Сегодня он впервые выходил в пространство установщиком. Он осматривал скваммер с особой тщательностью. Гур прошел к своему месту, что-то глубокомысленно напевая себе под нос.

- Ну, Кедрин, мой устанавливающий друг, - сказал он. - Ты окончательно становишься монтажником. Собственно, ты стал им. Ты стал им тогда, когда Седов рассказал тебе... Он не рассказывает всем и каждому. Быть монтажником тяжело, Кедрин...

- Я знаю.

- Ты еще не знаешь, несколько наивный друг мой. До сих пор с тебя спрашивали, как с вольноопределяющегося. Ты мог испугаться, мог мало ли чего... Теперь ты не имеешь права. Бывают монтажники, которые ошибаются. Монтажников, которые боятся, не бывает. Не забудь.

- Не забуду, - сказал Кедрин и подумал: "Кажется, я все-таки разучился пугаться..."

Да, пространство не пугало его. Он мчался в рабочий кy6 не боясь столкновений: он знал, что монтажники не сталкиваются. Он не боялся атаки запаха: он знал, что ее ие будет. И не боялся метеоров: если они будут заслуживать внимания, то о них предупредят своевременно...

Сегодня первый день на установке, первой день в другой бригаде. Кедрин знал, что ему надо выйти к конусу и подождать мастера.

Мастера еще не было, но Кедрин даже обрадовался этому; надо было сосредоточиться. Работа установщика казалась несложной только со стороны: на самом деле она подчас требовала не меньше умственного напряжения, чем решение хорошей системы диофантовых уравнений. К тому же на конусе Кедрин еще никогда не работал, и следовало присмотреться и понять что к чему. Потом осматриваться будет некогда.

Он смотрел, как установщик третьей степени заканчивал подгонку последней детали - короткого широкого патрубка. Затем скваммер прощально махнул рукой. Прозвучал сигнал. Третья смена кончилась.

Круглый борт уже огибала отблескивавшая фигура. На ее груди светилась зеленая полоса, и это значило, что скваммер принадлежит мастеру. Кедрин принял привычную позу впимания.

В телефонах раздался низкий хрипловатый голос. Кедрин никогда его не слышал, но невозможно ведь было за такой короткий срок познакомиться со всей сменой. Плавно переложив гироруль, Кедрин заскользил за мастером. Спутник скрылся за телом корабля и вскоре снова взошел с другой стороны, лучи солнца горели на его гранях. Хрипловатый голос спросил о самочувствии, Кедрин кратко ответил. Они коснулись ступнями металла корабля, включили гравиподошвы. Мастер подвел Кедрина к отверстию странной формы. Объяснение заняло несколько минут.

- Кто это придумал? - спросил Кедрин.

- Седов. Это сэкономит нам два дня, - сказал мастер.

Оба, ускоряя ход, заскользили к большой группе монтажников.

Очередная транспортная ракета была уже разгружена, вернее, отделены маленькая рубка и двигатель. Все остальное шло в работу. Развозить по Звездолетному поясу лишний вес обошлось бы дорого, а человечество сейчас было менее расточительным, чем когда-либо. Автоматы вакуумной сварки ползли, производя контрольную зачистку и соединяя два громадных металлических листа. Автоматы были похожи на глубокомысленных скарабеев.

Люди облепили металл со всех сторон. Цепкие клешни скваммеров, повинуясь едва заметным движениям пальцев, схватывали деталь, включался двигатель... Работа шла, как обычно, только чуть быстрее - каждый день работа шла чуть быстрее, кажущийся хаос вспышек, замысловатых трасс скваммеров и деталей был на самом деле глубоко целесообразен, оправдан и закономерен, как закономерен и кажущийся хаос вселенной. Это было привычно. Это был Звездолетный пояс, спутник "Шаг вперед".

Мастер и Кедрин приблизились к одной детали, Кедрин выслушал и повторил задание,

- Включайте! - неожиданно звонким голосом скомандовал мастер. Двигатели буксира и полусотни скваммеров безмолвно взревели - иначе не назвать было их мгновенный порыв... И - в который раз уже - их усилие заставило корабль и все, что было вокруг него, сдвинуться с места и приближаться к бригаде медленно, потом все быстрее...

- Шестая, рули на пять градусов минус... Стоп... Первая, импульс. Вторая, держите место...

Голос мастера больше не хрипел. Громадный выгнутый лист металла плавно разворачивался. Скомандовали торможение. Отцепившийся буксир стремительно укатился в сторону. Движение замедлялось. И тогда Кедрин с изумлением и страхом увидел, как мастер обогнал штангу, уравнял ход, подвернул и встал на передний торец штанги, вытянулся, словно статуя на колонне, поднял металлические руки. Теперь штанга была лишь его продолжением.

- Кедрин, курс! - крикнул мастер, и Кедрин прильнул к визиру. До конуса оставались считанные секунды полета. Фигурное отверстие не зияло, оно казалось просто черным пятнышком, и не верилось, что конец штанги войдет туда без тщательной примерки. Едва заметными импульсами двигателя мастер направлял в цель себя и за собой - штангу, к которой он, казалось, приварился накрепко. Корабль огромно блеснул рядом, и Кедрин зажмурился, чтобы не видеть хотя бы того момента, когда от неминуемого удара разлетится вдребезги, словно птичье яйцо, бронзовеющая фигура скваммера... Толчок был ощутимым, по металлу прошла мгновенная дрожь... Кедрин разжал веки. Зеленая полоса виднелась где-то в стороне, передняя часть штанги вошла глубоко в отверстие. Кедрин не чувствовал, как и сам он дрожит, забыв закрыть рот, как течет пот по лицу, - он все не мог оторвать взгляд от того места, в котором должно было произойти и не произошло столкновение громады уже на две трети готового длинного корабля с отвернувшим даже не в последнюю секунду, но в исчезающе малую долю секунды мастером. Кедрин все держался за штангу, но уже налетели сварщики, засуетились автоматы...

-- Ну как? - услышал Кедрин. Он включил гироруль чересчур резко и несколько раз перевернулся вокруг своей вертикалькой оси. Скваммер был тут, в двух метрах, тот самый, с зеленой полосой.

- Это было... страшно, - произнес Кедрин, не сразу найдя слова,

- Бывает вначале... - прохрипел мастер. - Один сектор встал точно. Пожалуй, первая смена - после нас - закончит экран испарительного, если дробь пятый будет поспевать за нами... - Мастер говорил о спутнике крупных деталей. - Я же говорю - установим, сэкономив два дня.