— Они гроша ломаного не стоят, — сказал кто-то рядом с ним.

Он вздрогнул и обернулся. Прямо на него смотрела Энн Уин Малхэни. Он с облегчением улыбнулся. Должно быть, она пришла прямо из тира, услышав гудок. Она даже не потрудилась убрать в кобуры пистолеты, торчавшие у нее из-за пояса, или распустить свои волосы, прихваченные резинкой, чтоб не мешали стрелять. Ростом всего пять футов и пять дюймов, Энн была чуть пониже Малькольма, но как раз вровень со Свеном Бейли, который подошел и встал позади нее. Он тоже был одет для упражнений в тире.

Должно быть, они только что закончили занятия с новыми учениками, наверное, с той группой, что должна отправиться в Лондон. Свен, весивший почти вдвое больше изящной маленькой Энн, хотя и был одного с нею роста, вежливо кивнул Малькольму и стал наблюдать за отбывающими туристами, неодобрительно покачивая головой.

— Что за жалкий сброд, — заметил он, ни к кому конкретно не обращаясь. — И глупый к тому же, если ты все еще здесь. — Он мельком взглянул на Малькольма.

Тот пожал плечами, принимая этот чистосердечный комплимент, и ответил на вопрос Энн:

— Я просто смотрю на представление, как и все прочие. А как дела у вас обоих?

Свен, признанный мастер владения холодным оружием, недовольно хмыкнул и не удостоил Малькольма ответом. Энн рассмеялась. Она принадлежала к числу тех немногих здешних обитателей, которые отваживались смеяться над самим Свеном Бейли. Она взмахнула своим «конским хвостом» и положила узкие ладони на бедра.

— Он продул свое последнее пари. Пять выстрелов из шести, проигравший платит по счету в «Нижнем Времени».

Малькольм улыбнулся:

— Свен, неужто ты еще не понял, что тебе не стоит состязаться с ней в меткости стрельбы?

Свен Бейли пристально рассматривал свои ногти.

— Ага. — Потом поднял голову, саркастически улыбаясь: — Беда в том, что наши ученики по-прежнему стараются истратить свои денежки. Что еще парню вроде меня остается делать?

Малькольм пожал плечами:

— Как мне говорили, вы двое делитесь своими дополнительными доходами.

Свен лишь притворился обиженным. Энн громко рассмеялась:

— Какая дикая сплетня. — Она подмигнула. — Ты не прочь присоединиться к нам? Мы направлялись в «Нижнее Время» немного поостыть и чего-нибудь перекусить.

Малькольм уже давно миновал ту стадию, когда он краснел от смущения всякий раз, как ему приходилось отклонять приглашение посидеть в баре из-за отсутствия денег.

— Спасибо, но я вынужден отказаться. Я думаю посмотреть отбытие до конца и отправиться вверх в Первый зал, попытаться отыскать возможных клиентов среди новоприбывших. И мне опять нужно чинить эту сандалию. У нее то и дело отрывается подметка.

Свен кивнул, молча принимая его отговорки, целью которых было сохранить лицо. Энн хотела было возразить, но посмотрела на Свена и только вздохнула.

— Если ты передумаешь, приглашаю тебя выпить со мной. Или, еще лучше, пусть Свен заплатит по счету из тех денег, что я выиграла. — Она подмигнула Малькольму. Свен лишь скрестил руки на груди и фыркнул, напомнив Малькольму здоровенного бульдога, с юмором наблюдающего за вспугнутой трясогузкой. — Кстати, — улыбнулась она, — мы с Кевином собирались пригласить кое-кого завтра на ужин. Если ты будешь свободен, ну, скажем, часиков в шесть, загляни к нам. Дети обожают, когда ты приходишь.

— Конечно, — сказал он, на самом деле вовсе не собираясь воспользоваться этим приглашением. — Спасибо.

К счастью, они ушли прежде, чем заметили, как у Малькольма покраснела от стыда сначала шея, а затем и все лицо. Он бы скорее съел свою сандалию вместе с лопнувшим ремешком и всем прочим, чем поверил, что Энн Уин Малхэни и в самом деле заранее запланировала на завтра вечеринку. От ее выдумки, однако, у него потеплело на душе. Он потер шею и пробормотал себе под нос:

— Я должен найти постоянную работу хоть где-то.

Но только не в «Путешествиях во времени».

Ни за что на свете он не станет там работать.

Уж лучше сдохнуть с голода.

Туристы у Шестых Врат начали подниматься по пандусу, и каждый по очереди предъявлял свою Карточку времени, чтобы его отбытие было зарегистрировано как положено. Взвизги и нервный смех взволнованных женщин были слышны на весь Общий зал, когда те набирались храбрости, чтобы шагнуть через открытый портал. Этот ритуал тоже был неизменен. Ходили слухи, что «Путешествия во времени» предпочли оборудовать звукоизоляцией противоположную сторону всех своих Врат, но не пытаться заставить туристов вести себя потише. Он хмыкнул. Он на самом деле не мог упрекать их за это. Впервые пройти через портал было действительно нелегко.

И конечно, как всегда, — на сей раз это случилось, когда три четверти группы уже прошли на ту сторону, — кто-то выронил кипу плохо увязанного багажа. Пакеты рассыпались по галерее, мешая проходу туристов. Сразу три гида, поглядывая дикими глазами на висевший над головами хронометр, бросились к куче рассыпанных пакетов и кое-как сгребли все это в охапку. Четвертый только что не пинками протолкнул оставшихся туристов сквозь открытые Врата. Края Врат уже начали медленно стягиваться к центру.

Малькольм покачал головой. С их многолетним опытом «Путешествия во времени» должны бы уж, казалось, научиться избегать подобных накладок. Он застонал. Вот что получается, если ненароком забредших на станцию людей из прошлого заставлять работать носильщиками багажа. Кто-то действительно должен позаботиться об этих несчастных, случайно прошедших через открытые Врата и оказавшихся в чужом мире. Агентство, в котором он прежде работал, никогда не использовало их в качестве дешевой рабочей силы.

Впрочем, надо признать, агентство, в котором он прежде работал, потихоньку обанкротилось.

Гиды, подобрав рассыпанные пакеты, нырнули во Врата и исчезли. Всего секунду спустя Шестые Врата мигнули и закрылись на следующие две недели. Малькольм вздохнул и вспомнил про Первый зал. Взглянув на хронометр, он тихо чертыхнулся. Только-только успеть, если поспешить. Покинув «Римский город», он почти бегом проскочил «Приграничный поселок» с его салунами и праздношатающимися «ковбоями» и рысцой помчался по «мощеным» улочкам «Вокзала Виктория», вдоль которых тянулись витрины лавок с изящными викторианскими платьями и мужскими фетровыми шляпами. И тут раздался раздирающий уши гудок, снова заставивший Малькольма тихо чертыхнуться.

— Прошу внимания. Первые Врата откроются через две минуты. Извещаем всех отбывающих, что, если вы не прошли медконтроль, вам не будет разрешено войти в Первый зал. Приготовьте ваш багаж для таможенного досмотра…

Малькольм срезал угол, наискосок промчавшись по задворкам «Замка Эдо» с его причудливыми садиками, средневековой японской архитектурой и прохаживающимися с важным видом туристами, разодетыми в костюмы самураев. Он пулей проскочил мимо отеля «Новый Эдо», обогнув группу женщин в кимоно, остановившихся, чтобы полюбоваться на фреску в вестибюле. Портье улыбнулся и помахал ему рукой, когда он пробегал мимо.

Первый зал, расположенный не далее чем в ста футах от дальнего конца «Замка Эдо», состоял из впечатляющего скопления заграждений, вооруженных охранников, пандусов, барьеров, детекторов металлических предметов и рентгеновских установок для просвечивания багажа, а также двух отдельных постов медконтроля. Все это располагалось у нижнего конца широкого пандуса, уходившего вверх на пятнадцать футов и там просто обрывавшегося. Малькольм как-то раз поинтересовался, почему вокзал не был спроектирован так, чтобы его пол располагался прямо на уровне Первых Врат, или Предбанника, как их называли все постоянные обитатели.

Поговорив с чиновниками из Бюро Допуска к Вратам Времени, Мальком решил, что ДВВ, должно быть, настояло на таком проектном решении ради его обескураживающего психологического воздействия. Монтгомери Уилкса, инспектирующего все, как рыскающий леопард, было нетрудно обнаружить — просто по бешеной суете, возникающей всюду, где он появлялся.