Спрашивает связной: "Что молчите? Почему не отвечаете на позывные штаба?"

Оказалось, что снарядом разбило рацию. Убило радиста.

Стали бойцы дожидаться ночи, чтобы отойти на новые позиции. А в это время фашисты снова начали атаку. [10]

Впереди танки, а за ними автоматчики.

Залегли федосеевцы в развалинах.

Ждут.

Вражеские солдаты наступают.

Все ближе. Ближе.

Федосеевцы молчат.

Ждут.

Решили гитлеровцы, что погибли все наши бойцы... И, поднявшись во весь рост, устремились к вокзалу.

- Огонь! - раздалась команда.

Застрочили автоматы и пулеметы.

В танки полетели бутылки с горючей смесью.

Загорелся один танк, забуксовал другой, остановился третий, назад повернул четвертый, а за ним и фашистские автоматчики...

Воспользовались бойцы паникой противника, сняли пробитое осколками знамя и подвалами вышли к своим, на новые позиции.

Дорого заплатили фашисты за вокзал. [11]

* * *

В середине сентября гитлеровские войска снова усилили атаки.

Им удалось прорваться в центр города. Бои шли за каждую улицу, за каждый дом, за каждый этаж...

* * *

От вокзала дедушка с внуком пошли к набережной Волги.

Пойдем и мы за ними.

Рядом с домом, у которого они остановились, на сером квадратном постаменте установлена башня танка.

Здесь во время сражений за город находился штаб главной, центральной, переправы.

Вправо и влево от этого места тянулись окопы по всему волжскому берегу. Здесь обороняли наши войска подступы к Волге, отсюда отбивали атаки врага.

Такие памятники - зеленая башня танка на постаменте - стоят по всей нашей линии обороны.

Здесь дали бойцы-сталинградцы клятву: "Ни шагу назад!" Дальше, к Волге, не пустили они врага - берегли подступы к переправам через реку. С того берега наши войска получали подкрепление.

Переправ через Волгу было несколько, но у центральной фашисты особенно лютовали. [12]

Рейс "Ласточки"

Днем и ночью висели над Волгой вражеские бомбардировщики.

Они гонялись не только за буксирами, самоходками, но и за рыбацкими лодками, за маленькими плотиками - на них иногда переправляли раненых.

Но речники города и военные моряки Волжской флотилии несмотря ни на что доставляли грузы.

Однажды был такой случай...

Вызывают на командный пункт сержанта Смирнова и дают задание: добраться до того берега и передать начальнику тыла армии, что ночь еще у центральной [12] переправы войска продержатся, а утром отражать атаки противника будет нечем. Нужно срочно доставить боеприпасы.

Кое-как добрался сержант до начальника тыла, передал приказ командарма генерала Чуйкова.

Быстро нагрузили бойцы большую баржу и стали ждать баркас.

Ждут и думают: "Подойдет мощный буксир, подцепит баржу и быстренько через Волгу перебросит".

Глядят бойцы - плюхает старый пароходишко, и назван-то он как-то неподходяще - "Ласточка". Шум от него такой, что уши затыкай, а скорость, как у черепахи. "Ну, думают, - на таком и до середины реки не добраться".

Но командир баржи постарался успокоить бойцов: [14]

- Не глядите, что пароходишко тихоходный. Он таких барж, как наша, не одну перевез. Команда у "Ласточки" боевая.

Подходит "Ласточка" к барже. Смотрят бойцы, а команды-то на ней всего три человека: капитан, механик и девушка.

Не успел пароходик к барже подойти, девушка, дочь механика Григорьева Ирина, ловко зацепила крюк троса и кричит:

- Давайте несколько человек на баркас, помогать будете от фашистов отбиваться!

Сержант Смирнов и двое бойцов прыгнули на палубу, и "Ласточка" потащила баржу.

Только вышли на плес - закружили в воздухе немецкие самолеты-разведчики, над переправой повисли на парашютах ракеты.

Стало вокруг светло как днем.

За разведчиками налетели бомбардировщики и начали пикировать то на баржу, то на баркас.

Бойцы из винтовок бьют по самолетам, бомбардировщики чуть не задевают крыльями трубы, мачты баркаса. Справа и слева по бортам столбы воды от взрывов бомб. После каждого взрыва бойцы с тревогой оглядываются: "Неужели все. Попали?!" Смотрят - баржа двигается к берегу.

Капитан "Ласточки", Василий Иванович Крайнов, старый волгарь, знай рулевое колесо вправо-влево крутит, маневрирует - уводит баркас от прямых попаданий. И все - вперед, к берегу.

Заметили пароходик и баржу немецкие минометчики и тоже начали обстреливать.

Мины с воем пролетают, шмякаются в воду, свистят осколки.

Одна мина попала на баржу.

Начался пожар. Пламя побежало по палубе.

Что делать? Перерубить трос? Огонь вот-вот подберется к ящикам со снарядами. Но капитан баркаса круто повернул штурвал, и... "Ласточка" пошла на сближение с горящей баржей.

Кое-как причалили к высокому борту, схватили багры, огнетушители, ведра с песком - и на баржу.

Первой - Ирина, за ней бойцы. Засыпают огонь на палубе. Сбивают его с ящиков. И никто не думает, что каждую минуту любой ящик может взорваться.

Бойцы сбросили шинели, бушлаты, накрывают ими языки пламени. Огонь обжигает руки, лица. Душно. Дым. Дышать трудно.

Но бойцы и команда "Ласточки" оказались сильнее огня. Боеприпасы были спасены и доставлены на берег.

* * *

Таких рейсов у всех баркасов и катеров Волжской флотилии было столько, что не счесть. Героические рейсы.

Скоро в городе на Волге, там где была центральная переправа, поставят памятник всем речникам-героям. [15]

58 дней в огне

От центральной переправы до площади Ленина, главной площади города, совсем близко.

Еще издали замечают прохожие со стены дома, что выходит на площадь, солдата в каске. Смотрит солдат внимательно и серьезно, словно просит не забыть о тех, кто сражался здесь, на площади.

До войны этот дом знали немногие - лишь те, кто жил в нем.

Теперь этот дом - знаменитый!

Дом - Павлова! Дом солдатской славы!

* * *

Дом этот был тогда единственным уцелевшим домом на площади, недалеко от переправы.

Фашистам удалось захватить его.

Расставив на этажах пулеметы и минометы, вражеские солдаты начали обстреливать наши позиции.

* * *

Вызвал командир полка Елин к себе разведчиков - сержанта Якова Павлова и бойцов: Сашу Александрова, Василия Глущенко и Николая Черноголова.

- Вот что, ребята, - сказал полковник, - сходите ночью в гости к фрицам. Узнайте, сколько их там, как к ним лучше пройти и можно ли их оттуда выбить.

Дом этот - очень важный объект в стратегическом отношении. Кто им владеет, тот и держит под огнем весь район Волги...

Ночью в ту пору на улицах было темно, как в пещере. Гитлеровские солдаты очень боялись темноты. То и дело выпускали они в ночное небо осветительные ракеты. И как заметят какое-либо движение с нашей стороны, что-то подозрительное - сразу открывают ураганный огонь.

В такую тревожную ночь и отправился сержант Павлов со своими товарищами в разведку. Где согнувшись, а где ползком по-пластунски добрались они до крайней стены этого дома. [16]

Залегли, не дышат. Слушают.

Фашисты в доме переговариваются, покуривают, из ракетниц постреливают.

Подполз Павлов к подъезду, притаился. Слышит - кто-то из подвала поднимается.

Приготовил сержант гранату. Тут небо осветила ракета, и разведчик разглядел у подъезда старушку. И она увидела бойца, обрадовалась.

Павлов тихо спрашивает:

- Вы что тут делаете?

- Не успели за Волгу уехать. Тут несколько семей. Немцы нас в подвал загнали.

- Понятно. А много немцев в доме?

- В тех подъездах не знаем, а в нашем человек двадцать.

- Спасибо, мамаша. Спрячьтесь быстро в подвал. Остальным передайте: не выходить никому. Мы сейчас фрицам небольшой фейерверк устроим.

Вернулся Павлов к товарищам, доложил обстановку.

- Будем действовать!

Подползли разведчики к дому с двух сторон, приловчились и швырнули в оконные рамы по гранате.