Если у вас жалобы иного характера, без температурного фактора, то вы попадаете в жернова так называемых тестов, иначе анализов. Большинство тестов выполняются специальными лабораториями, куда вас направляет лечащий врач. За них плата другая, часто непомерная — сотни долларов. Лечащие врачи имеют “свои” лаборатории, c которыми есть устный договор “о сотрудничестве”, по которому за каждого направленного клиента лечащий врач получает определенный процент. Бизнес! О нем все знают. Когда я не знал этого, лечащий врач направил меня сделать сонограмму в незнакомый мне офис. Но я уже раннее проходил эту процедуру в другом офисе, где мне понравилось обслуживание. И кроме того, это было близко от моего дома. Но мой лечащий врач категорически сказал, что я поеду туда, куда он сказал. Такой приказной тон меня взбесил: я же плачу деньги. Дело кончилось моим разрывом с этим врачом. И я вынужден был пойти к другому терапевту. Но там было то же самое.

Более мелкие тесты — кардиограмма, измерение давления и прочие — выполняет медсестра лечащего врача, но это увеличивает основную плату. Часто в офисе лечащего врача есть специальная аппаратура, а ею старается обзаводиться большинство врачей, скажем, тем же сонографом. Забота об удобствах пациентов? Отнюдь. Дополнительные большие заработки. Вам не сделают в день приема назначенный тест. Надо прийти в другой день, внеся соответствующую плату.

Наконец, вы имеете необходимые тесты, но по-прежнему ничего не знаете о своем здоровье. Надо вновь идти к лечащему врачу и платить деньги. В лучшем варианте надо сделать три медицинских визита, чтобы получить это знание… Но зачастую не тут-то было. Врач посмотрит, повертит рапорты по тестам и многозначительно проговорит: “Сомневаюсь… Есть у меня хороший гастроэнтеролог. Он может точнее определить, что у вас. Пойдете? Куда деваться? Но вы не знаете, сколько обойдется вам такой визит к специализированному врачу. Как, впрочем, ни один больной не знает расценок за тесты, за всевозможные “накрученные” медицинские услуги. Спросите в регистратуре о стоимости услуг. Вам ответят, что не знают — знает врач.

Особенно страдают от этого обладатели медикейта и медикера (а их в стране около 60 миллионов). Им государство выделяет определенную сумму на медицинские услуги. Какую сумму, как правило, никто не знает. Да и она часта варьирует не известно по каким факторам. Получив несколько необходимых медицинских услуг, пациент вдруг получает уведомление учетного органа, что его лимит исчерпан. Вот тебе бабушка и юрьев день. Жди, пока тебе прибавят… не здоровья, а денег на твоей “бесплатной” медицинской карточке. Но чаще не прибавляют.

В США существует множество специализаций врачей. Сколько у человека органов, столько и специализирующихся по ним врачей. Ну, а представьте, что инфаркт сердца нередко проявляется желудочными болями, а то и болями аппендикса. Пока походишь от одного врача к другому и обратно — концы отдашь с пустым кошельком. Казалось бы специализация врачей — хорошее дело. Но беда в том, что лечат они препаратами и дозами, убивающими другие, не по их специализации, органы человека. Гонка за успехом лечения в своей специализации. А это деньги, большие деньги.

Самые высокие заработки в США у юристов (сотни тысяч долларов в год). Потом идут хирурги (не намного ниже юристов) и прочие врачи. Операций в стране делается несметно много. Никакой очереди на это не существует.

Операционная техника действительно отменная. Но и стоимость операций запредельная. И в этих условиях не редкость сообщения о ненужных операциях, без которых можно было обойтись. Хочу привести пример из своей жизни. Как-то я пожаловался лечащему врачу на небольшие, скоропроходящие боли в области сердца.

Врач направил меня к кардиологу (разумеется, за новую плату), который решил сделать тест — если назвать по-русски — “Сердечная катеризация”. В сердечные артерии через пах вводят катетер с миниатюрной лампочкой на конце, при помощи которой на экран компьютера подается световой сигнал о состоянии стенок артерий и других веносных сосудов. Кардиохирург не только это видит, но снимает фильм. Я лежал на медицинской кушетке в полудреме и тоже видел экран компьютера, но ничего, естественно, не понимал в бьющихся потоках крови. Никакой боли и страха я не чувствовал. Процедура длилась минут тридцать. Стоила она три тысячи долларов.

К тому времени я имел медикер, который и оплачивал тест. Для получения его результатов я должен был прийти на специальный прием к кардиологу в офис (он же и выполнял тест), во время которого мне было объявлено, что моя правая сердечная артерия полностью закрыта холестериновой бляшкой, а левая — на 70 %, и что мне необходима операция на сердце с шунтированием этих артерий. Я был в шоке: моя жизнь висела, что называется, на волоске — на 30 % просвета левой сердечной артерии. Кардиолог сообщил мне, что операцию будет выполнять известный, даже знаменитый кардиохирург в госпитале “Маймонида” (популярный в Нью-Йорке еврейский госпиталь). Кардиолог сообщил также, что операция будет сделана в течение десяти дней, после предварительного изучения фильма кардиохирургом госпиталя. О дате встречи с ним мне позвонят по телефону.

Подавленный информацией, я пошел домой, думая о том, что я никакого согласия на операцию еще не давал. И почему я за последнее время никаких болей в области сердца не чувствовал, ежедневно делал зарядку, плавал в море… Но фильм же показывает.

Встреча с кардиохирургом госпиталя ничего нового не принесла. Более того, он подтвердил, что после просмотра фильма убедился в необходимости скорейшей операции. Мне сразу же выдали бланки каких-то уведомлений об операции, о моих правах и возможных послеоперационных последствиях, с которыми я должен был согласиться, поставив свою подпись. В каком-то тумане я поставил несколько своих подписей.

Но в заключение я все-таки сказал, что моя жена против такой операции. Тогда знаменитый кардиохирург обещал сам поговорить с моей женой по телефону. И он пытался убедить ее дать согласие на жизненно необходимую мне операцию. Но согласия не получил. С тех пор прошло десять лет. Никаких сердечных катастроф у меня не произошло. После рядя тестов, в том числе так называемого “cтресc-теста”, у меня не было обнаружено каких-либо сердечных патологий. И я подумал, что все дело было в цене операции — 30 тысяч долларов. Вот вам и преимущества платной медицины! И это не единственный пример. У миллионеров другая боль- в их телах находят такие болезни, которых природа еще не знает. Лишь бы качать у них деньги. Бизнес! И богатые от такой медицины тоже плачут.

Теперь вернемся к платным зубам, о которых говорил Швыдкой. Каждая пластмассовая коронка на зуб стоит 500 долларов — у всех дантистов цены одинаковые, как по прейскуранту, хотя такового нет, — но ее надо одеть на зуб с удаленным нервом. Такая двадцатиминутная операция (называется “рудканал”) стоит еще 300 долларов. За государственные деньги обе названные процедуры без специального разрешения вам не сделают. А разрешение можно получить только на передние зубы. Другие зубы можно только удалить. Вот и ходят миллионы беззубых американцев с передними зубами. Местные дантисты не занимаются рутинной (дешевой) работой по лечению рудканалов и их пломбированием. Надо-не надо требуют удаления нерва — это же 3 сотни, а не 30–50 долларов. Бизнес!

Но, может быть, американскую нацию благодаря платной медецине в целом можно назвать здоровой, долголетней? 40 % населения страдает опасным ожирением, потому что едят много и без разбора. А медицина только ухмыляется — растет число ее неизбежных пациентов. Остеопорозом поражено 20 миллионов женщин и мужчин — переломы костей стали бичом времени. 200 тысяч в год внезапных остановок сердца. Инфаркты и инсульты, рак — все это на уровне отсталых стран.

Статистикой долголетия никто не занимается, но высокие цифры называются без зазрения совести. Также как американский рост товарооборота: цены на товары и услуги растут, как грибы после дождя. А вслед за ними президентские чиновники говорят о росте товарооборота. Да и сам президенты Буш говорит нации об этом.