться помочь ему.

— Я? Помочь?

— Конечно! Вот нам же ты помог. Мы теперь знаем, где живет Семиглавая Фея.

Дезё Медношахт с удивлением посмотрел на Джонни, его вечно хмурый взгляд посветлел, подобрел, глаза засияли. Он долго махал вслед уходящему Джонни-бедняку, а потом стал громко, на весь луг, кричать:

— Эй, люди добрые! Приходите ко мне в гости! Спешите на мой луг!

Местные жители поначалу недоверчиво отнеслись к приглашениям Дезё Медношахта: вдруг он опять начнет обижаться? Но потом осмелели, подошли поближе, и тогда Дезё Медношахт стал рассказывать им веселые, забавные истории. Дезё больше ни на кого не обижался, со всеми был приветлив и предусмотрителен.

— До чего сердечный человек, а мы и не знали! — говорили все о Дезё Медношахте.

Джонни-бедняк и Арника даже слышали, как Дезё Медношахт радостно кричит:

— Может, я и в самом деле сердечный человек?

Да, именно это и кричал Дезё Медношахт.

Джонни-бедняк был счастлив. Он радовался за Дезё Медношахта и был в восторге оттого, что они с Арникой скоро очутятся в Стране Чудес у Семиглавой Феи.

— Но на пути в Страну Чудес они еще должны встретиться с двенадцатью братьями Чересчур.

— С какими такими братьями?

— Но ты сам однажды сказал, что рядом со Страной Чудес живут двенадцать братьев.

— Разве я это говорил?

— Конечно! Неужели не помнишь? Братья Чересчур.

— А, братья Чересчур. Теперь припоминаю. Конечно, Арника и Джонни встретятся с этими братьями.

Приблизительно на полпути между лугом Дезё Медношахта и королевским дворцом Ай-Ах Тана Кутарбана Джонни-бедняк и Арника проходили мимо старого, полуразвалившегося дома.

— Очень пить хочется, — сказала Арника, — давай зайдем, попросим напиться.

Так они и сделали. В доме вокруг большого деревянного стола сидели одиннадцать очень мрачных молодцов. Все они были похожи друг на друга, сразу видно, что это братья.

Только Джонни-бедняк хотел попросить стакан воды, как вдруг все одиннадцать братьев хором вскрикнули, словно от боли, и все одиннадцать схватились за правую ногу. Причем сделали это одновременно, как по команде. Потом они вскочили из-за стола и стали прыгать по комнате каждый на левой ноге, схватившись за правую ногу.

— Болван! Остолоп! Безрукий! Дубина стоеросовая! — кричали они при этом хором.

— Что такое? Да не сошли ли вы с ума? — невольно воскликнул Джонни-бедняк, удивленно смотря на братьев.

— С ума сошли! С ума сошли! И вовсе мы не сошли с ума! Просто этот безрукий бревно уронил, да прямо на ногу!

— Кто уронил? Какое бревно?

— Наш двенадцатый брат. Он пошел в лес по дрова да как шмякнет бревно! И теперь у нас у всех болит правая нога.

— С чего это вы решили, что все случилось именно так? — удивился Джонни-бедняк.

— Так мы это чувствуем! Видишь ли, над нами довлеет страшное проклятье. Если у одного из нас что-нибудь не в порядке, у всех остальных случается то же самое. Ой-ёй-ёй, до чего же болит нога! Представляешь теперь, как ужасна наша жизнь? Недавно вон тот глупец ухитрился поскользнуться и свалиться в реку, а плавать, дуралей, не умеет и, конечно, начал тонуть, задыхаться, звать на помощь. Так мы на берегу едва-едва живы остались. Хорошо, течение вынесло его на берег.

— Молчал бы уж! Кто позавчера объелся? А у нас, несчастных, животы болели! Обжора!

— Да ты бы лучше помалкивал! Помнишь, как ты заблудился в прошлом году? Мы из-за тебя целых три дня мерзли и голодали! Не мог дороги отыскать!

Братья уже готовы были вцепиться в волосы друг другу. Джонни-бедняк даже за голову схватился, взгляд его перескакивал с одного брата на другого. Но они внезапно прекратили перепалку и опять принялись охать и стонать.

— Ох, тяжело, ох, тяжко, ох, давит на плечо! — наперебой кричали братья. — Вот дубина, до чего сучковатое бревно выбрал! Ну зачем надо тащить такую тяжесть!

Так они долго стонали, охали, ахали, сокрушались.

— А сейчас что с вами происходит? — поинтересовался Джонни-бедняк.

— Теперь наш полоумный братец домой бревно тащит, то самое, что ногу ему придавило… Выбрал, олух, самое тяжелое. Ой-ёй-ёй-ёй, за что нас так бог наказал?!

И вдруг заговорила Арника, она по-прежнему была под мышкой у Джонни-бедняка:

— Как вам не стыдно?!

Братья удивленно завертели головами:

— Кто это сейчас сказал? Неужели твоя утка? У тебя говорящая утка?!

— На самом деле это не утка, а моя невеста — принцесса Арника, просто ее злая ведьма заколдовала.

— Не ври, мы тебе не верим! — хором закричали братья.