Следует отметить, что цитируемая речь Сталина вошла в 4-й том его собрания сочинений. Очевидно, 29/I-1953 года, когда составлялся этот том, все, включая и самого Сталина, уже забыли, сколько копий было сломано в свое время в попытках доказать антиленинскую позицию Троцкого в вопросе о сроках октябрьского восстания. Что, впрочем, не помешало Поспелову, возглавлявшему ИМЛ как раз тогда, когда выпускался 4-й том собрания сочинений Сталине, впоследствии, в 1969 году, снова возродить дутую версию о противоречиях между Лениным и Троцким в вопросе о сроках восстания. «Уже спустя несколько месяцев после вступления в большевистскую партию, — писал Поспелов в № 12 журнала «Коммунист» за 1969 г., — Троцкий пытался, вопреки предупреждениям Ленина, провести свою линию на оттяжку Октябрьского вооруженного восстания до съезда Советов». Вся мощная шеренга официальных историков (Минц, Пономарев, Старцев и др.) продолжает и сейчас муссировать версию о разногласиях между Лениным и Троцким по вопросу о сроках восстания.

К сожалению, официальных историков в этом вопросе поддержал и Рой Медведев, который в своей книге «К суду истории» тоже мимоходом упомянул о «разногласиях между Лениным и Троцким насчет условий и сроков восстания».

В официальных изданиях укрепилось ложное изображение процесса слияния в 1917 году с партией большевиков возглавлявшейся Троцким группы «межрайонцев».

Вот как изображен этот процесс в «Кратком курсе»:

«Во время VI съезда партии «межрайонцы» заявили, что они во всем согласны с большевиками и просят принять их в партию. Съезд удовлетворил их просьбу, рассчитывая на то, что они со временем могут стать настоящими большевиками. Некоторые из «межрайонцев», например, Володарский, Урицкий и другие, действительно стали потом большевиками. Что касается Троцкого и его некоторых близких друзей, то они, как оказалось потом, вошли в партию не для работы в пользу партии, а для того, чтобы расшатывать ее и взорвать изнутри».

Так излагались события 1917 года через двадцать лет, в эпоху сталинских «процессов ведьм». а вот как они воспринимались современниками и участниками событий.

В своем докладе VI съезду партии по организационному вопросу Я. М. Свердлов сообщил съезду:

«На апрельской конференции было решено объединиться со всеми социал-демократами, которые на деле порвали с меньшевиками-оборонцами… В Петербурге существуют две интернационалистские организации: Петербургский комитет и Межрайонный комитет. Резолюции по основным вопросам той и другой организации ничем по существу не отличались. Вопрос об объединении (подч. мною. — Авт.) оставили до партийного съезда. Так что на настоящем съезде присутствуют и большевики, и межрайонцы. С приездом тт. Троцкого, Луначарского, Чудновского было организовано бюро из 5 человек (три от большевиков и два от «межрайонцев»), которое выступило от тех и других.» (VI съезд РСДРП(б), М, 1952, стр.7)

Таким образом, в 1917 году произошло объединение «межрайонцев» с большевиками, а не поглощение одной организации другой, требовавшее, по сталинской традиции, «разоружения» и «признания ошибок». Эти категории позднейшие, тогда они в партии в ходу не были. Объединялись для совместной революционной деятельности все подлинно революционные силы. Так это и понимал Ленин, который, в связи с выдвижением кандидатов в учредительное собрание, в своих тезисах от 8 октября 1917 года писал о Троцком:

«Никто не оспорил бы такой, например, кандидатуры, как Троцкого, ибо, во-первых, Троцкий сразу по приезде занял позицию интернационалиста, во-вторых, боролся среди интернационалистов за слияние, в-третьих, в тяжелые июльские дни оказался на высоте задачи и преданным сторонником партии революционного пролетариата».

Сталин, добивавшийся в 1917 году объединения с Чхеидзе, Церетели и Даном, оболгал через двадцать лет Троцкого, проявившего себя, по свидетельству Ленина, подлинным пролетарским революционером.

Небезынтересно сделать еще одно сопоставление между утверждениями Сталина и его прихвостней с одной стороны и историческими документами — с другой.

Поспелов в «Коммунисте» № 12 за 1969 г. заявляет:

«Утратив всякое влияние в рабочем движении, Троцкий в 1917 году формально вступил в партию большевиков…»

Формально, значит? И — «утратив всякое влияние»?

А вот о чем свидетельствуют протоколы того же VI съезда партии. Как известно, VI съезд работал нелегально, и поэтому было постановлено состав избранного ЦК не оглашать. Но выступивший на съезде Серго Орджоникидзе предложил в порядке исключения огласить имена четырех членов ЦК, получивших наибольшее количество голосов, чтобы, как сказал он, «выразить солидарность съезда с избранными вождями партии». Съезд принял предложение Орджоникидзе, и он огласил следующий список:

«Избраны: т. Ленин, получивший 133 голоса из 134; т. Зиновьев — 132, т. Каменев — 131, т. Троцкий — 131 голос».

Этот документ лучше каких бы то ни было доводов опровергает клеветнический вымысел Поспелова насчет «утраты влияния» и «формального» вступления в партию.

На заседании Петроградского комитета партии 1 (11) ноября 1917 года Зиновьев и Каменев продолжали утверждать, что партия большевиков не в состоянии удержать власть без коалиции с меньшевиками и эсерами. Ленин в речи на этом заседании, высмеивая их позицию, сказал, что о таком соглашении (с меньшевиками и эсерами) он даже не может говорить серьезно. «Троцкий давно сказал, что объединение невозможно. Троцкий это понял, и с тех пор не было лучшего большевика».

Эта речь Ленина до сих пор не опубликована, и протокол этого заседания Петроградского комитета партии не увидел света в нашей стране. В сборник протоколов Петроградского комитета, изданный под названием «Первый легальный ЦК большевиков в 1917 году», он, разумеется, не вошел — именно из-за этой речи Ленина и содержащейся в нем характеристики Троцкого.

Копия этого протокола находилась в архиве Л. Д. Троцкого, который напечатал ее в «Бюллетене» № 7 (ноябрь-декабрь 1929 г.), отозвавшись там же о позиции Сталина в 1917 году как о позиции «центриста, боявшегося Ленина».

По этому поводу Сталиным и его придворными историками распространено особенно много легенд, имеющих хождение до сих пор. Главные из них — легенда о предательстве Троцкого и Бухарина и легенда о выдающейся якобы роли Сталина в спасении революции от угрожавшей ей катастрофы.

Предательства, разумеется, никакого ни с чьей стороны не было. Были острейшие разногласия в руководстве партии по вопросу о том, продолжать ли войну или заключать мир, — разногласия, угрожавшие расколом партии и тем самым поражением революции. Что же касается «выдающейся» якобы роли Сталина, то он не только выдающейся, но и никакой роли тогда не играл в партии и в стране. Как всегда в острые моменты, он занимал центристскую позицию, болтаясь между двумя течениями и выжидая, какое из них победит, чтобы примкнуть к победителям.

Попробую доказать это, основываясь на принятом в этой книге методе: сопоставляя вымыслы сталинских историков с подлинными документами.

В «Кратком курсе» утверждается:

«10 февраля 1918 года мирные переговоры в Брест-Литовске были прерваны. Несмотря на то, что Ленин и Сталин от имени ЦК партии настаивали на подписании мира, Троцкий, будучи председателем советской делегации в Бресте, предательски нарушил директивы партии».

Это — ложь, и тому есть документальные доказательства — протоколы заседаний ЦК. В протоколе от 11/24 января 1918 года, т. е. за две недели до прекращения мирных переговоров, отражена состоявшаяся в ЦК дискуссия по вопросу о мире и записаны данные о результате голосования. Вот эти данные (приводим выдержку из протоколов):

«Тов. Троцкий предлагает поставить вопрос: собираемся ли мы призывать к революционной войне? Ставится на голосование.