- Ничего, кроме воспоминаний. Этот дар не делится пополам.

- Я не могу принять его, оставив тебя беззащитным!

- Разве? - Блейд усмехнулся, поглаживая рукоять меча. - В конце кондов, девочка, я воин, а ты колдунья. К чему мне это? - он кивнул на рдеющие угли. - Разжигать костры по вечерам? Есть трут и кремень, так что огненный дар тут не нужен... Нет, ты лучше сумеешь им распорядиться!

- Но...

- Это подарок не только тебе, - встав, странник привлек Лиллу к груди. - Ты передашь его моей дочери... ты станешь первой в роду бартайя с пламенными руками... весть об этом разойдется по всему Иглстазу, и фра будут жить под покровительством твоей Силы, не беспокоясь о врагах... Ну же, милая, - он поцеловал ее в губы, - посмотри на меня... смотри пристально, как будто нас соединяет кристалл харра...

Застыв, Лилла глядела в его зрачки, и Блейд, нащупав неощутимую и невидимую нить, связавшую его с девушкой, стал шептать Формулу Освобождения - так, как учил таллахский жрец. Прочее от него не зависело. Если стремление передать дар было искренним и чистым, его таллахская добыча обретет нового владельца; если нет... Но об этом он даже не хотел думать.

Он кончил заклятье, потом медленно и внятно дважды повторил его вслух, касаясь губами ушка Лиллы.

- Запомнила? Хорошо. Когда придет твой срок, сделаешь все, как я сегодня... скажешь дочери, что это - подарок от отца. А теперь попробуй, он легонько подтолкнул девушку к камину.

Лилла присела, растерянно оглянулась на него и вытянула руки над остывшими углями. Секунду-другую они оставались темными и холодными, и Блейд заметил, как пальцы девушки начали мелко дрожать. Не вышло? Не может быть! Он быстро поднес ладонь к столу и попытался вызвать знакомое ощущение тепла, мгновенного опаляющего жара. Ничего... Ничего!

Тихий вскрик Лиллы прервал его эксперимент. Угли засветились; сначала - темно-багровым цветом, быстро переходившим в вишневый, рубиновый и торжествующий красный, огненный и яркий! Язычки пламени заплясали в камине в поисках не прогоревших до конца щепок и ветвей; Блейд сгреб лежавшие рядом поленья, швырнул в очаг и с облегчением рассмеялся.

- Получилось! Получилось! Приветствую тебя, маленькая бартайя с огненными ладошками!

Он подхватил девушку на руки, закружил по комнате. Ффа, возликовав вместе с хозяином, катился следом за ними, будто огромный рыжий шар. Он взревывал и повизгивал, и в невнятной речи клота, в этих нескончаемых "Уфф-ррр! Лоуу! Шши!" странник различал привычные звуки довольства и веселья. Наконец, совершив два круга по комнате, он опустился в кресло и заглянул Лилле в глаза: ее зрачки сияли, как два алмаза.

Воистину, подумал Блейд, женщина может многое простить мужчине в час разлуки - особенно если он щедр.

ГЛАВА 9

Пламя металось над бревенчатым тыном грона кастелов, пожирая сухие бревна, жадно облизывая крыши ближайших домов, с ревом заглядывая в окна, грозя сотнями багровых кулаков обезумевшим защитникам. Надвратные башни уже прогорели и рухнули, от ворот осталась лишь груда раскаленных железных полос, еще недавно скреплявших доски, и теперь родовое гнездо Кастела Брина лежало посреди широкой поляны, словно истекающий кровью волк с вырванными клыками. Остатки гарнизона и жители, не пожелавшие покинуть поселок, метались у стен, уже не думая об обороне, заливали огонь драгоценной водой, опустошали последние колодцы. Тщетно! Из темноты снова и снова налетал рой огненных шершней, стрелы впивались в дерево, пропитанная жиром пакля шипела, разбрасывала искры, рождая новые пожарища. Центральную часть грона, где высился просторный дом Брина, огонь еще щадил - но лишь потому, что лучникам было приказано сперва уничтожить внешние укрепления.

Осада длилась второй день - вернее, вторую ночь. Крохотная армия Блейда приблизилась к грону ад'Кастел перед рассветом, обложив его со всех сторон. Поселок был невелик - три сотни домов за высокой стеной из неохватных бревен, вкопанных в землю торчком. Строили его, однако, на совесть; жилища в два и три этажа, прочные башни над тыном, ворота, обитые железом, прямые улицы с утоптанной землей. Вокруг - ни огородов, ни полей, только луговина, со всех сторон упиравшаяся в лесную опушку, ровная и удобная для войскового лагеря. Обитатели этого грона не трудились на земле; они воевали, взимая с остального племени дань зерном, мясом, вином и людьми, способными держать в руках топор и копье. По словам Миота, другие поселения кастелов выглядели иначе, но здесь, за высокой стеной, жила элита - вождь со своими родичами и доверенной стражей.

Через лес шла накатанная дорога, по которой в грон подвозили продовольствие. Два десятка лучников под командой Панти сразу же блокировали ее, засев в кустах вдоль обочины. Еще полторы сотни скрывались в чаще напротив ворот - на случай вылазки; остальные, вместе с тремя десятками клотов, стерегли опушку. Как и предполагал Блейд, появление фра на правом берегу Иллимы явилось полной неожиданностью для противника; его отряд совершил стремительный марш на север, уничтожая по дороге редкие патрули и стараясь не показываться вблизи поселков, окруженных квадратиками полей и фруктовыми рощами. Такие места Блейда не интересовали; он вел своих бойцов туда, где таилась голова змеи.

На рассвете из грона выгнали на луг три десятка быков, крупных безрогих тварей, которых странник уже видел раньше, в унге, - они тащили войсковые телеги. Когда солнце поднялось над лесом, в воротах появился небольшой отряд, три пятерки воинов-щитоносцев, с дротиками и топорами. Вероятно, отсутствие возов на дороге показалось Брину странным, и он решил выслать дозор. Кастелы вошли в лес и в миле от поселка были перебиты стрелами. Прошла половина дня, солнце повернуло к закату, и из ворот вышло целое войско - полторы сотни вооруженных людей. Эти двигались с опаской, в плотном боевом строю, прикрываясь щитами, готовые броситься на любой подозрительный шорох.

Блейд решил, что в лес их пускать не стоит. Его главной силой были лучники, которые нуждались в открытом пространстве для стрельбы, и он не хотел зря терять людей в рукопашной схватке. Подпустив отряд на пятьдесят ярдов, он вывел свои ударные силы из-под прикрытия деревьев и кустов. В следующие полторы минуты его стрелки вновь продемонстрировали кастелам преимущество лука над топором и копьем; до грона не добрался никто, и никто не приблизился к опушке даже на двадцать шагов. Едва побоище подошло к концу, как ворота с грохотом захлопнулись, лязгнули засовы, на боевые площадки башен полезли фигурки в коричневых кожаных туниках. Брин наконец сообразил, кто стоит под стенами его лесной крепости.