Он больше не искал таинственную страну, но иногда задумывался, глядя на себя в зеркало: «А был ли это только сон?»… А ты как думаешь?

Как только не начинаются сказки… Жили-были; в некотором царстве, в некотором государстве; «…за горами, за лесами»…

В нашей сказке герой не такой уж и старый, и волею судеб у него появились три очаровательных щенка из одного помёта. Два братца и сестричка. Закоренелый холостяк сразу стал заложником этих маленьких сорванцов. Им было дозволено всё: грызть ножки у стола, прудить лужи на паркете, спать с хозяином в кровати… Существовало лишь одно табу — не разрешалось совать носики в лабораторию…

Ну, а как ты сам знаешь — если нельзя, то очень хочется! Так и наши щенки, где бы они не были, что бы они не делали, лапы сами приносили их к запретному месту. Здесь, пожалуй, пришло время поподробнее описать малышей. Это были гладкошёрстые лобастые комочки, тёмного окраса, с висячими ушками.

Старший, как самый воспитанный, постоянно пытался удержать брата и сестру от шалостей, но не мог справиться с их проказами.

Средний был так активен, что попросту не мог сидеть на одном месте и норовил облазить все закоулки в доме.

Ну, а младшая была девчонкой, и этим всё сказано. Любопытство было её второй натурой.

Поэтому, как только появилась возможность, её вездесущий носик тут же потянулся к щёлочке под дверью в лабораторию и принялся принюхиваться к незнакомым запахам, струящимся оттуда. Она так увлеклась этим занятием, что не заметила, как упёрлась лбом в дверь, раздался щелчок, и дверь приоткрылась…

Собачка от неожиданности отскочила в сторону, но тут же решила воспользоваться открывшейся возможностью изучить неизведанное. Она поспешила к манящему отверстию, но почувствовала, что кто-то схватил её за хвостик, это средний брат не хотел упускать шанс стать первооткрывателем. Упираясь лапами, он потянул сестру назад, та, вытягивая нюхалку вперед, что было силы, заскребла когтями по полу, пытаясь вырваться, и даже ухватилась зубами за порожек. В это время подоспел и старший щенок, толком не разобравшись, что происходит, он схватил брата и тоже стал тащить его прочь от комнаты, для устойчивости обвив ножку дубового стула хвостом. Средний не хотел пускать в запретную комнату сестру, но никак не ожидал, что его кто-то будет удерживать от посещения таинственного места, поэтому он изменил тактику и направил свои усилия на помощь сестричке. Дальше всё было, как в сказке о репке: «Тянем-потянем, тянем-потянем…», хвостик Старшего, не выдержав напряжения, отцепился и…, вся троица ввалилась в лабораторию. Щенки с недоумением уставились друг на друга. Их носы, хвосты и даже туловища вытянулись, получились собаки-сосисочки. Только долго удивляться им было некогда, надо было успеть осмотреть лабораторию до возвращения хозяина. Собачонки с любопытством завертели головами.

Вдоль стен комнаты располагались огромные, до самого потолка стеллажи заставленные книгами; посередине находился большой стол, множество различных баночек, колбочек, коробочек, стоящих на нём издавали незнакомые манящие ароматы. Сестричка принялась карабкаться по приставленной лесенке, скоро она уже бродила среди различных пахучих веществ, которые были разбросаны на столе. Она роняла на пол исписанные листы, принюхивалась к порошкам, опрокидывала спиртовки и реторты, пробовала лизнуть всё, что ей попадалось. Особенно собачку заинтересовала ванночка, наполненная белой жидкостью.

— Молоко, — решила малышка и принялась лакать густой напиток. С первым глотком она поняла: «это что-то другое», — но оторваться уже не могла, так было вкусно. Соблазнённый аппетитным почавкиваньем, Средний тоже попытался забраться повыше, но как только его морда появилась над столом, сестра повернула голову, фыркнула и, мелко распыляя из пасти жидкость, обрызгала его. Брат, недовольно бурча, принялся облизываться и вытирать лапами нос, он так усердно тёр его, что потерял равновесие и шлёпнулся на пол. Старший, который сначала остался около самой двери, привлечённый шумом, потрусил поближе. Увлечённые, они не заметили, как появился хозяин…

— Та-ак-с! — грозно произнёс он и посмотрел на Старшего, тот понял, что такс — это он и виновато опустил голову.

— Та-ак-с! — обвиняющее сказал человек и перевёл взгляд на Среднего, тот не сомневался, что такс — это он и заискивающе обнажил в улыбке зубы.

— Та-ак-с! АааА! — ужаснулся хозяин, заметив, что малышка, урча от наслаждения, облизывается, сидя рядом с пустой мисочкой. Та же, шаловливо наклонив голову, забила по столу хвостом, поднимая вокруг себя облачко из рассыпавшейся пудры, и не спорила, что она и есть такса.

Честно говоря, от увиденного разгрома наш герой, готов был вцепиться в шевелюру у себя на голове, но, ни один волосок не задерживался у него на макушке, он был абсолютно лысым, страшно комплексовал из-за этого и пытался создать в домашней лаборатории или мазь, или микстуру от этого «недуга». Химические вещества могут быть необыкновенно опасны, вот поэтому он и старался держать лабораторию на замке.

Убедившись, что щенки не пострадали, «ученый» задумался над тем, чем бы их занять.

Для начала он решил, что им необходимо чаще бывать на воздухе, тогда, вероятно, на шалости в доме у них просто не останется сил. Поэтому по утрам, забирая собак, он направлялся с ними на прогулку. Это был настоящий праздник. Таксы, неутомимо перебирая лапками, готовы были целыми днями напролёт сопровождать своего хозяина. Их носы постоянно находились в движении, принюхиваясь к разнообразным запахам. Однажды они наткнулись на нору, немного повздорив кому первому заглянуть в уходящий под землю лаз, щенки отдали пальму первенства Старшему. Хозяин и глазом не успел моргнуть, как тот с любопытством скрылся в длинном тоннеле, за ним поспешили и остальные. Долго они изучали хитросплетение ходов, пробираясь иногда чуть ли не на пузе (вот где пригодилось длинное и изворотливое туловище таксы). Нашим щенкам повезло, нора оказалась пустой, и никто не напал на них, однако, когда собаки выбрались на поверхность, они не сомневались, что их истинное призвание — искать зверя под землёй.

Ты не поверишь, но с тех пор, таксы боялись вырасти, ведь тогда высокие лапы мешали бы им проникать в подземные сооружения. Дома они заползали под кровать и выходили оттуда, только размяться, даже обедали они в этом тесном и низком пространстве и вскоре добились того, что их лапки перестали тянуться вверх, а остались коротенькими.

Та прогулка многому научила и хозяина, он так переволновался за своих питомцев, безрассудно кинувшихся в нору, что и ругаться-то на них не смог. Однако твёрдо решил, что малышам надо поставить сильный и громкий голос, чтобы они могли подавать его из норы, если обнаружат зверя. Теперь каждый выход на природу начинался у реки, где стремительный поток воды с рёвом и грохотом каскадом низвергался с высоты. Именно здесь наше трио и репетировало, пытаясь, перелаять не только друг друга, но и бушующую стихию. Вскоре из горла такс вырывался такой мощный, сочный бас, что ему позавидовал бы любой огромный пёс.

Казалось, всё наладилось в этом семействе, но…, спустя некоторое время поведение маленькой таксы в корне изменилось. Она не хотела выходить на улицу, сидела под креслом и наотрез отказывалась показываться на глаза. Более того недовольно ворчала, если её беспокоили, а однажды даже тяпнула хозяина за палец, когда он попытался вытащить затворницу на свет. «Химик» давно заметил, что в то время, как братья увеличивались в размерах, Младшая такса оставалась похожей на щеночка, только это не портило её, а скорее придавало некоторый шарм. Решив, что собачка будучи строптивой, упрямой и своенравной, просто капризничает, мужская часть семьи постановила на время оставить ее в покое. Поэтому тем утром она, как всегда, осталась дома, а на прогулку с хозяином отправились только братья.