Она посмотрелась в зеркало и ахнула. Наряд был, безусловно, вызывающим, но в то же время очень эротичным. Чулки делали ее идеальные ноги еще длиннее и стройнее, юбка красиво подчеркивала округлости бедер, а печальный взгляд казался томным. Накрасившись и почистив жакет, девушка направилась в бар.

Первой, кого она там увидела, оказалась Минти. Она полулежала на диване в потертых джинсах и свободном свитере. На ней не было макияжа, а распущенные волосы свободно ниспадали на плечи. Таш почувствовала себя проституткой, зашедшей в отель в поисках клиента.

– Таш, милая! – Минти помахала ей. – Ты выглядишь великолепно! Ну скажите, правда же она просто прелесть?

Одна рука Минти покоилась на подлокотнике дивана, а вторую она по-хозяйски пристроила на коленях у Найла. На нем тоже были простые джинсы, он пил виски и болтал с мужчинами. Без грима и кельтских костюмов актеры стали для Таш неузнаваемы. Отметив, что Найл и не подумал подвинуться, она уселась в свободное кресло.

Найл не обращал на Таш никакого внимания. Он весело смеялся над чем-то, что говорила Минти. Улыбка Макгиннена не сходила с его лица, и он пожирал глазами нежное розовое личико партнерши, ее пухлые щечки, кошачьи глаза и бледные веснушки.

У Таш сжалось сердце. Ревность так и грызла ей душу. Она чувствовала себя чужой в этой маленькой и закрытой компании. Все болтали о фильме и съемках, а она ничего не знала об этом.

Следующие два часа Таш просидела на краешке стула, приговаривая бокал за бокалом. Все ее попытки с кем-либо пообщаться сводились на нет.

В столовой ее усадили между двумя актерами, которые, позабыв ее имя, продолжали начатый прежде разговор прямо через ее голову, словно девушка была бездушной стенкой. Таш хотела сесть рядом с Найлом, но тот настаивал, чтобы она побыла среди его друзей и лучше их узнала.

Минти сидела между Найлом и самым красивым из «кельтов» и выглядела восхитительно. С кокетливой улыбкой она что-то шептала Найлу на ухо, и тот покатывался со смеху.

Чувствуя, как на глазах выступают слезы, девушка пробормотала, что ей нужно в туалет, и пулей вылетела из бара.

Она проплакала двадцать минут в номере, ожидая, что сейчас в дверь войдет обеспокоенный ее отсутствием Найл. Но он не появлялся. Девушка закрыла глаза, отказываясь понимать, что происходит с ее женихом.

Раздался телефонный звонок.

Таш метнулась к телефону, злясь, что Найл решил позвонить из бара, вместо того чтобы преодолеть несколько разделяющих их метров.

– Мисс Френч, вас спрашивают, – сказал администратор.

– Таш? – раздался запыхавшийся голос.

– Это ты, Пенни? – Таш подавила разочарование.

– Да, ты только не волнуйся. Не хотела звонить, но нет выхода. У Сноба приступ колик.

Таш обмерла:

– Как он?

Было слышно, как Пенни ругнулась сквозь зубы:

– Джек Фортескью думает, что все обойдется, но мы все на нервах. Гас обнаружил это в восемь утра. Бедняга не мог встать.

Таш схватилась за спинку кровати в поисках опоры, одеяло упало на пол. Пенни всегда говорила без обиняков. Обычно Таш была ей за это благодарна, но сейчас она не знала, что и думать, чувствуя себя беспомощной. Колики в лучшем случае были проявлением боли в животе, а в худшем грозили смертельным исходом. Лошади плохо переносят боль и часто отвергают лекарства. Существует угроза, что от спазмов кишечник животного может сжаться, лопнет кровеносный сосуд и начнется внутреннее кровоизлияние. Таш понимала: раз уж Пенни решилась на звонок, дела обстоят именно так.

Понимая, что это значит, Таш еле удержалась на ногах.

– Я возвращаюсь.

– Боже, нет! – воскликнула Пенни. – Оставайся с Найлом. Я позвоню, когда все прояснится.

– Я возвращаюсь, – всхлипнула Таш и повесила трубку.

Не переодевшись, она кое-как упаковала чемодан и поспешила к Найлу, чтобы обо всем рассказать. У бара девушка замедлила шаг. Она не могла видеть лиц, но слова звучали отчетливо, а голос Минти перекрывал все остальные. Прислонившись к колонне, Таш прислушалась, и ей хватило минуты, чтобы понять, кого здесь обсуждают.

– Вы видели ее чулки? Они болтались на коленях, как старые гольфы! Я думал, она бросится на меня.

– Ну что ты, она сбежала, шмыгая носом!

– Бедняжка, – хихикнула Минти. – У нее суп тек прямо по подбородку.

Закусив губу, Таш ринулась прочь. Ей казалось, что невидимая рука выжгла на ее щеках клеймо «неудачница». Она знала, что вела себя как робкая овечка. Но ведь Найл был там! Почему же он не встал на ее защиту? Давясь слезами, девушка влетела в номер и набросала ему прощальную записку. Она мстительно вывела ее прямо на первой странице сценария.

Таш стартовала в направлении Беркшира, не заметив в глубине сада мужчину с сигаретой. Стряхнув пепел, Найл молча проводил взглядом автомобиль с характером, на приличной скорости уносившийся прочь от отеля.

Обвешанные пакетами модных магазинов, счастливые Салли и Лисетт расположились за столиком престижного кафе в самом центре Лондона.

– Значит, свадьба будет в первую субботу июня? – Лисетт, потягивая джин-тоник, лукаво взглянула на подругу. – Осталось только связаться с «Ура!» и договориться о съемках. Они хотят сделать сотни снимков подружек невесты и гостей.

Салли кивнула:

– Все будет происходить в Фосбурне. Найл и Таш еще не разослали приглашения, и списка гостей тоже еще нет. Представь, за неделю до свадьбы у Таш соревнования в Бадминтоне!..

– И Найл тем временем окажется в моей кровати! – Лисетт озорно подмигнула.

– Что?! – Салли поперхнулась.

– В «Двуспальной кровати», – Лисетт щелкнула зажигалкой, – я про фильм, милая. Если уж ты теперь работаешь у меня, то постарайся запомнить название чертовой картины.

– Прости. – Салли улыбнулась. – Значит, ты все еще не сдаешься и надеешься, что Хьюго изменит свое решение?

– А это, ты думаешь, для чего? – Лисетт кивнула на один из пакетов, где лежало самое облегающее платье из всех, какие только могла представить Салли. Лисетт приобрела его как раз для дня рождения Хьюго: она рассчитывала, что именно там убедит его сдать свой дом на две недели для съемок. Она уже просила Хьюго об этом дважды, и дважды он ей отказал. Но Лисетт была не из тех, кто легко сдается.

– У него красивый дом! – Салли вздохнула.

– Это у его дома красивый хозяин! – В глазах Лисетт плясали чертики.

– Моя свекровь считает его самым сексуальным мужчиной в мире, – хихикнула Салли. – Она однажды потратила целое лето, пытаясь свести его с Таш.

– Что? Мать Мэтти пыталась свести Хьюго с Таш?

– Да, но Таш влюбилась в Найла, и все решилось само собой. – Салли осеклась.

Лисетт пожала плечами:

– Для меня это – прошлое, не беспокойся, милая. Я ведь никогда и не собиралась становиться домохозяйкой у Найла. Ему нужна другая женщина, и Таш будет для него идеальной женой. Ну, теперь расскажи мне еще про свадьбу. Тор будет подружкой невесты? Она чертовски хорошенькая.

Еще немного посплетничав, Салли набралась смелости и сказала:

– Послушай, раз уж я работаю на тебя, у меня появилась пара идей.

– Да что ты говоришь? – Лисетт вскинула брови. – Милая, но мы уже проработали все нюансы, так что…

– Я могу подсказать, как уговорить Хьюго.

– Правда? – Лисетт заинтересовалась. – И как дорого это обойдется?

– Не думаю, что дорого. Это будет что-то вроде свадебного подарка Найлу и Таш. Я как раз собиралась с тобой посоветоваться…

Наступил рассвет. На дорогах стали появляться первые машины, и Таш сбавила скорость. Перекусила в придорожном кафе и снова села за руль. Она была так вымотана и так плохо вела машину, что сама удивилась, когда без происшествий добралась наконец до Беркшира. Ее ретромобиль хрипел, сипел и грозил развалиться. Магнитола не работала, и Таш, чтобы не заснуть за рулем, во все горло распевала хиты группы «АББА» – единственные песни, которые помнила наизусть.