У нее были сочные губы, широкие бедра, талия, как мостик у песочных часов, и грудь, мимо которой не прошел бы ни один мужчина. Она была одной из тех, которую я бы с удовольствием пригласил к себе в субботу вечером.

Моя квартира находилась сейчас далеко-далеко, так как, чтобы отдохнуть, я поменял пыльный Лос-Анджелес на уютненький Скоттсдейл, настоящий рай штата Аризона.

Мои пальцы, которые держали рюмку с виски, вдруг стали влажными, но я тем не менее не отрывал взгляда от Лукреции Бризант. Мне очень хотелось узнать, что забросило ее сюда в Скоттсдейл штата Аризона. Я не слышал, как она вошла. Я только почувствовал, что должно произойти что-то особенное, так как смех в баре внезапно смолк, словно его отрезали ножом. Рюмки тоже больше не звякали, наступила полная тишина.

Я знал, кто она такая. Да и кто этого не знал.

Сразу показалось, что помещение бара осветилось мощными юпитерами. Она была одета во все белое: белые сапожки на больших толстых каблуках, белое батистовое платье, которое простиралось от пупырышек грудей до середины бедер, на несколько дюймов выше колена.

Она неподвижно стояла в дверях, и взгляд ее словно ощупывал поочередно все столики бара. Потом я почувствовал, что ее взгляд остановился на мне — мягкий и нежный, словно удары крыльев бабочки. Ее губы слегка изогнулись в улыбке.

Я первый раз увидел ее, как говорится, во плоти, и живая она понравилась мне гораздо больше, чем на кинорекламах или в тех самых фильмах, где она снималась, и я внезапно подумал, что такая женщина может появиться перед тобой скорее в мечтах, чем в действительности. Но эту мысль у меня сразу вытеснили другие, так как Лукреция Бризант направилась прямо к моему столику.

К моему?

Зачем же понадобился «звезде» всего итальянского полуострова какой-то частный сыщик по имени Шелл Скотт? Судя по всему, она обозналась и перепутала меня с кем-то.

Правда, меня довольно трудно спутать с кем-нибудь. У меня мягкие волосы и торчат они «ежиком» на дюйм вверх, мои брови, тоже светлые, густые и опоясывают глаза словно радуга, а ростом я все сто девяносто два сантиметра.

Когда я заметил, что Лукреция уже находилась в двух шагах от меня, я поднялся, чтобы продемонстрировать весь свой рост, и сделал это с чувством. Это заставило ее поднять глаза и всмотреться в мое лицо.

— Мистер Скотт? — спросила она.

— Да, мадам. Я — Шелл Скотт.

— Как поживаете? — она протянула мне руку и я пожал ее. Благодаря такому прикосновению, по моей руке и пальцам словно прошел ток.

— Я так рада, что нашла вас здесь, мистер Скотт, — сказала она милым, словно медовым голосом, а потом быстро добавила:

— Мне нужна ваша помощь.

— Можете считать, что вы ее уже получили, леди, — ответил я.

Она улыбнулась, как женщина, которой бог пастухов Пан поглаживает затылок. Эта улыбка расширила мои вены, привела кровь в кипящее состояние и открыла поры дюжин желез — они зацвели, как цветы лотоса в полночь.

— Но вы еще не знаете, что я от вас хотела бы, мистер Скотт. Возможно, что дело это опасное…

— Опасное? — я рассмеялся. — Мисс Бризант, если вы потребуете, то я даже покормлю Кинг-Конга земляными орешками, а потом спрыгну на парашюте над Китаем, потом я…

— Вы это серьезно? — она вытянула вперед губы. — Может быть, нам поискать более спокойное местечко, мистер Скотт, где мы смогли бы поговорить. — Она огляделась по сторонам. — Вон, скажем, там, на той стороне. — Она показала на нишу, в которой никого не было.

— Отлично! — сказал я, прошел мимо нее и устремился к тому месту, на которое она показывала. Свой виски я захватил с собой и спросил ее, будет ли она пить.

— Да, с удовольствием, мистер Скотт.

Она посмотрела мне в глаза и тихо сказала:

— Что-нибудь холодное. Холодное, как лед. Скажем, коктейль «Маргарита». Хорошо Шелл?

Я сделал знак Вере, одной из трех очаровательных официанточек и попросил ее принести коктейль. Та наградила Лукрецию внимательным взглядом.

— Ну, вот и все, — сказал я. — Я еще не знаю, о каком деле идет речь, но я оптимист от природы. Я даже могу сказать, что справлюсь с вашим делом за двое суток. Может быть, мы сразу договоримся и насчет ужина, мисс Бризант? Или мне можно называть вас Лукрецией?

— Нет, — сказала она.

— Нет?

— Гарри мне сказал, что вы именно такой. Я должна настоять на том, чтобы наши отношения… остались на чисто деловой почве, мистер… мистер Шелл. Я действительно нуждаюсь в вашей помощи.

— А кто такой Гарри?

— Гарри Фелдспен.

Ага, — подумал я, — Гарри Дж. Фелдспен! Он был одним из моих старых знакомых и большая величина в голливудском шоу-бизнесе. Он был боссом студии «Магна», снял много отличных фильмов и считал себя другом классической музыки. Он сделал большие деньги в фильме о Вагнере, но на фильме о Бетховене потерял около полумиллиона. Поэтому было понятно, что ни фильм о Россини, ни фильм о Моцарте он снимать не будет. К тому же он потерял уважение к классической музыке. Как я читал, он собирался снимать новый фильм, на котором надеялся снова сделать большие деньги.

— Ага! — повторил я громко, в то время как официантка принесла коктейль «Маргарита». — Это Гарри, мой друг Гарри. Значит, вы будете играть в фильме «Оргия Цезаря», так?

— Да.

— И что вам Гарри рассказал обо мне?

— О, самое всякое, разное.

— Это очень плохо с его стороны.

— Он наверняка не имел в виду ничего плохого. Мне думается, он хотел только нагнать на меня страху.

— Мисс Бризант, — сказал я, — Лукреция, независимо от того, что вам сказал Гарри, это не соответствует действительности. Не верьте ни одному его слову. И если вы нуждаетесь в моей помощи, то я весь в вашем распоряжении и без всяких задних мыслей. Хотя я и не могу понять, почему бы нам с вами не…

— Речь идет о моем отце, — перебила она меня. Он и мать живут на Вилле Восходящего Солнца. Вы знаете, где это находится?

Я кивнул. Вилла Восходящего Солнца была одной из тех общин, которые были организованы для людей пожилого возраста. Эти общины вошли в моду три-четыре года тому назад, и в них могли жить люди, начиная с пятидесяти лет. Эти общины имеют свои мэрии, свои больницы, свою пожарную команду и так далее. На Вилле Восходящего Солнца, расположенной приблизительно в двадцати милях от Скоттсдейла, живет около двенадцати тысяч человек. В последние недели как раз много писали о таких общинах для людей пожилого возраста, так как делегация конгресса хотела выяснить положение пожилых людей в Америке.

— Я сам еще не был там, но я читал об этом в газете, — сказал я.

— Я уже неделю живу у родителей, — сказала она. — Хотела отдохнуть перед съемками нового фильма. И при этом мне бросилось в глаза, что отец чем-то страшно озабочен. Может быть, с моей стороны это сильное выражение, так как он мне не сказал, что его беспокоит. Но я-то его знаю и я уверена, что он чем-то сильно обеспокоен. А может быть, и чего-то боится.

— А, собственно, как вы меня здесь нашли? — спросил я.

— Сегодня утром прочитала в какой-то газете, что вы здесь отдыхаете.

«Аризона-републик» — это не какая-то газета, а одна из самых уважаемых газет штата, а Мэгги Уилсон — звезда наборщиц этой газеты под рубрикой «У нас в гостях» представила своим читателям того Шелдона Скотта, который совсем недавно в Лос-Анджелесе так отделал троих из пяти гангстеров, напавших на него, что полиция была даже рада тому, что ей удалось захватить двух оставшихся и тем самым уберечь от злой судьбы своих соратников — и в первую очередь, от разбушевавшихся кулаков частного детектива.

Мэгги Уилсон не упомянула о том, что я был вынужден пару дней проваляться в больнице, так как я получил ранение в ногу и сломал себе ребро, и вот теперь, чтобы полностью встать на ноги, я и решил немного отдохнуть в штате Аризона.