— Спасибо, — поблагодарила она, несмело протянув руку.

Чашка была горячей, за бок взять ее было невозможно, а ручку он занял.

Примерившись, как бы получше передать чашку и не обжечь гостью, Игорь в конце концов решил, что самое лучшее — это поставить чашку на журнальный столик возле Эйджер.

Так он и сделал. После чего, подумав, заодно пододвинул ей сахарницу и чайную ложку.

Она снова вежливо кивнула, благодаря за заботу. Подняла чашку, осторожно поднесла к губам, придерживая ворот платья.

— Смородиновый? — удивилась она.

— Вам не нравится? — несколько растерялся он.

— Ну почему же? Нравится, — поспешила ответить девушка, тут же, словно в подтверждении своих слов, делая второй глоток.

Игорь посмотрел на стол. Собрал немного еды, присовокупив и недоеденную Кешей курицу, и попутно подумав, что некрасиво забирать продукты у ребенка, но наверняка девушка тоже, как и он, не ела все это время, и ничего страшного от этого не произойдет. А утром они выберутся наружу, и Игорь накормит Иннокентия, прежде чем пойдет с ним в милицию.

Немного помявшись, Игорь наконец-то поставил злосчастную тарелку с курицей перед гостьей.

— Ешьте, — шепотом предложил он.

— Спасибо, — тоже шепотом ответила она, чуть заметно кивая.

Девушка протянула руку, несмело взяла кусочек поменьше. Она старалась есть культурно и аккуратно, но видно было, что она голодна и всеми силами сдерживает себя.

— Это все — ваше, — сказал Игорь, пододвигая тарелку к ней поближе.

Она кивнула и взяла второй кусочек — побольше.

Игорь молча наблюдал за ней, больше ее не беспокоя.

Смущаясь под его взглядом и чувствуя себя от этого неловко, она доела эту порцию курицы, аккуратно вытерла пальчики и губы о салфетку.

— Ешьте, — сказал он. — Еще ведь есть.

— Спасибо, — вежливо ответила она, чинно кивая, и беря кружку с несколько подстывшим чаем. — Я уже не хочу.

Игорь пододвинул ей печенье.

Снова вежливо кивнув, она какое-то время тихо пила чай, а он молчал, стараясь ей не мешать и тайно любуясь ею. Снова очень сильно захотелось ее обнять. И не отпускать из своих объятий по крайней мере несколько дней.

— Вы обещали мне рассказать, — нахмурившись, наконец напомнила она, окончательно смутившись под его пристальным взглядом.

— Да, да, конечно, — поспешно ответил он, пробуждаясь от наваждения. — Только сначала ответьте мне на один вопрос — как вы себя чувствуете?

— В каком смысле? — растерялась она, слегка отстранив чашку и глядя на Игоря.

— Ну-у-у, — протянул он, пряча глаза под ее пристальным взглядом. — У вас ничего не болит? Температуры, например, нет?

— Нет, — удивленно ответила она, на всякий случай потрогав свой лобик. — Нет, — уже более утвердительно добавила Эйджер и снова вопросительно посмотрела на Игоря.

— То есть вы чувствуете себя хорошо? — продолжал настаивать он.

Она еще больше растерялась.

— Ну, не совсем, — честно призналась таинственная незнакомка. — Голова побаливает. Но это, наверное, от усталости.

Игорь еще ближе пододвинул ей печенье.

— Вы ешьте, не стесняйтесь, — сказал он.

— Спасибо, — кивнула девушка и по инерции взяла своими тонкими ухоженными пальчиками маленькую печенюшку, поднесла ее ко рту, раскрыв губки, слегка надкусила ровными белыми зубками.

Игорь заворожено смотрел на все это.

— Игорь? — неуверенно произнесла она. — Я правильно запомнила ваше имя?

— Да, — подтвердил он, поспешно кивая.

— Скажите, откуда вы меня знаете? — Ее взгляд был тревожно-серьезен. — И я — вас?

Игорь замялся.

— Знаете, — честно принялся он за свой рассказ. — Я вчера… А точнее — уже позавчера… Проезжал на машине по старой площади и увидел вас. Вы были в этом же самом платье. И промокли под дождем. — Девушка, не мигая, внимательно смотрела на Игоря, словно старалась что-то вспомнить. И от ее взгляда ему было не по себе. — И, по всей видимости, чувствовали себя неважно. По крайней мере, не смогли мне сказать, куда вас следует отвезти. И я отвез вас к себе домой.

Игорь запнулся и замялся.

— Дальше, — требовательно произнесла незнакомка, явно начиная что-то вспоминать.

— Ну-у, а дальше, — протянул Игорь, невольно краснея и не зная, как ей рассказать про ванну и про все остальное.

— Это на вашем диване я проснулась? — спросила девушка.

— Но я спал на другом! — поспешно ответил он. — Вернее, вообще не спал. — Игорь смутился еще больше, так как диван у него был всего один. — В смысле, я на кухне сидел… работал… заказ был… срочный, — еще более запутался он в своих объяснениях.

— А дальше? — спросила девушка, чуть заметно улыбнувшись. — Кстати, я забыла поблагодарить вас за заботу и участие, — смутившись, добавила она.

— Не за что, — кивнул Игорь. — Что, дальше? — не понял он.

— Что было потом? — уточнила она. — Диван я помню. Квартиру — смутно. А что потом — вообще не помню.

— Вы написали мне записку и ушли. Почему-то сюда, в замок.

— А что было в записке?

— Вы написали… — Он задумался, прикрывая для удобства глаза. — Что-то типа: Игорь, я поняла, зачем я здесь. Не ищите. Эйджер. — Он открыл глаза и вопросительно посмотрел на девушку. — Что вы поняли?

Но в ее глазах он прочел еще больший вопрос.

— Не помните?

Она отрицательно покачала головой.

— Ну а сюда в замок вы зачем пришли? — спросил он.

— Здесь мой дом, — устало повторила она.

— Но ведь вы сами сказали, что не помните, где? — осторожно заметил он. — Откуда же у вас такая уверенность?

Она непонимающе посмотрела на Игоря.

— Вы знаете… Я не знаю, — растерянно ответила она. — Но я точно знаю — я живу где-то здесь, в замке. И все эти коридоры мне кажутся знакомыми, родными. По-крайней мере, не чужими.

Девушка почему-то с надеждой посмотрела на Игоря. И ему вдруг стало жалко ее.

— Вы не сердитесь, но, по-моему, вам лучше показаться врачу, — осторожно посоветовал он. — Они же все-таки профессионалы, разберутся, скажут, что надо делать.

Она продолжала с надеждой смотреть на Игоря. Глаза ее вдруг заблестели. Но она не плакала.

— Сейчас уже ночь, — сказал он. — Поздно уже. А как утро наступит — мы сразу же выйдем наружу и я вас отведу к врачам? — предложил Игорь, боясь, что она откажется. — Я знаю одного — очень хороший. Мы вместе в школе учились, — зачем-то добавил он. — Договорились?

Девушка, подумав немного, покорно кивнула головой.

У Игоря сразу же отлегло на душе.

— Ну вот и замечательно, — улыбнулся он.

Девушка тоже несмело улыбнулась в ответ. Обвела взглядом комнату.

— Хорошо здесь у вас, — вдруг сказала она. — Уютно.

Игорь промолчал, прекрасно понимая, что местный уют к нему не имеет никакого отношения.

Эйджер встала. Он тоже поспешно поднялся со своего места. Она медленно подошла к ближайшей стене, с любопытством рассматривая какую-то даму, изображенную на картине.

Игорь встал с девушкой рядом.

— Это герцогиня Эльзасская, — прочитал он надпись на раме. — Ей отрубили голову, — зачем-то добавил он, непроизвольно хвастаясь, словно ребенок, своими историческими знаниями.

Эйджер посмотрела на Игоря, неуверенно взяла его под руку.

— Сколько ей лет? — совсем тихим шепотом спросила она.

— Двадцать один, — ответил Игорь. — Этот портрет был нарисован как раз накануне казни. И именно этим обстоятельством объясняется ее бледность, а не обилием муки, согласно той моде.

Девушка еще какое-то время пристально рассматривала молоденькую герцогиню, а потом ее взгляд переместился на соседний портрет.

— А это кто? — невинно спросила она.

— Это… — задумался Игорь, вчитываясь в надпись, и попутно обняв девушку за талию. Она не возражала. — Это граф де Труа. Он написал 'Историю Грааля'.

И, при неярком пламени камина, они вдвоем еще долго ходили вдоль картин, по-прежнему крепко обнявшись. Игорь, возбужденный встречей и тем счастьем, что нахлынуло на него, рассказывал ей о людях, изображенных на картинах, о легендах, связанных с ними. Девушка стояла рядом, чуть прижимаясь обнаженным плечом и, затаив дыхание, слушала его как завороженная.