Нико вдруг замер, точно мертвый, а из носа и уголков рта, где была зажата планка, потекли струйки крови. Джихан казалась озадаченной, Рэндал сжал губы в гримасе боли. Маг тяжело дышал, по его лицу ручьями стекал пот, а руки покраснели и почернели от дыма.

Послышался шелест материи. Молин растерянно оглянулся и увидел, что Ишад поднялась на локте. Черные волосы закрывали ей лицо, но, когда она глянула на Нико, взгляд ее был угрюмым и усталым.

Темпус потянулся и поднялся с пола. Подбородок наемника то и дело подергивался, когда он глядел на лицо Нико, пока Джихан осторожно извлекала планку. Она закрыла пасынку рот, хотя кровь еще продолжала идти.

— Он жив, — раздался усталый, хриплый голос Ишад, — и он свободен от нее.

— Но не от этого, — завопил Темпус, — не от этого.

— Оставь это! — закричала Ишад, но голос ее прервался. Ведьма выпростала другую руку и перенесла на нее тяжесть тела. — Оно не свободно. Пока. Не пытайся с этим бороться, это не та вещь, с которой ты в состоянии справиться. Я тоже не способна на это и не горю желанием заключить сделку подобного рода.

— Сделай это!

— Нет! — Ишад подтянула колени и рывком поднялась на ноги. — У него по-прежнему есть Джанни, а Джанни в той земле достаточно силен, чтобы охранить Нико до его пробуждения. Роксана по-прежнему на свободе, ты слышишь меня? Она заключила пакт с этим существом. Я не знаю, где она, и твое присутствие там только навредит делу. Она получит то, что обещала, и только потом откроет Врата. Роксана потеряла силу, в этом наше преимущество, но если ты двинешься против ее союзника…

— Это еще не самое худшее, — сообщил ей Рэндал. — Воспользовавшись сумятицей, твой приспешник только что утащил Сферу. Я слышал его, но не успел вовремя до него добраться. Я верю, что ты в этом не замешана.

Ишад только открыла рот от удивления. Воздух содрогнулся, послышался кашель и стоны Нико. Подбородок ведьмы заострился, она сжала руки в кулаки.

— Это не моя идея, — только и ответила она, и оттого, что не прозвучало никаких проклятий, по спине Молина пробежал холодок, напомнив, с кем он имеет дело. — Ну что ж, — заметила Ишад тихо, — теперь мы знаем, куда направилась Роксана, разве не так?

— Не делай ему больно, — попросила Мория. — Хаут, не надо.

— Еще один из твоих любовников? — осведомился Хаут, пнув Стратона ногой.

— Нет. Во имя Шальпы…

— Твоего старинного покровителя. — Хаут отставил Сферу немного в сторону и провел рукой по подбородку девушки. — В самом деле, Мория, я сотворил из тебя даму, но посмотри на себя: от тебя несет, как от проститутки, и ты ругаешься, как старый пьяница. Когда-то ты носила нож за пазухой, и где он? Его нет, его стащил твой брат. Что за жизнь ты ведешь?

— Оставь меня в покое, черт побери!

— Милочка, тебе придется научиться сдерживать себя. Бери пример со Стилчо. Он превосходно научился думать совсем не о том, что меня может заинтересовать. Он частенько думает, каково это быть мертвым, в этом его главное оружие. Но временами я вижу и другие вещи в его голове, например, что он чувствует, когда люди шарахаются от него. Ведь это очень беспокоит тебя, Стилчо, не так ли? Ты поспешил подобрать этот кусок падали лишь потому, что это собралась сделать Мория, ведь смерть для тебя ничего не значит и ты хотел сделать то, что желает она, чтобы она стала смотреть на тебя без содрогания. Ты хочешь ее, разве не так, ты, жалкая пародия на живого человека?

— Прекрати, — закричала Мория.

— Я просто хочу, чтобы те, кого люблю я, знали себя так же, как знаю их я. Разве это не справедливо? Думаю, нам всем следует знать то, что хочет каждый. Ты хочешь с ним спать? Он этого просто жаждет.

— Очень смешно, — отозвался Стилчо. — Прости его, Мория, он не в себе.

Мория сцепила руки, пытаясь унять дрожь, сжала ими подбородок и посмотрела Хауту прямо в глаза.

— Знаешь, он хоть и мертвый, но у него по-прежнему есть сердце. А где же твое сердце? Неужели ты продал его?

Сильно, даже чересчур сильно. На миг она подумала, что за эти слова поплатится жизнью, и ей стоило бы испугаться, но крыса трусит только до тех пор, пока не окажется загнанной в угол. Стоит этому случиться, и она готова драться до последнего.

— Помни, это мой дом, и веди себя соответственно. Мне наплевать, что ты притащил с собой в этой дурацкой штуковине. Подними этого человека с пола, положи его на кровать, устрой где-нибудь другого беднягу, чтобы он не напугал до смерти моих слуг, и позволь мне пойти принять ванну. С меня достаточно.

— Вот это мне нравится. — Хаут потрепал ее по подбородку. Мория ударила его по руке. — Иди приведи себя в порядок. Об остальном я позабочусь.

Мории внезапно захотелось по-детски плюнуть ему в лицо, но вдруг взгляд ее упал на стоявшего далеко за плечом Хаута Тасфалена. До этого момента тот был недвижим, но сейчас его голова поднялась, глаза зорко посмотрели. Тело мертвеца выпрямилось, он издал глубокий вздох.

Это его чертов трюк, думала Мория, он решил напугать меня.

— Это не трюк, — спокойно заметил Хаут, холодно касаясь ее сознания. — У нас гости. Привет, Роксана.

Запыхавшийся, взмыленный Крит соскочил с седла на мраморный пол и в следующий миг уже поднялся по ступеням крыльца.

— Присмотрите за конем, — крикнул он привратникам, и, хотя это не входило в их обязанности, один из слуг поспешил выполнить указание. Крит двинулся по коридору размашистыми шагами, хотя ему очень хотелось бежать. Памятуя о том, ради чего он сюда приехал, Критиас посчитал нужным оставить свои привычки до другого раза.

Воин схватил за руку проходившего мимо мужчину средних лет, который оказался бейсибцем и глядел на него своими немигающими, лишенными возможности двигаться глазами.

— Где? Темпус? — выплюнул слова Крит, Он очень спешил, у него не было времени выбирать, пришлось просто схватить за руку первого попавшегося. Лучше бы, конечно, это был ранканец.

— В кабинете Факельщика, — шепнул бейсибец, Крит отпустил его и устремился дальше.

Крит миновал галерею, и его подкованные ботфорты загремели по мраморному полу, эхом раскатываясь под потолком. У кабинета толпились одетые в белые сутаны жрецы; дверь была открыта, и Крит направился к ней.

— Подождите, — попытался было остановить Крита один из них, но Крит отстранил его и вошел в кабинет, где царил хаос и пахло гарью.

Там были Темпус, Ишад, Малин и двое жрецов. Малина и жрецов Крит проигнорировал, он также намеренно не стал обращать внимания на гаснущий огонь, разбросанные повсюду частицы пепла и кучами валявшиеся манускрипты и книга.

— Они подстрелили Страта, — сообщил он. — Риддлер, приспешники твоей чертовой дочки подстрелили Страта. Они подстерегли его у дома Пелеса, и кто-то из домочадцев затащил его внутрь. Мы сейчас пытаемся нейтрализовать снайперов, засевших на крышах. Они взяли дом в кольцо и пока не смогли уложить только его жеребца. Дол он ранен в руку, у Эфиса две стрелы в ноге…

— Повтори, что? — Темпус схватил его за руку. — Что там произошло?

— Это все «навоз», эта банда негодяев! Однажды они уже покушались на него, и на этот раз им улыбнулась удача. Слух разнесся уже по всему городу, на улицах строят баррикады, поджигают дома, а у нас не хватает людей, чтобы поддерживать порядок в городе и одновременно бороться со снайперами. Они захватили всю улицу, так что мне пришлось сделать немалый крюк, прежде чем попасть сюда.

— Мой дом? — спросила Ишад. — Страт там?

— Они затащили его в дом Пелеса, и мы не знаем, жив он или нет.

— О боже! — раздался крик Темпуса. — Что делала твоя разведка?

Крит закусил губу. Нарезала круги вокруг твоей дочки, хотелось ему ответить, но он подавил в себе это желание.

— Нас провели, — только и смог вымолвить Крит.

— Темпус, — выбросил вперед руку Молин, видя, что тот собрался уйти. — Нико. Нико в опасности, ты понимаешь?