Шаррон. Будешь слушать вечную службу.

В высоте, со свечами прошла процессия и спели детские голоса. Потом это все исчезло.

Мадлена (шарит руками, как во тьме). Где вы, святой отец?

Шаррон (глухо). Я здесь… Я здесь… Я здесь…

Мадлена. Хочу слушать вечную службу. (Шепчет страстно.) Давно, давно я жила с двумя и прижила дочь Арманду и всю жизнь терзалась, не зная, чья она…

Шаррон. Ах, бедная…

Мадлена. Я родила ее в провинции. Когда же она выросла, я привезла ее в Париж и выдала ее за свою сестру. Он же, обуреваемый страстью, сошелся с ней, и я уже ничего не сказала ему, чтобы не сделать несчастным и его. Из-за меня, быть может, он совершил смертный грех, а меня поверг в ад. Хочу лететь в вечную службу.

Шаррон. И я, архиепископ, властью мне данною, тебя развязываю и отпускаю.

Мадлена (плача от восторга). Теперь могу лететь!

Орган запел мощно.

Шаррон (плача счастливыми слезами). Лети, лети.

Орган замолк.

Ваша дочь здесь? Позовите ее сюда, я прощу и ей невольный грех.

Мадлена (выходя из исповедальни).

Лагранж. Я посажу вас в карету.

Мадлена. А Арманда?

Лагранж. Вернусь за ней. (Уводит Мадлену во мрак.)

Арманда входит в исповедальню. Шаррон возникает страшен, в рогатой митре, крестит обратным дьявольским крестом Арманду несколько раз быстро. Орган загудел мощно.

Шаррон. Скажи, ты знаешь, кто был сейчас у меня?

Арманда (ужасается, вдруг все понимает). Нет, нет… Она сестра моя, сестра…

Шаррон. Она твоя мать. Тебе я прощаю. Но сегодня же беги от него, беги.

Арманда, слабо вскрикнув, падает навзничь и остается неподвижной на пороге исповедальни. Шаррон исчезает. Орган гудит успокоительно.

Лагранж (возвращается в полумраке, как темный рыцарь). Арманда, вам дурно?

Тьма.

…День. Приемная короля. Людовик, в темном кафтане с золотом, — у стола. Перед ним — темный и измученный Шаррон. На полу сидит Справедливый сапожник — чинит башмак.

Шаррон. На предсмертной исповеди она мне это подтвердила, и тогда я не счел даже нужным, ваше величество, допрашивать актера Лагранжа, чтобы не раздувать это гнусное дело. И следствие я прекратил. Ваше величество, Мольер запятнал себя преступлением. Впрочем, как будет угодно судить вашему величеству.

Людовик. Благодарю вас, мой архиепископ. Вы поступили правильно. Я считаю дело выясненным. (Звонит, говорит в пространство.) Вызовите сейчас же директора Пале-Рояль господина де Мольера. Снимите караулы из этих комнат, я буду говорить наедине. (Шаррону.) Архиепископ, пришлите ко мне этого Муаррона.

Шаррон. Сейчас, сир. (Уходит.)

Справедливый сапожник. Великий монарх, видимо, королевство без доносов существовать не может?

Людовик. Помалкивай, шут, чини башмак. А ты не любишь доносчиков?

Справедливый сапожник. Ну чего же в них любить? Такая сволочь, ваше величество!

Входит Муаррон. Глаза у него затравленные, запуган и имеет такой вид, точно он спал не раздеваясь. Людовик, которого он видит так близко — впервые, очевидно, — производит на него большое впечатление.

Людовик (вежливо). Захария Муаррон?

Муаррон. Так, ваше величество.

Людовик. Вы в клавесине сидели?

Муаррон. Я, сир.

Людовик. Господин де Мольер вас усыновил?

Муаррон молчит.

Я вам задал вопрос.

Муаррон. Да.

Людовик. Актерскому искусству он вас учил?

Муаррон заплакал.

Я вам задал вопрос.

Муаррон. Он.

Людовик. Каким побуждением руководствовались, когда писали донос на имя короля? Здесь написано: "желая помочь правосудию".

Муаррон (механически). Так, желая…

Людовик. Верно ли, что он вас ударил по лицу?

Муаррон. Верно.

Людовик. За что?

Муаррон. Его жена изменяла ему со мной.

Людовик. Так. Это не обязательно сообщать на допросе. Можно сказать так: по интимным причинам. Сколько вам лет?

Муаррон. Двадцать три года.

Людовик. Объявляю вам благоприятное известие. Донос ваш подтвержден следствием. Какое вознаграждение хотите получить от короля? Денег хотите?

Муаррон (вздрогнул. Пауза). Ваше величество, позвольте мне поступить в королевский бургонский театр.

Людовик. Нет. О вас сведения, что вы слабый актер. Нельзя.

Муаррон. Я — слабый?.. (Наивно.) А в Театр дю Марэ?

Людовик. Тоже нет.

Муаррон. А что же делать мне?..

Людовик. Зачем вам эта сомнительная профессия актера? Вы — ничем не запятнанный человек. Если желаете, вас примут на королевскую службу, в сыскную полицию. Подайте на имя короля заявление. Оно будет удовлетворено. Можете идти.

Муаррон пошел.

Справедливый сапожник. На осину, на осину…

Людовик. Шут. (Звонит.) Господина де Мольера!

Лишь только Муаррон скрылся за дверью, в других дверях появляется Лагранж, вводит Мольера и тотчас же скрывается. Мольер в странном виде: воротник надет криво, парик в беспорядке, лицо свинцовое, руки трясутся, шпага висит криво.

Мольер. Сир…

Людовик. Почему и с каким спутником вы явились, в то время как пригласили вас одного?

Мольер (испуганно улыбаясь). Верный ученик мой, актер де Лагранж… проводил. У меня, извольте ли видеть, случился сердечный припадок, и я один дойти не мог… Надеюсь, я ничем не прогневил ваше величество? (Пауза.) У меня, изволите ли… несчастье случилось… извините за беспорядок в туалете. Мадлена Бежар скончалась вчера, а жена моя, Арманда, в тот же час бежала из дому… Все бросила… Платья, вообразите… комод… кольца… и безумную записку оставила… (Вынимает из кармана какой-то лоскут, заискивающе улыбается.)

Людовик. Святой архиепископ оказался прав. Вы не только грязный хулитель религии в ваших произведениях, но вы и преступник, вы — безбожник.

Мольер замер.

Объявляю вам решение по делу о вашей женитьбе: запрещаю вам появляться при дворе, запрещаю играть «Тартюфа». Только с тем, чтобы ваша труппа не умерла с голоду, разрешаю играть в Пале-Рояле ваши смешные комедии, но ничего более… И с этого дня бойтесь напомнить мне о себе! Лишаю вас покровительства короля.

Мольер. Ваше величество, ведь это же бедствие… хуже плахи… (Пауза.) За что?

Людовик. За тень скандальной свадьбы, брошенную на королевское имя.

Мольер (опускаясь в кресло). Извините… я не могу подняться…

Людовик. Уезжайте. Прием окончен. (Уходит.)

Лагранж (заглянув в дверь). Что?

Мольер. Карету… Отвези… Позови…

Лагранж скрывается.

Мадлену бы, посоветоваться, но она умерла. Что же это такое?

Справедливый сапожник (сочувственно). Ты что же это? В Бога не веришь, да? Э… как тебя скрутило… На яблоко.

Мольер (машинально берет яблоко). Благодарю.

Шаррон входит и останавливается, долго смотрит на Мольера. У Шаррона удовлетворенно мерцают глаза.

(При виде Шаррона начинает оживать — до этого он лежал грудью на столе. Приподнимается, глаза заблестели.) А, святой отец! Довольны? Это за «Тартюфа»? Понятно мне, почему вы так ополчились за религию. Догадливы вы, мой преподобный. Нет спору. Говорят мне как-то приятели: "Описали бы вы какую-нибудь стерву — монаха". Я вас и изобразил. Потому что где же взять лучшую стерву, чем вы?