Вторжение в квартиру Квинов произошло в один из июньских дней в девять часов восемь минут утра. Незадолго до этого муниципальная поливочная машина смыла пыль с Западной Восемьдесят седьмой улицы, а Арсен Люпен, из местной стаи голубей оказавшийся первым на подоконнике, уже клевал хлебные крошки.

Это вторжение было проведено в духе двадцатого столетия — без объявления войны. Инспектор Квин как раз собирался приступить ко второму вареному яйцу, миссис Фабрикант наклонилась, чтобы воткнуть вилку пылесоса в розетку, а Эллери, поправляя задравшийся воротник своего пиджака, переступил порог гостиной, когда неожиданно раздался властный голос:

— Прошу всех оставаться на своих местах.

До этого стояла полная тишина. Не было слышно ни шороха, ни скрипа, но входная дверь оказалась распахнутой.

Инспектор, миссис Фабрикант и Эллери замерли. В арочном проеме, ведущем в прихожую, стояли двое высоких мужчин. На них были одинаковые костюмы и шляпы. Только у одного синяя рубашка, а у другого — темно-коричневая.

Обведя взглядами гостиную Квинов, они расступились, и тут Эллери увидел, что их не двое, а трое. Третий, как было видно через разверстую дверь квартиры, находился на лестнице.

Синяя Рубашка, не обращая внимания на инспектора Квина, быстрым шагом прошел через гостиную на кухню. Его напарник остался стоять в арочном проеме.

Он повернулся, и в его правой руке Эллери увидел короткоствольный револьвер 38-го калибра.

Из кухни появился Синяя Рубашка и тут же исчез в спальне хозяина квартиры.

Инспектор Квин опустил ложку, миссис Фабрикант согнула колени, а Эллери опустил руки. Вскоре Синяя Рубашка вышел из спальни и, вежливо отодвинув стоящего на его пути Эллери, вошел в кабинет. Третий мужчина продолжал наблюдать за лестницей.

Миссис Фабрикант открыла рот, чтобы закричать, но Эллери вовремя ее остановил:

— Не надо, Фабби.

Вернулся Синяя Рубашка.

— Все чисто, — буркнул он напарнику.

Коричневая Рубашка молча кивнул и тотчас направился к миссис Фабрикант. Та с трудом распрямилась.

— Мамаша, — обратился к ней Коричневая Рубашка, — возьмите пылесос и идите убирать спальню. Дверь за собой плотно закройте.

Арсен Люпен, до этого мирно клевавший крошки, взмахнул крыльями и улетел. Миссис Фабрикант, забрав пылесос, вышла из гостиной. И в этот момент инспектор Квин, вспомнив, что у него есть ноги и голос, поднялся из-за стола. А рост его был немалый — пять футов четыре дюйма.

— Черт возьми, кто вы такие? — возмущенно спросил он.

Пылесос в спальне Эллери, находившейся за кабинетом, завизжал, словно пила по дереву. Синяя Рубашка захлопнул дверь кабинета и застыл, прислонившись плечом к косяку арочного проема.

— Если это ограбление… — Синяя Рубашка ухмыльнулся, а у Коричневой Рубашки, который в этот момент, не отрываясь, смотрел в окно на Восемьдесят седьмую улицу, на губах заиграла улыбка, — то вы самые вежливые представители криминального мира, — заметил Эллери. — Ты, который у окна, не против, если я взгляну через твое плечо?

Мужчина в коричневой рубашке молча кивнул. Посмотрев в окно, Эллери увидел стоящую на противоположной стороне улицы машину с людьми.

Коричневая Рубашка поднял руку. Из припаркованной машины тотчас выскочили двое и, перебежав через улицу, встали у обочины под окнами квартиры Квинов. Почти тут же рядом с ними остановился черный автомобиль, свернувший с Коламбус-авеню. Один из перебежавших дорогу поспешно поднялся по ступенькам крыльца дома и вошел в подъезд, а его напарник, услужливо открыв дверцу машины, отступил и посмотрел по сторонам.

Из черного автомобиля вылез низкорослый мужчина. На нем были неброского цвета костюм и мятая шляпа. Вразвалку он поднялся по ступенькам крыльца и скрылся из вида.

— Отец, ты узнал его? — спросил Эллери.

Инспектор Квин помотал головой. Он явно был удивлен.

— Нет, я его не знаю.

Коричневая Рубашка занял место у двери в спальню инспектора, а Синяя встал у противоположной стены. Теперь они полностью контролировали гостиную Квинов.

Пылесос миссис Фабрикант продолжал визжать.

Неожиданно третий мужчина, тот, что находился на лестничной площадке, отошел в сторону, и Эллери увидел поднимавшегося на их этаж коротышку в помятой шляпе.

— Доброе утро, — войдя в комнату, поздоровался коротышка и снял шляпу.

Голос его звучал подобно гитарной струне. Вблизи мужчина оказался не таким уж и низкорослым — всего на несколько дюймов ниже инспектора Квина и такой же комплекции. От висков его голова с сильно поредевшими волосами мышиного цвета расширялась, широкий лоб говорил об уме. Лицо сероватого оттенка свидетельствовало о том, что он редко бывает на свежем воздухе. Суровый взгляд его глазам придавали толстые линзы очков без оправы. Из-за животика однобортный пиджак, застегнутый на одну пуговицу, сидел на нем как на барабане. Такому, как он, следовало бы носить котелок и жилетку с карманами.

На вид мужчине можно было дать пятьдесят, или шестьдесят, или даже сорок пять.

Заключение Эллери о нем было категоричным — слегка сдвинутый профессор. Но профессора, пусть даже и немного сдвинутые, не разъезжают по городу в дорогих автомобилях, да еще в сопровождении вооруженной охраны. В таком случае, решил Эллери, перед ними генерал-интеллектуал, из тех, что сидят в Пентагоне и вершат судьбами своих подчиненных. В крайнем случае — старомодный банкир из Вермонта. Но…

— Мое имя — Абель Бендиго, — прервав мысли Эллери, представился нежданный гость.

— Бендиго? — удивленно переспросил инспектор. — Уж не тот ли Бендиго…

— Никак нет, — улыбнулся Абель Бендиго. — Бьюсь об заклад, что даже фотографию того Бендиго вы не видели. Сказать по правде, инспектор Квин, и мне этот спектакль не по душе. Это люди из Управления по связям с общественностью, компании, которую возглавляет мой брат. Однако сам он находится под начальством одного очень решительного человека по фамилии Спринг. Полковник Спринт. Сомневаюсь, что это имя вам что-нибудь говорит. Этот Спринг терзает нас всех. Даже моего брата! Я бы сказал, особенно моего брата! Значит, вы и есть Эллери Квин? Рад с вами познакомиться, мистер Квин. Никогда еще не попадал в такую глупую ситуацию. Но что я мог поделать? Полковник Спринг любит повторять, что для превращения фарса в трагедию достаточно всего одной пули… Я могу присесть?

Эллери пододвинул ему старое кожаное кресло.

— Мистер Бендиго, вам следовало бы нас предупредить о вашем вторжении, — укоризненно заметил инспектор.

— Это все опять же полковник, — проворчал Абель Бендиго, усаживаясь в кресло. — Нет-нет, мистер Квин, пусть моя шляпа останется на полу. Так вот, значит, где разгадываются все загадочные преступления?..

— Да, — подтвердил Эллери. — Но дело в том, что мой отец через двенадцать минут должен быть в полицейском управлении, а оно находится в центре города.

— Садитесь, инспектор. Мне надо поговорить с вами обоими.

— Мистер Бендиго, я не могу…

— На службе будут знать, где вы. Я вам это гарантирую. Между прочим, мы помешали вам завтракать. И вам тоже, мистер Квин.

— Утром я пью только кофе, — отозвался Эллери и подошел к столу. — Вы к нам присоединитесь?

— Мистер Бендиго, — сурово подсказал Коричневая Рубашка.

Бендиго шутливо отмахнулся от него рукой.

— Ну вот, видите? — улыбнулся он. — Это одно из правил, установленных для нас полковником Спринтом. Так что пейте кофе вдвоем.

Эллери долил кофе отцу, налил себе полную чашку и, стоя возле стола, стал его пить. Расспрашивать Бендиго не имело смысла.

Инспектор доедал яйцо, тревожно поглядывая на наручные часы. Абель Бендиго спокойно ждал. Синяя и Коричневая Рубашки стояли не шевелясь. Мужчина на лестничной площадке замер на своем посту. Пылесос миссис Фабрикант продолжал отчаянно визжать.