Старец-висельник откинулся в кресле-качалке, дряблые веки опустились. Голос приобрел зловещие нотки.

- Битвы Древних достигли своего пика. И в один из дней тысячи разных сражений слились в одну Войну, и ей было предначертано изменить все. По жестокости и размаху ей не было равных. От оружия Древних кипели океаны, горела земля, а небеса, не выдержав жара, плавились и стекали, как воск, на земную твердь. Но Предтечам, уже поголовно одержимым демонами смерти, даже этого показалось мало. В свирепом горниле войны они выковали новое оружие, затем еще мощнее, и еще, пока, наконец, они не уничтожили все на свете. И всех, включая самих себя. Память о том, отчего начались войны, чем жили Древние и о чем грезили, была уничтожена навсегда... однако это было лишь началом. Оружие и страшные воины-големы ушедших цивилизаций сохранились даже в те лютые времена. И они продолжали воевать. Во время, когда сама земная твердь трескалась до самого ядра, а с неба ничего, кроме смерти, не лилось, исполины Предтеч продолжали драться. Они скитались по мертвому миру, размешивая сапогами разогретую до жидкого состояния землю, а, увидев врага, сходились насмерть! Их битвы разрывали саму ткань бытия, и только чудо спасло Мироздание от окончательной гибели. Титаны истребили все и вся, они погасили звезды, и умерли вместе с их светом...

Так завершилась эпоха Безвластия и Звенящей пустоты.

Старец-висельник устало потер мешки под глазами. Взор его блуждал, а голос стал отрешенным.

- Понадобились тысячи эпох, чтобы почва вновь обрела твердость, чтобы воздух остыл, а ядовитый пепел смыло дождями. Еще больше времени ушло на то, чтобы первое зернышко проросло, и его стебель расколол мертвый камень этого мира. Вместе с этим звуком в мертвый мир пришли Новые Боги.

Они воссоздали звезды, вновь зажгли солнце и вернули на небосклон Матерь-луну. А затем, когда работа была кончена, Боги открыли двери, впустив сюда первые расы. Ими стали Первородные эльфы и люди. Старейшие и сильнейшие народы.

Так началась эпоха Становления.

Волшебство вернулось, насыщая истощенную землю благодатью. День ото дня росли города, множились народы, возникали новые расы: из недр лесов вышли энты, спустились с гор гномы, выползли смоки, гремлины, явились гноллы, чудовища, великаны и карлики-половинчики, взвились из недр земли демоны... много всех теперь. И в небесах живут, и в морях, и за ними. А последними пришли Ночные. Говорят, когда-то мы были с эльфами и людьми родственниками. Первые Ночные родились то ли от брака мужчины-человека с эльфийкой, то ли эльфа с людской женщиной. И были они с белой кожей, внешностью людей, и грацией эльфов. Но затем стали особняком, поссорившись и с остроухими, которые зовут нас выродками, и с людьми, которые называют демонами. Так у нас появились свои Боги, Темные. А потом... потом в мир пришел Великий отец.

Старец-висельник пожевал губу, тяжело сопя. Я отметил вдруг, что теперь его взгляд стал тяжелым и мрачным, будто он не про действительно Великого отца собирается рассказать, а...

- В то время Ночные были другими, - повторил Старец-висельник, прервав мои мысли. - Нас и прозвали-то Ночными не из-за демонической сущности, которую приписывают нам люди, а из-за страха перед нами. Нас было слишком мало для целого народа, и нашим мужчинам пришлось воевать за место в этом мире. Ночные стали первоклассными наемниками, стремительными убийцами, непревзойденными фехтовальщиками! - Голос старика наполнила сочная гордость. - Если человек узнавал, что за его жизнью должен был прийти Ночной, он терял надежду. Потому что никто не сравнится с нами в искусстве молниеносного убийства! Стать частью ночи, обратиться в тень, пройти незамеченным под самым носом у стражи - это лишь часть нашей силы. Ночные странствовали по миру, наша слава шла впереди нас, но мы не останавливались и улучшали искусство смерти. Возникали первые города, мы готовились стать вровень со Старшими расами, но потом... потом молодой наемник, славный воин, легенда своей эпохи, в одном людском королевстве увидал принцессу. Прекраснейшую из женщин, молодую нимфу, сердце которой было свободно, но пылало от жажды любви.

Ночной-воин дважды участвовал в королевских турнирах, совершая невероятные подвиги. Молва о нем расходилась в округе с колоссальной скоростью, но король-отец был непреклонен и суров. Награду победителю он вручал с ненавистью, а титульные грамоты едва не швырял к ногам Ночного. Даже убийц подсылали, да все без толку. Что только наемник не делал, но даже на мост королевского замка ступить не мог. Впрочем... принцессу он все же покорил. Король-отец, узнав, о ком мечтает дочь, рассвирепел! Велел казнить Ночного, а дочь обещал отдать в монастырь. Кричал, что ее душой овладели бесы, если она мечтает о таком муже...

Но не так-то просто справиться с Ночным. Молодого воина загнали в угол, но уйти ни с чем он уже не мог. Он бы умер от тоски, ибо душа его теперь навеки принадлежала принцессе. И он решился... - голос Старца-висельника стал резким, рубящим слова, как меч того наемника своих врагов! - Он в одиночку проник в замок, вошел в опочивальню принцессы, и она согласилась бежать с ним. Они решили двинуться навстречу рассвету, чтобы юное солнце обвенчало их, соединив сердца. Однако беглецов увидал стражник. Тот глупец поднял тревогу, и тогда Ночному пришлось сражаться почти со всей гвардией замка... И, хуже всего, уже вырвавшись из кольца врагов, беглецы столкнулись с королем.

«Решилась? - взревел король люто. - Тогда будь ты проклята, подстилка выродка! Ты мне больше не дочь!»

«Отец! Я люблю его!»

Но кровь бросилась в голову королю, до капли покинув сердце. Он вскинул тисовый лук, с которым многократно бывал на охоте, убивая вепрей и оленей без промаха, и безжалостная стрела сорвалась с тетивы...

Ночной успел закрыть своим телом любимую. Однако король был не просто опытным охотником, он был силачом. Стрела пронзила грудь Ночного навылет, а затем ранила принцессу.

В слепой надежде воин на руках вынес любимую из замка. Ее кровь жгла его, как расплавленное железо! Верный конь, обгоняя ветер, понес его прочь от замка короля, туда, где принцессе могли оказать помощь. Но он не успел. Рассвет, который должен был их обвенчать, стали лишь свидетелем ее смерти.

Молодой воин надолго исчез. Многие думали, что и он скончался: то ли от ран, то ли от неизбывной тоски.

Но он выжил...

Мне показалось, или последние слова старик произнес с сожалением?

- Прошло тридцать лет, прежде чем он вернулся... Вернулся другим. В какой бездне он отыскал оружие Предтеч? Каким демонам в обмен на него продал душу? Никто не знает. Но оружие Ночного было столь мощным, что позволило ему всего за одну ночь вырезать все население королевского замка! И последним пал, не на троне, а в собственной постели, как трус, отец его любимой.

На него объявили охоту. Люди, так охотно убивающие друг друга, внезапно объединились в страстной жажде мести. Однако никто не мог справиться с Ночным. Со временем к нему присоединились другие, чьи сердца зажглись от несправедливости. Ведь люди объявили не просто охоту, они принялись травить, как зверей, и убивать всех Ночных, которые встречались им на пути.

Люди совершили роковую ошибку. Ночные бежали из городов, но их объединял герой с оружием Предтеч. Его победы множились, на захваченных землях селились Ночные, а своего предводителя они стали именовать исключительно Великим отцом.

Старец-висельник вздохнул так тяжело, словно нес на плечах Железные горы.

- Но войну уже было не остановить. Помыслы Великого отца занимала лишь месть, другие шли к величию своего народа. Но они... и я... все мы тогда разожгли такой пожар войны, что от его пламени Матерь-луна покраснела. И однажды войско Ночных окружили когорты людей, хирды гномов, полки великанов. А на помощь пришли энты и эльфы. Почти весь мир объединился против нас. И грянула война Низвержения. В ней погибли сотни тысяч наших врагов, но и Ночные исчезали. Мы стойко держались подле Великого отца, однако мы были обречены.