- Я перед армией в Голландии слесарем работал. Я у хозяина важным был. У него часто русские трейлеры чинились. Я по ним все знал, а голландцы ничего. Он мне много платил - голосом бывалого человека похвастался он своему безмолвному слушателю.

Леня ухмыльнулся. Он уже все это в пятый раз слышал. Ему надоело, но других собеседников не было, и лучше такой, чем никакого.

На следующий день они дошли до автобана, к большой заправке и там стали ловить попутную машину. Автостоп на немецких шоссе распространен, и четыре часа усилий увенчались успехом. Еще через четыре часа их ссадили на северной окраине долгожданного города, предоставив брать свою судьбу за ее рога. Если получится...

- Ну! - Юра с нетерпением посмотрел на своего спутника.

- Что - ну? - добродушно ответил тот.

- Куда идем? - "бывалый" мелко дрожал и подергивал поочередно разными частями тела от напряжения встречи с обещанным светлым будущим.

- Ну я не знаю...

- Где твои знакомые?

- А! Я забыл. Сейчас - Леня полез в карман за кошельком, где лежал адрес. В куртке его не оказалось, в штанах тоже, не было его и в рубашке.

Стоял вечер. Они шли по улицам незнакомого города, к которому так стремились. Его можно было пощупать, но совершенно определенно нельзя было положить в рот, чтобы наполнить пустой желудок. Серые дома мрачными гигантами наступали со всех сторон. Далеко осталась Рига. В Берлине и Касселе, когда их ссадили с поезда, они знали, куда едут, а сейчас?

- Как ты мог? Как ты думал? Почему не записал на второй бумаге? истерично кричал срывающимся басом Юра.

- Я записал.

- И где она?

- В кошельке.

- Ну идиот! Ну идиот! Мы два дня не ели и, когда будем, не известно. Ну идиот! - десять раз повторил Юра и в отчаянии стукнул кулаком по ближайшей стенке. Это не помогло. - Ну идиот!

В этот момент его голову осенила идея и голос заметно отвердел, вспомнив армейское прошлое.

- Все! Я иду в полицию! Виза у меня все равно закончилась. Я не имею права здесь быть! Они должны нас из Германии выгнать, а сегодня нас в камеру посадят и дадут поесть. Я иду в полицию, пусть они меня назад отправляют.

Идея действительно казалась заманчивой, а главное, единственной. Навстречу показался человек. Юра к нему подбежал, схватил за руку и на ломаном подобии английского спросил:

- Ну, где тут полиция, полиция где тут?

Прохожий долго вникал, а потом, догадавшись, кивнул в правую сторону. Участок оказался в трех минутах ходьбы. Они постучались и вошли вовнутрь.

- Извините - начал браво Юра, с общего согласия вызвавшийся быть переводчиком.

- Подождите минутку - ответил офицер и пошел наливать себе кофе. Зазвонил телефон, он ответил. В эту минуту вошел другой.

- Можно я... - опять принялся Юра.

- Сейчас.

- Проклятье! Проклятье! - Юра почти кричал и собрался ударить по деревянной переборке, однако потом передумал.

Наконец, первый полицейский оставил телефон и подошел к ним.

- В чем проблема?

- Виза плохая - авторитетно заявил Юра и протянул паспорт, в котором и вправду значилось, что с визой проблемы.

- Плохо - ответил полицейский, мельком взглянув на паспорт. - И что?

- Виза совсем плохая! - с истерикой в голосе повторил опять Юра.

- Плохо. Вам нужно продлить ее в понедельник.

- Что? - спрашивающими глазами он посмотрел на служащего.

- Завтра вы должны взять новую, - повторил полицейский, показав жестом что-то, и опять улыбнулся.

- Что он сказал? - спросил Леня.

- Он сказал, что ее нужно завтра продлить - и добавил, обратившись опять к полицейскому. - Виза плохая, мы лететь назад в Ригу.

- Жаль, счастливого пути.

Они посмотрели друг на друга.

- Полиция должна нас везти в Ригу, - с плачем в голосе почти закрчиал Юра.

- Нет, нет! - полицейский засмеялся. - До свидания - он отвернулся, давая понять, что все сказал.

Они вышли из участка. Юрин голос по детски дрожал. В эту минуту отчаяния парень был похож на теленка, отбившегося от стада, а не на ветерана морской пехоты.

- Такого не может быть! Они должны нас посадить и дать поесть.

Следующий участок оказался похожим на первый.

- Я потерял все свои деньги, виза конец! - опять заявил, входя, Юра.

Полицейский флегматично посмотрел на паспорт, потом написал что-то на бумажке и протянул ребятам.

- Это документ на сегодня и завтра, - пояснил он, помогая себе руками. - Завтра получите новую визу.

- Но вы не имеете права! - в отчаянии взревел Юра. - Вы нас обязаны отправлять, сажать...

Им помогли выйти.

На улице холодало, часы показывали одиннадцать вечера. Юра плачущим голосом говорил:

- Они - идиоты! Идиоты, дураки, сволочи! Я есть хочу! Пойдем на вокзал.

На вокзале полицейский участок прятался в темном улглу. Юра открыл дверь и, войдя, бросил паспорта на стол и выпалил:

- Я потерял свои деньги, у меня нету визы - после этого он с решительным видом уселся на стул и уставился на полицейского.

- Ну и? - ответил тот.

Юра взвыл.

Еще полчаса пытплись их уговорить или заставить уйти, но те твердо сидели и уходить не собирались. Когда у полицейских терпение лопнуло, один из них куда-то позвонил, потом взял фуражку и позвал с собой, поманив пальцем.

- Леня, они хотят нас из участка выманить и там оставить! Нет! - Юра дрожа взирал на немцев затравленным взглядом молодого волчонка и крикнул им. - Я хочу в камеру! - покачал при этом для пущей убедительности головой и показал пальцами решетку.

- Идем, идем! Красный крест! - их опять поманили.

Так они попали в гостиницу красного креста. Кормили там, как в ресторане и три раза в день, много колбасы, мяса, фрукты, пироженные. В комнате душ, каждый день свежее белье.

Тепреь они шли вдоль торгового ряда и мерно разговаривали. В основном Юра.

- Это магазин мы уже видели, а в том, следующем, "Херти" красивей.

- Но мы его уже три раза видели - Ленино лицо имело кислое выражение как от лимона, хотя на самом деле причиной тому был Юра.

- Тогда пойдем гулять к вокзалу: там порники.

- Нас уже два раза оттуда гоняли, потому что у тебя денег нет. И, вообще, нас в Кресте лишь две недели держать будут. Куда потом пойдем?

- Куда?.. По большому счету мне здесь нравится, в Германии этой. Кормят, поят, не надо ничего делать. Я думаю пока здесь остаться. Ты помнишь, русский нам говорил, что есть какой-то азюль, и туда можно сдаться, там просить убежище, они дают жить в лагере, кормят...