- Нет, нет, голубчик, не надо. Зачем такая спешка? Полежите еще день, а завтра к вечеру приезжайте, если врач разрешит… Я ее сам спрошу… - снова раздался голос генерала. - Да, кстати, спасибо вам, дорогой Александр Петрович, за бутылку вина, только напрасно послали… Ведь я почти не пью, а вам оно сейчас было бы очень кстати.

- Что «кстати»? - не понял я.

- Красное вино, которое вы послали мне.

- Я послал вино? - совершенно не понимая ничего, переспросил я.

- Ну да, бутылку красного «Напареули».

- С кем послал? - уже тревожась, спросил я.

- Как с кем?.. Да с врачом, с этой, ну с новой нашей докторшей, которая прибыла вместо Суренкова…

- Капитан Краснова? - закричал я.

- Ну да!.. Да что случилось? - уже в свою очередь тревожно спросил генерал.

- Да потому что я ничего не посылал вам и ничего не поручал ей… Вы еще не пили этого вина?

- Конечно нет, даже не откупоривал… Это интересно! Значит, товарищ полковник, вы ничего не поручали ей?

- Абсолютно… Да и разве мог я это сделать, не предупредив вас?

- Странно… Очень странно. Вот что, голубчик мой, никому ни звука. Через час сорок минут буду у вас с капитаном Аркатовым.

- Жду, товарищ генерал, - сказал я, вешая трубку.

Дом с привидениями, смерть Устинова, вино, которое я не посылал, докторша, с такой странной заботливостью оберегающая мое здоровье… Всего этого было достаточно, чтобы, куря папиросу за папиросой, долго и сосредоточенно подумать о событиях, происшедших за эти сутки.

- Соедините меня с санчастью, - сказал я.

- Майор Зорин? - спросил я.

- Да!.. Это вы, товарищ полковник? - узнав меня, спросил начсанотдела. - Чем могу служить?

- Мне нужны на полчаса личное дело и характеристика военврача Красновой. Только сделайте так, чтобы никто - ни она, ни отдел кадров - не знали об этом.

- Сейчас это сделать невозможно, смогу прислать лишь к вечеру.

- Почему?

- Личное дело капитана Красновой пять минут назад послано к генералу, по его приказанию.

- А-а… - сказал я. - В таком случае приезжайте сейчас ко мне.

- Вы плохо себя чувствуете? - обеспокоился майор. - Разрешите, товарищ полковник, я захвачу с собой и Краснову. Она поможет вам…

- Нет, приезжайте одни, Краснова сейчас не нужна. Я чувствую себя отлично, - закончил я, вешая трубку.

Спустя двадцать минут майор уже входил ко мне. Это был розовый, приветливый человек лет сорока, работавший до войны начальником поликлиники где-то в Закавказье.

- В чем дело, товарищ полковник? Чем провинилась Краснова, что привлекла к себе такое внимание? - обеспокоенно спросил он.

- Да вины никакой нет, но человек она новый, нам интересно ознакомиться с ее делом. Она сейчас в санчасти?

- Так точно… должна быть на работе. У нее прием.

- А скажите, товарищ майор, этот порошок «дигиталис» или что-нибудь другое? - подавая врачу порошок, оставленный Красновой, спросил я.

Начсанотдела развернул бумажку, понюхал содержимое ее и, недоуменно поднимая плечи, неуверенно сказал:

- Нет, что-то не похоже на дигиталис… тот порошкообразный, как, скажем, мука, а тут видны кристаллы.

Он еще раз внимательно оглядел порошок и чуть капнул на него из стакана. Запах горького миндаля разнесся по комнате. Майор воззрился на меня, на его лбу выступил пот.

- Скажите, - задыхаясь, спросил он, - этот порошок… оставила Краснова?

Я молча кивнул головой, продолжая глядеть на растерянное лицо майора.

- Да ведь это… цианкалий!.. Самый страшный яд!!! - вдруг закричал он. - Врач не мог так ужасно ошибиться… Значит… - И он в ужасе замолчал.

Я снова утвердительно кивнул головой. Майор тяжело опустился в кресло.

- Я сейчас позвоню в санчасть… - вскакивая с места, крикнул он. - Прикажу, чтобы ее задержали.

- Поздно, майор, думаю, что эта самая… - я подчеркнул, - «Краснова» уже далеко от вашего санотдела. Но все же звоните.

- …Капитан Краснова полчаса назад ушла, - доложил дежурный по санчасти. - На осмотр больного полковника… - И он назвал мою фамилию.

- Вот видите, - засмеялся я, хотя мне было совсем не до смеха.

- Если она найдется или случится что-нибудь важное, звоните на квартиру полковника, я нахожусь у него, - приказал майор и, вешая трубку, растерянно произнес: - Вот так дела-а!

У подъезда послышался шум останавливающейся машины, а спустя минуту в коридоре послышались шаги.

- Можно? - раздался голос, и в комнату вошел генерал в сопровождении капитана Аркатова.

- О-о, да вы выглядите просто превосходно, - пожимая мне руку, сказал генерал, - а по рассказам врача… - он иронически улыбнулся, - вам лежать и лежать.

- Красновой? - спросил я.

- Да, хотя, я думаю, она такая же Краснова, как я китайский богдыхан. Ну, майор, где ваш военврач? - обратился он к начсанотдела.

- Была в санчасти, но полчаса назад будто бы направилась сюда.

- Именно «будто бы»… Ну, ладно, не иголка в стогу, не потеряется, найдем ее… Итак, майор, вы сейчас силою вещей вовлечены в события, которые произошли вокруг вас. Для следствия необходимо, чтобы вы были немы и забыли то, что уже известно вам.

- Понимаю, товарищ генерал, можете быть уверены, - вытягиваясь по струнке, сказал начсанотдела.

- Вот личное дело этого врача: «Анна Александровна Краснова, 32 лет, уроженка Краснодара, из рабочей семьи… так… незамужем. Образование - Ростовский мединститут, кандидат партии с февраля 1941 года. Участие в войне - Западный фронт, терапевт медсанбата 29-й гвардейской стрелковой дивизии… Как видите, все по форме, ни к чему нельзя придраться. И характеристика из санупра фронта отличная, только… только, - приближая к глазам личное дело, повторил генерал, - карточка ее несколько неровно наклеена, чуточку как бы вкось… дайте-ка лупу, - и, разглядывая в увеличительное стекло документ, он сказал: - Да, так и есть, чуточку, на самую малость, на какую-либо чуточку, карточка наклеена вкось, и вот, глядите, буквы печати «…дейской стрелковой» чуть расплывчаты - ниже слов «пехотной дивизии»… - и, обернувшись к Аркатову, спросил: - Когда надеетесь найти эту особу, капитан?

- Самое позднее к вечеру, - сказал Аркатов, раскладывая на столе бумаги. - Хотя надо помнить, - взглянув на часы, сказал он, - что с момента ее ухода из санчасти прошло больше двух с половиной часов. Вино, как мы и предполагали, оказалось отравленным синильной кислотой. Вот анализ лаборатории, - закончил Аркатов.

- Разнообразная дама, - улыбнулся я.

- Как это? - не понял генерал.

- Вам - синильной, а мне вот оставила порошочек для усиления сердечной деятельности… - беря со стола пакетик, сказал я, - цианистый калий… Усердно уговаривала принять перед обедом. А предварительно пыталась инъекцию какую-то сделать…

Начсанотдела, бледный и растерянный, в ужасе слушал наш диалог.

- Какая негодяйка! Несомненно, гестаповская преступница, оставленная здесь, - наконец выговорил он.

- Ну, это наши органы выяснят дальше, а теперь, майор, возвращайтесь обратно в санчасть и, как только получите из сануправления фронта дополнительные данные о Красновой, немедленно же доложите мне.

- Слушаюсь! - поворачиваясь к выходу, сказал майор.

Громкий телефонный звонок раздался в комнате.

- Товарищ полковник, - послышался в трубке возбужденный голос, - у вас начсанотдела?

- У меня… Товарищ майор, вам звонят из санчасти.

Майор быстро взял трубку.

- Это я… что случилось? - взволнованно спросил он и вдруг закричал: - Нашлась!.. Краснова нашлась!

Мы переглянулись.

- Убита?! - еще громче закричал майор. - Найдена мертвой возле вокзала?.. - И, поворачиваясь к нам, сказал: - Дежурный офицер звонит…

- Отправляйтесь сейчас же в санотдел, узнайте подробности и доложите мне. Вы же, капитан, немедленно к месту происшествия, выясните все детали убийства, - распорядился генерал.

- Есть… - сказал Аркатов.