— Между двенадцатью и часом. Пуля в груди. Ты мог бы уточнить время.

— Она подтвердит все, насчет денег тоже — она видела, как я получал их. И кассир вспомнит меня.

— Марго Уитни? — переспросил Райли.

— Точно.

— Не она ли поет в «Какаду»?

— Она-она.

— Высокая красотка, брюнетка?

— Да-да, она вам скажет. Но не оглашайте ее имя. Не хотелось бы, чтобы у нее были неприятности из-за этого.

— Нет, конечно, — отозвался Райли, но и не подумал спешить к выходу.

— Что же ты сидишь? — рассвирепел Стив. — Иди же к ней! Я хочу выбраться из этой чертовой кутузки!

Помолчав, Райли спросил с неожиданной злостью:

— Что ты надумал, Беннетт? На что ты надеешься?

— Послушай, — застонал Стив, тряся головой, — почему, черт возьми, ты не хочешь проверить, спросить у кассира и у Марго Уитни? Это же так просто!

— Просто. Ага. Позволь мне сказать тебе одну вещь. Ты озадачил меня немного сегодня утром. Я знал, что ты убил человека, но ты как-то странно вел себя.

— Я не... — зашелся в гневе Стив, но Райли не дал ему договорить.

— Ты вел себя как-то не так, и я попытался кое-что разнюхать. Просто так. В кармане Коттона мы нашли фирменные спички с эмблемой «Какаду». Это было во втором часу, и я тотчас же побывал в клубе. Но на всякий случай я съездил туда еще раз. Ни один кассир не помнит, чтобы выплачивал тебе деньги.

— Это был краснолицый мужик с длинной, отвисшей нижней губой. Спроси у него...

Райли опять прервал его с нескрываемым раздражением:

— Позволь мне закончить. Такого кассира я там не нашел. Но я повидал Гросса, и он сказал мне, что Клэй ушел из клуба с одним из кассиров. Я попытался найти кассира, но неудачно. Побывал даже у него дома, но его нет. — Райли сделал паузу и прищурился на Стива. — Ты не поможешь мне найти его, а, Беннетт?

— Я? На что, черт побери, ты намекаешь? Райли пожал плечами:

— Этот кассир может быть тем, о ком ты так беспокоишься. Может, нет. Но это не важно.

— Это очень важно. Ты должен его найти.

— Ладно, оставим его пока. Гросс также сообщил мне, что ты покинул клуб с девицей Уитни, и я поехал потолковать с ней. Она заявила, что ты был у нее дома...

— Ты видел ее? Так какого черта? Почему я все еще в тюрьме?

— Она заявила, что ты был там, — спокойно продолжил Райли. — Что ты был у нее, выпил стаканчик и ушел в начале десятого.

Несколько секунд Стив не мог врубиться. В изумлении он таращился на Райли, потом выдохнул:

— В начале десятого? Не может быть! Я провел там всю ночь. Понимаешь? Мы занимались любовью, я спал с ней! Ты, должно быть, говорил не с той женщиной!

Райли прогудел:

— Маргарет Уитни, Вэлли-стрит, номер 605, небольшой беленький домик. Приехала из Сан-Франциско два дня назад, будет выступать в «Какаду». Высокая брюнетка с обалденной фигурой. Продолжать?

— Н-нет. Пожалуй, не надо. — Несколько мгновений Стив молчал, вяло пытаясь думать, потом тускло произнес:

— Она лжет. Или прикрывает кого-то, или еще по какой причине. Но она лжет.

— Конечно. Все они лгут.

— Из клуба я поехал с Марго к ней домой. Это было около девяти вечера. От нее я ушел примерно в половине шестого сегодня утром. И это правда, хочешь верь, хочешь нет.

— Нет, пожалуй.

Стив подумал еще немного и попытался ухватиться за соломинку:

— Марго, видимо, не знает, в чем дело. Ты не сказал ей, что я в тюрьме и почему?

— Обижаешь, Беннетт. Ты ошибаешься во всем. Я сказал ей, что мы задержали тебя по подозрению в убийстве.

Стив почувствовал тошноту. Пробормотал как бы про себя:

— Не понимаю, как она могла... Не могу понять.

— Все очень просто, — поделился своими соображениями Райли. — Ты пропустил у нее стаканчик и ушел. Она говорит правду. Зачем ей врать? Она рассказала о вашей юности, Беннетт. О детской любви, от которой, похоже, ты так и не оправился, в отличие от нее.

Стив молчал. Райли встал, подошел к двери и подал знак надзирателю. Пока он отпирал замок, Райли обернулся и сказал:

— Странный ты тип. Весьма странный.

Дверь с грохотом захлопнулась за ним.

Только тут Стив осознал всю серьезность своего положения. Речь вовсе не шла о временном неудобстве, за которым последуют — когда все разъяснится — извинения и немедленное освобождение.

Он вскочил, подбежал к двери, схватился за решетку и завопил с Отчаянием и страхом в удаляющуюся спину Райли:

— Выпусти меня отсюда, Райли! Я требую адвоката.

Слышишь? Я требую адвоката! Я имею право на один телефонный звонок. Дай мне позвонить. Позволь мне уплатить залог. Это мое право, Райли!

Райли обернулся и проговорил тихим голосом, который Стив прекрасно расслышал:

— Разумеется. Ты можешь позвать адвоката. Ты можешь позвонить. А сколько ты готов уплатить в качестве залога? — Покачав головой, Райли повысил голос:

— Знаешь, в чем тебя обвиняют? В убийстве. В преднамеренном убийстве, вот в чем. У тебя нет ни малейшего шанса быть выпущенным под залог. Так что устраивайся здесь поудобнее, ибо это надолго. — С этими словами он повернулся и ушел.

Час спустя Стив был уже вконец измучен тягостными мыслями. Голова у него вспухла и, казалось, готова была лопнуть. Он еще тщательнее осмотрел камеру, но не обнаружил ничего обнадеживающего. Через зарешеченное окошко были видны зеленые верхушки деревьев на окраине города.

Метро-Сити быстро рос в последние годы, и тюрьма оказалась уже в черте города. Новое, более современное здание тюрьмы так и не было построено, а численность полиции не увеличилась в соответствии с быстро растущим населением. Из небольшого тюремного блока, в котором находилась камера Стива, короткий, в несколько футов коридор вел в дежурку. За этим коридором и этой дежуркой лежала свобода. Только бы добраться до нее! Стив стоял у стены-решетки и неотрывно смотрел на закрытую дверь в конце коридора, когда она распахнулась и в ней появились надзиратель и кто-то еще.

Это оказалась Крис!

Вдвоем они подошли к двери камеры Стива, и надзиратель громко позвал:

— Беннетт, приведи себя в порядок! К тебе посетитель!

— Я представляю газету «Крикун», мистер Беннетт, — холодно отрекомендовалась Крис, потом, нахмурившись, посмотрела на полисмена:

— Вам обязательно дышать мне в затылок? — Она вдруг улыбнулась и подмигнула Стиву. — Не то чтобы я была против, но речь идет о частном интервью... и у меня нет с собой напильников. Честно! Хотите обыскать меня?

Надзиратель ухмыльнулся и облизал губы. Пробежав глазами по ее небольшой, но прекрасно сложенной фигурке, он отошел на несколько шагов и прислонился к стене коридора, продолжая улыбаться самому себе.

— Я хотела бы поговорить об убийстве, мистер Беннетт, — продолжала Крис. — Если вы не против. Нас интересует ваша версия.

Появление Крис в первый момент вселило в Стива надежду, напомнило ему, что он все же не одинок в Метро-Сити. Господи, тебя могут сгноить в застенке, если у тебя нет друга, знающего, где ты, и стремящегося помочь тебе. Но холодный голос и профессиональный подход Кристин обескуражили его, заставили еще раз задуматься над тем, что его ждало. Теперь, по крайней мере, о нем напишут газеты, и его друзья из Лагуна-Бич примчатся сюда. На протяжении предыдущего часа все существо Стива восставало против того, что его бросили в застенок, отрезав от всего мира, оставив без помощи и лишив возможности помочь самому себе.

Сквозь его беспорядочные мысли прорвался тихий голос Крис:

— Да не будьте вы таким мрачным, Стив. Тюремщику не обязательно знать, что я на вашей стороне, но я-то знаю, что вы никого не убивали.

Он вытаращился на нее:

— Как... вы узнали что-нибудь, что могло бы мне помочь?

Она отрицательно покачала головой:

— Нет. Я просто уверена, что вы невиновны. — Она улыбнулась. — Интуиция, наверное.

— Спасибо, Крис. Мне уже легче. Я действительно не убивал его. Клянусь.