Знающий все Турков снова дополнил слова Королева деталями, украшавшими сухую справку. Александров, заняв кабинет Грабина, развил очень активную деятельность по перестройке ЦНИИАВ из артиллерийского предприятия в базу для исследований и разработок по атомной технике. Он набрал много новых специалистов по атомной физике, измерительной технике и автоматике, получил десятки выпускников Московского инженерно – физического института – основной базы подготовки специалистов по атомной технике. За полтора года правления Александрова производство ЦНИИАВ перестроилось на серийный выпуск ядерных реакторов с быстротой, присущей пушечному производству военного времени. Старые грабинские кадры вместе с вновь пришедшими молодыми атомщиками впервые разрабатывали систему контроля и автоматического управления новыми реакторами. Соединение опыта специалистов атомной науки с артиллерийской технологией оказалось очень плодотворным.

О событиях, связанных с борьбой Грабина за восстановление в должности директора, я услышал уже много позднее. Тогда же, в 1959 году, мы только знали, что в результате коллективных обращений многих заслуженных артиллеристов в ЦК партии и лично к Хрущеву последовало новое постановление. В 1955 году ЦНИИАВ передается из Минсредмаша в Госкомитет оборонной техники. При этом институт переименовывается – ему присваивают № 58. Грабина назначают директором и главным конструктором ЦНИИ-58, а Александрова – его заместителем. Но теперь уже Александров не пожелал быть заместителем у властного Грабина и вернулся в свой родной Институт атомной энергии к Курчатову.

Устинов не простил Грабину пренебрежительного к себе отношения в былые времена. Несмотря на восстановление в должности, Грабин тоже не изменил своего отношения к Устинову. Доходило до смешного. На территорию грабинского института было два въезда: западный – со стороны Ярославского шоссе и восточный – со стороны станции Подлипки. Если Устинов въезжал через западные ворота, то Грабин покидал свою территорию через восточные.

Такое поведение резко контрастировало с тем уважительным приемом, который устраивался Устинову совсем радом, за железной дорогой в НИИ-88 со времен Гонора и теперь уже во времена Королева. С Королевым у Устинова тоже отношения были далеко не гладкими. При Сталине Королев никогда не перечил Устинову. Теперь, при Хрущеве, после космических успехов авторитет Королева неизмеримо вырос. Хрущев тоже часто обращается к нему напрямую, как прежде Сталин к Грабину.

Но Королев куда осторожнее. Он всегда доложит все, что надо, Устинову и попросит, пусть даже для формы, его совета. Уж если кого и поддерживать, то лучше Королева, чем новую восходящую ракетно – космическую звезду Челомея. Челомей пользуется поддержкой Хрущева и, вроде Грабина, тоже не признает авторитета Устинова.

В 1959 году Устинову представился очень удобный случай убить двух зайцев: окончательно рассчитаться за все обиды с Грабиным, доказав ему наконец «кто есть кто», и удовлетворить настоятельные, законные требования Королева о расширении производственно – конструкторской базы.

Это предложение, безусловно, будет поддержано Хрущевым, который является энтузиастом создания ракетного оружия в ущерб обычной артиллерии и авиации. Он обещал помощь Королеву и дал Устинову задание подготовить по этому поводу предложения.

Устинов не любил промедлений. Видимо, были и другие варианты по изменению судьбы ЦНИИ-58 и самого Грабина. Поэтому он дал Королеву срок всего три дня на размышление.

«Что будем делать?» – спросил Королев после всех рассказов. Предложение не было неожиданным. Разговоры об объединении производств были и раньше. Мы сразу без хлопот получаем специалистов с готовыми рабочими местами и рабочих со станками, большое налаженное хозяйство со всеми вспомогательными службами. Под командой генерал – полковника Грабина в ЦНИИ-58 со всеми вспомогательными службами работает свыше 5000 человек. Из них: более 1500 инженеров. Производство оснащено новейшими уникальными станками. По самым дефицитным профессиям рабочих – станочников у Грабина положение куда лучше, чем на нашем заводе. Он лично знал каждого квалифицированного рабочего. Посещение основных цехов производства, встречи и разговоры с мастерами и рабочими прямо у станков для Грабина были не снисходительной демонстрацией демократичности руководителя, а насущной потребностью, выработанной еще в годы войны. Тогда он, молодой, изобретательный и еще здоровый, доказал, что можно создавать новые образцы артиллерийских систем за три – четыре месяца вместо привычных двух – трех лет.

После паузы для размышлений выступил многоопытный Турков. Он повторил, что очень высоко оценивает вклад Грабина еще в военные времена. Это заслуженный человек и хороший организатор. В коллективе его любят и уважают, с ним считаются не только как с начальником. Для артиллеристов он настоящий Главный конструктор. Если мы выступим в роли агрессоров, которые воспользовались конъюнктурой, то есть тем, что Устинов сводит с Грабиным старые счеты, это будет нечестно и вызовет враждебное к нам отношение в коллективе.

Королев все это и сам прекрасно понимал. Все согласились с Турковым и решили, что СП в ответе Устинову должен заявить, что готов подчиниться постановлению, но при условии, что, во – первых, ни в коем случае там не будет формулировки типа: «принять предложение Главного конструктора Королева» или чего – нибудь в этом духе, и, во – вторых, судьба Грабина должна быть решена с учетом всех его заслуг.

Когда закончилось совещание, СП, отпустив всех, попросил задержаться меня и Бушуева.

– Вот что, субчики – голубчики, – такое обращение свидетельствовало о хорошем настроении и высочайшем доверии, – я с Грабиным практически незнаком. Только пару раз встречался на городских конференциях. Мне его просто по – человечески жаль. Потерять такую работу и коллектив, после стольких лет! У нас ведь умеют человека сразу и забыть, и затоптать. По себе знаю. Не вам объяснять. Грабину уже наверняка наговорили, что Королев хочет все отнять, а его самого не пускать на территорию. Дядя Митя будет чистым, а я окажусь злодеем, который воспользовался благорасположением Никиты Сергеевича. Мне встречаться для предварительных объяснений с Грабиным нельзя. Это я поручаю вам двоим. Не спешите. Обдумайте, под каким предлогом прийти к нему и поговорить о возможностях совместной работы по космическим аппаратам. Объясните, что у нас не хватает сил и мы готовы эту тематику или даже весь аппарат со всеми потрохами передать ему для разработки и производства. Вместо атомных реакторов!