— Да, я шла по делам, вдруг наткнулась на него. Он начал говорить, какой дурак, что порвал со мной. Говорил что-то о том, что хочет все вернуть. Джош крепко держал меня, я пыталась вырваться, начала нервничать и потеряла сознание.

— А что говорят врачи? Люди просто так из-за волнения в обморок не падают, детка, — Кристиан явно волновался. Но, кажется, волноваться стоит мне. Я не знаю, как он отреагирует на новость о ребенке! Сначала промелькнула мысль ничего ему не говорить. Но какая разница? Он все равно рано или поздно узнает… — Ана, в чем дело? Почему ты молчишь?

— Кристиан, я… Мне очень страшно, поэтому, пожалуйста… Кажется, я беременна… — я ждала его реакции, я понятия не имела, какой она будет, но была готова ко всему. Он просто замер, тупо молчал. — Кристиан?

— Ты уверена? — сглотнув, спросил он.

— Так сказал врач… — я пожала плечами, не зная, что еще добавить.

— Ты должна избавиться от ребенка, — невероятно холодным, металлическим тоном отчеканил Грей, ударяя этими словами под дых, заставляя слезы покатиться по моим щекам.

— Нет, — я отчаянно мотала головой в неверии, — я не сделаю этого.

— Анастейша, я… — но я понимала, как ему самому тяжело. Это было видно по его лицу, которое исказилось болью. — Я знаю, как это звучит. Страшно. Ужасно. Да. Но так будет лучше для самого ребенка. И легче для тебя.

— Неужели ты думаешь, что я могу так легко убить своего малыша? — всхлипнула я.

— Нет, не легко, но я не могу позволить невинному малышу страдать так, как страдал и страдаю я, Ана, — я все еще не совсем осознавала, о чем он говорит. — Зачем тебе двое слепых детей?

— Двое? О чем ты? — хмурилась я. — Ты ведь не… И с чего ты взял, что он тоже будет… — меня прервал прогремевший на улице раскат грома: за окном начался ливень.

— Черт, — Грей напрягся так, что на его лице проступили желваки, — как ты думаешь, почему я до сих пор, имея такие финансовые возможности, не сделал себе какую-нибудь операцию на глазах?

— Н-не знаю…

— Да потому, что это врожденное, Анастейша! Я родился таким, таким и умру. Я был на различных консультациях у лучших офтальмологов мира, и все, как один, сказали, что это безнадежно. По крайней мере, пытаться что-либо сделать с этим врожденным то ли даром, то ли проклятием бесполезно в ближайшие шестьдесят-семьдесят лет. Возможно, в будущем и научатся это исправлять, но не сейчас.

Я не могла остановить свои слезы от сознания безвыходности этой ситуации. Он всегда будет таким, никогда не увидит ни меня, ни нашего будущего ребенка. Он никогда не узнает этот мир в цветах и оттенках, всегда будет жить во тьме. Душа и сердце сжались от боли. Могла ли я обречь своего ребенка на такое?

— Я не знаю свою родословную, Ана. Возможно, мой отец или дед и остальные предки также страдали этим. Но это передается генетически. Не со ста процентной вероятностью, но в большинстве случаев… — он замолчал, переводя дыхание. — Еще и астма… Нет, я не могу позволить ему, — Кристиан положил руку на мой живот, — жить с этим. Это должно закончиться на мне…

— Нет! — и меня в конец накрыло, все мои эмоции вырвались наружу. Я горько зарыдала. — Я не сделаю этого, Кристиан! Никогда, слышишь?! Ты можешь делать, что хочешь. Я не прошу твоей помощи, я справлюсь с ним сама, несмотря на то, какой он будет. Но я выношу и рожу этого малыша! И я верю, что с ним будет все хорошо!

— Ох, Ана… Прошу тебя… — Грей снова погладил мою щеку.

— Как ты смеешь просить меня убить свою собственную плоть и кровь! — слезы по моим щекам лились подобно дождю за окном. Они были неподвластны мне. — Я же сказала, что плевать мне на то, какой он будет! Я не брошу его. Ты ведь научился выживать в этом мире, значит, и он сможет. Пожалуйста, Кристиан, не заставляй меня это делать! Умоляю тебя! — плакала я. — Я двадцать минут как узнала о нем, но я уже люблю его!

— Ты думаешь, мне легко? Думаешь, я бы не хотел завести детей? — он снова замолчал, напрягаясь всем телом. — Блядь… Я люблю тебя, Анастейша, — Кристиан прижался к моему лбу своим, его губы коснулись моих нежным, любящим поцелуем. — Пожалуйста, я знаю, каково быть брошенным матерью. Только не поступай так с ним, если хочешь оставить.

— Никогда! Слышишь, я никогда его не брошу! — я содрогалась всем телом от своих рыданий. — Клянусь тебе, Кристиан, я люблю нашего ребенка!

— Хорошо, — выдохнул он. — Ладно, успокойся, малышка, — Кристиан прижал меня к своей груди и начал гладить по голове. — Прости меня, я… думал… Не важно. Я буду с тобой, Ана, мы вместе вырастим нашего маленького Грея и оба будем любить его. Прошу тебя, перестань плакать, — он поцеловал меня в висок. — Не вреди малышу еще больше.

— Ты так уверен, что он будет, как ты? — уткнувшись шмыгающим носом в его шею, спросила я.

— Я ни в чем не уверен, детка. Но я этого до жути боюсь и не хочу.

— Все будет хорошо, Кристиан, — я немного отстранилась и, повернув ладошкой его лицо к себе, поцеловала его губы.

На следующий день меня отпустили из больницы с четкими указаниями: как можно больше отдыхать, не нервничать и побольше гулять на свежем воздухе. Также мне нужно было сходить к гинекологу, но Кристиан настоял на том, чтобы я наблюдалась в частной клинике у лучшего врача. Спорить я не хотела, поэтому спокойно согласилась. Тогда же он отвез меня к доктору Грин, знакомой его матери. Она осмотрела меня, подтвердив беременность, сделала УЗИ — я посмотрела на нашего крошку. Также она взяла все необходимые анализы, мы должны знать, как он будет развиваться. А после мистер Грей отвез меня домой, где нас ждала мама.

Сама мысль о том, чтобы рассказать ей о своей беременности меня напрягала. Карла еще в самом начале моих отношений с Джошем молила меня о том, чтобы мы сначала хорошо устроились в жизни, имели собственное жилье и хорошую работу, чтобы могли обеспечить ребенка. Она говорила и о том, что сначала нам нужно пожениться. Но с Кристианом дело обстоит немного иначе, однако никак не лучше, чем с моим бывшим парнем. Я знала его полтора месяца, поэтому претендовать на роль его жены я и не думала. Точнее думала, но не надеялась. Вдруг мы не сможем жить вместе? Что будет, если эта любовь пройдет?

Сейчас мне предстоит не только рассказать обо всем маме, но и обсудить нашу дальнейшую жизнь с Кристианом. Я была более, чем уверена в том, что он заберет меня с собой. Только я не горю желанием уезжать из этого города. Здесь вся моя жизнь! Моя семья, мои друзья и работа! Я знала, что разговор этот будет не из простых, но он жизненно необходим. Вот так моя жизнь очень круто повернулась за каких-то двадцать четыре часа…

— Энни, девочка моя, — мама крепко обняла меня, как только мы показались на пороге дома. — С тобой все в порядке? Ты такая бледная! Здравствуй, Кристиан, — она поприветствовала мужчину, заводя нас внутрь. — Заходите скорее, не стойте.

— Мам, у нас очень важный разговор, — начала я, когда мы прошли в гостиную.

— Боже, ты меня пугаешь, — насторожилась Карла, усаживаясь на кресло. Я и Кристиан сели на диван напротив нее. — Что происходит, Ана? Почему тебя забрали в больницу?

— Это и есть тема нашего разговора, — продолжала я. — Вчера, когда я была на работе, в отель приехал Джош, хотел, чтобы я вернулась.

— Вы с Кристианом расстаетесь? — удивилась мама.

— Нет-нет, мы все также вместе. Джош говорил со мной слишком настойчиво, я перенервничала и потеряла сознание. В больнице сказали, что у меня четыре-пять недель беременности, — я выдала все на одном дыхании.

— Ты наверное шутишь, да? — Карла нахмурилась, не веря мотала головой.

— Нет, миссис Стил, — в разговор вступил Кристиан, — это правда. Сегодня гинеколог подтвердила.

— И что вы теперь будете делать? — мама прекрасно знала мою позицию с самого начала моих отношений с противоположным полом.

— Как, что? Мы будем любить его, помогать ему, — в горле невольно собирался напряженный комок, к глазам подступали слезы. Но я твердила себе, что нужно сохранять спокойствие. — Этот ребенок родится, мам.