Запах нарастал. Кедрин больше не думал о том, что делает. Главным было одно: спастись. Он нажал стартер и рванулся, инстинктивно взяв направление на спутник.

Нет, не так легко, оказалось, быть монтажником... Земля плыла где-то в стороне, и на ней была почти стопроценнтная гарантия жизни, в ее небе в строгом шахматном порядке висели аграпланы и вакуум-дирижабли Службы Здоровья, которые всегда успевали, которые были обязаны успеть...Здесь же их не было, и не было гарантии, и был запах, который уже насыщал его, и Кедрин успел подумать, что скоро ему больше не захочется дышать, и он перекроет магистраль и тоже, потеряв сознание, ударится обо что-нибудь, и тогда...

Образом невиданного счастья встали перед ним крутые бока спутника с его несколькими слоями надежнейшей защиты против всего, что могло угрожать. Кедрин жал и жал на стартер, стремительно наращивая скорость. В стороне промелькнул корабль, около которого Кедрин должен был поджидать мастера, какая-то запоздавшая фигура мелькнула близ него. Спутник вырастал, сейчас на нем были открыты и некоторые резервные люки. Мчащиеся фигуры резко, почти на пределе разрешенного ускорения, затормаживались перед люками и исчезали в них. Все не спуская глаз с люка и чувствуя, что запах словно немного ослаб, Кедрин боковым зрением все же увидел, как скваммеры возникли и справа и слева от него, и ужаснулся: как могли оказаться возле него те скваммеры, которые только что были далеко впереди?

Остальное произошло в секунды: он понял, что скорость, с которой он двигался, оказалсь слишком сильной. Затормозить было уже невозможно, хотя бы и на пределе... А в тамбуре уже собралось установленное количество скваммеров, проще - он был набит до отказа. Входной люк оделся бронзовой заслонкой в момент, когда уже поздно было не только тормозить, но и перекладывать рули, потому что всякий поворот может совершаться лишь по достаточно пологой дуге, чья кривизна, как известно, зависит от скорости... Кедрин отвернулся. Удар последовал сейчас же, но почему-то сбоку. Гибели не было. Он изумленно взглянул. Шершавый борт спутника мелькал у самого шлема, Кедрин летел вдоль него, по непонятной причине изменив направление полета ровно настолько, чтобы пронестись мимо выступа тамбура.

Наконей он смог затормозиться. Двигатель сработал, и тут Кедрин ощутил второй удар - на этот раз сравнительно мягкий, по плечу. Он повернулся. Другой скваммер держался рядом, также сбавляя скорость.

- Это неразумно... - тоном отвлеченного рассуждения произнес знакомый, даже как будто бы радостный голос. - Брать такой разгон...

- Как это вы?.. - спросил Кедрин. Потом не очень естествеяно рассмеялся. - Впрочем, в первую очередь надо, кажется, поблагодарить?

- О, не стоит... Впрочем, вам виднее, - последовал вежливый ответ. Технологически это было не столь сложно: я оказался ближе всех, а перегрузки мне приходилось выносит и не такие. Собственно, мне бы следовало просить извинени за резкое обращение... А теперь будет хорошо, если мы поторопимся в люк, ибо и я чувствую запах.

- Да, - сказал Кедрин, но теперь ему уже не было так страшно. Поскорее...

Створки люка распахнулись, забирая последнюю партию монтажников. Переваливаясь в туннеле с ноги на ногу, перед тем как выключить рацию - вне пределов туннеля по радио не говорили, - Кедрин услышал, как Велигай задумчиво пробормотал:

- И все же озотаксоры не подали никакого сигнала. Устройство не сработало. Странно...

Странно, подумал Кедрин и услышал щелчок отсоединения. Кедрину оставалось тоже лишь отключить свою рацию. Но он почему-то медлил. И именно он, уже положив палец на вы ключатель, услышал задрожавший в телефонах тревожный голос:

- Всем, кто ближе к выходу... Всем, кто еще не выключи связь! Счетчики недосчитывают одного человека! Один не вошел! Возможно, несчастье... Два человека, наиболее устойчивых к запаху: на выход! Нужны наиболее опытные... Открываем люк! Дайте ваши номера...

Если бы требовались двести наиболее опытных, то и тогда Кедрин не был бы в их числе. Так что вроде бы и не следовало торопиться к выходу. К тому же был ли он устайчив к запаху? Наверное, нет...

Но связь у него была включена, и он оглянулся - просто для того, чтобы убедиться, что призыв услышало достаточное количество монтажников в скваммерах, монтажников, устойчивых к запаху, опытных, таких, какие были нужны. Ведь не могло быть, чтобы уже абсолютно все отключились и вошли в ту полосу глухоты, которая возникала всякий раз между отключением связи в туннеле и выводом из скваммеров в зале. Этого не должно было быть...

Он оглянулся и, еще оглядываясь, вспомнил, что он был одним из самых последних, вошедших в спутник, да и в туннеле его еще обгоняли. И, оборачиваясь, он уже знал, что именно увидит, хотя и не хотел еще верить в это.

И он увидел туннель, свободный до самого выходного шлюз и в его длинной светлой трубе - одинокую фигуру. Одинокий скваммер, один-единственный, бежавший к выходу. Бегущий скваммер выглядел очень смешно, над ним стоило посмеяться но Кедрин не рассмеялся.

Он просто остановился. Шедшие впереди монтажники уходили все дальше и дальше, и это означало, что они успели-таки выключить связь, и на какой-то миг Кедрин позавидовал им. Они могли идти со спокойной совестью. Они не торопились. Можно было догнать их, и знаком попросить включить связь, и повторить то, что он сам только что услышал. И сразу несколько кинутся к выходу - наиболее опытные и устойчивые к запаху, настоящие монтажники...

"А ты не настоящий монтажник? - спросил он себя. - И разве люди Особого звена не сказали тебе, что теперь с тебя будут спрашивать, как с монтажника, после того как ты понял, сколько можно требовать с монтажника?"

Он медленно повернулся.

"Ты погибнешь, Кедрин, - сказал он себе. - Ты погибнешь".

"Похоже на то, - признал он. - Неустойчив, да и неопытен. Но разве это будет зря?"

"Пусть не зря. Пусть с целью. Кедрин, разве тебе время погибать? Не увидеть больше Земли? А что скажет старик Слепцов?"

"А что, - подумал он, - скажет капитан "Джордано"?"

"Да пусть говорит, что хочет. Я не хочу выходить. И не должен. Не имею права. Седов сам запретил бы мне, если бы знал..."