- Бедный Намндас! Тебе, как всегда, предстоит сделать самостоятельный выбор: можешь забыть меня, можешь забыть обо всем, что мы с тобой узнали, а можешь попытаться доказать то, что пытаюсь доказать я.

Фрагмент: Мистаан

Ты молод, Мистаан. То, что ты пренебрег этой стеной ненависти и железа, окружающей меня, свидетельствует о твоей молодости. Станешь старше - назовешь это недомыслием юности.

Неразумное существо непредсказуемо.

Но если бы неразумные существа были предсказуемы, они уже не были бы страшны. Для того ли бросили тебя воины ко мне к клетку, чтобы ты умер вместе со мной? Или они хотят, чтобы ты выполнил за них то, что они сами боятся совершить? Неразумным было бы приятно, если бы Мистаан, ученик Вехьи, убил учителя Вехьи.

И я сказал Шизумаату в ответ: Шизумаат, слуги Ааквы заставят тебя вынести приговор самому себе. Они велели мне записать твои слова.

Неразумные слышат? Возможно, они даже способны учиться. Тогда этот суд станет талмой для их учения.

Тогда, Мистаан, я встану перед ними, как я стою перед тобой и как стою перед грядущим, ибо и оно будет моим судией. Пусть это будет судом надо мной.

Доказывать ли мне свою невиновность? Но поскольку не было преступления, то я не могу быть неповинным в его совершении.

Но и признать себя виновным я не могу. Не бывает вины без преступления.

Такая вот головоломка.

Но невежество жиреет на головоломках, Шизумаат.

Жиреет, говоришь? Знай же, Мистаан: неразумное питается созданием головоломок, но не их разгадыванием. Когда все они будут разгаданы, неразумное лишится права на существование. Только продолжая причинять страдания, неразумное может продлить себе жизнь.

Так примем же вызов, Мистаан, и решим головоломку. Решим, какой линии мне придерживаться.

Нас окружают шесты из каменного дерева. От костров алеют ночные облака. Все это - подготовка к преступной каре. Возможно, я излишне подозрителен, но сдается мне, что моя вина уже считается признанной.

Слышишь песню смерти?

Они молятся своему богу, чтобы он обратил свой гнев против этого преступника, чтобы оставил от него один пепел. Неужто Ааква внемлет таким молитвам? Я вопрошаю дух Ухе: возможно ли, чтобы Ааква был таким несовершенным божеством?

Некоторым может показаться, что готовить казнь до суда, судить до того, как будет совершено преступление, - значит действовать не в том порядке, в каком следует. Но в этом скоротечном отрезке времени властвует неразумное, называющее такой перевернутый порядок полезным.

Вот и мы поступим так же, Мистаан. Я выступлю под конец суда надо мной.

Приготовил ли ты говорящую кожу? Тогда начнем.

Фрагмент: Шизумаат

"Первая данность - это существование: самый его факт, а не форма, не способ изменения, не цели, приписываемые ему чадами его".

"Верь лучше вот чему: все подвергай сомнению, никакую истину не приемли целиком, как и истинность любого пути. Пусть это станет символом твоей веры, и в этом ты обретешь покой и безопасность, ибо в этом убеждении содержится твое право править низшими чадами Вселенной, в нем твое право избирать себе талму, в нем твое право на свободу".

"Не имея на то моего согласия либо разрешения, ты приписываешь мне свои собственные слова. Не в том моя вера, будто талма есть Путь, как ты говоришь. Существует бесчисленное множество путей, ведущих от любого существования к любому воображаемому будущему. Свой путь был у жрецов Мадаха, но путь Ухе был лучше. Были пути лучше пути Ухе, и потом пути лучше тех. Некоторые мы знаем, некоторые не знаем. Некоторые можем представить и осуществить, некоторые можем представить, но не можем осуществить, пока не пройдем другими путями. Некоторые вообразимые пути не могут быть осуществлены потому, что для этого пришлось бы поколебать саму вселенную".

"Сами по себе пути не существуют, есть только пути, которые мы используем, изобретаем, выбираем. Талма есть не путь, а путь к нахождению путей".

"Как все создания, мы взыщем удобства и надежности на безопасном пути, направление которого можно найти в вечных знаниях и непогрешимых истинах. Но чтобы быть избранными созданиями, мы непременно должны отказаться от удобства и надежности инстинкта, ибо все, что мы знаем, - это вероятности, а все наши доктрины претерпят изменения, когда откроются более истинные истины".

КОДА АЙВИДА

Предание о Мистаане

Мистаан изобрел письменность и первым записал Миф об Аакве, Предание об Ухе и Предание о Шизумаате - по рассказам Намндаса и наблюдениям самого Мистаана на суде и казни Шизумаата. Мистаан слышал откровение Шизумаата о существовании в дальних краях другой разумной расы, отличающейся от синдие.

Фрагмент: Мистаан

"Талма указывает всякому его путь. Но, будучи избранными существами, мы можем по своему выбору не заметить ее сигналов".

"Есть те, кто укажет скитальцу на его место в этой Вселенной, и ищущий такого места должен это принять. И больше того, такое место, уже созданное, можно счесть своим. Однако найденные места предназначены не для таких, как мы. Привязать уникальное избранное существо к роли или месту, созданным другими или найденным случайно, - значит ограничить выбор этого существа и его индивидуальность. Всякое избранное существо, желающее пребыть таковым, должно забыть свое место".

КОДА ШАДА

Предание о Иоа и Луррванне

Фрагмент: Иоа

"Небытие есть инструмент сознания: полезное ничто, нуль математика, строителя, счетовода. Ничто - не состояние разума или тела. Все, что существует, будет существовать всегда. Все, что меняется, есть форма и восприятие формы".

"Взглянем на того, кто наблюдает окружающее его и затем вопрошает: "Что говорят мне все эти предметы и события?" Таков путь и способ жизни; так устроена жизнь живущих. И взглянем на того, кто одним усилием мысли пытается определить, что есть и чего нет, а потом, отобрав только предметы и события, подтверждающие его выводы, провозглашает: "Вот истина". Таковы пути бессмысленного самопожертвования, пути безумца, преступника, охотника до власти".

Правление Кулубансу, низвержение и уничтожение жрецов Ааквы, Иоа и создание первого Талман-коваха. Луррванна становится настоятелем Талман-коваха. Первое вторжение Оранжевых. Правление Родаака-Варвара, разрушение Талман-коваха, преследование талманцев.