Стефани Сарджент остановилась на лестничной площадке у окна с витражом. Изображенная на витраже ветка алых роз на сияющем лазурном фоне излучала золотистый свет, словно драгоценный камень. Очарованная, Стефани стояла среди цветовых пятен, когда вдруг услышала приглушенные звуки расстроенной скрипки.

Девушка напряглась, испуганно огляделась, прислушалась. Уж не почудилось ли ей? Соседей поблизости не было, а старинный особняк двоюродной бабки Магнолии не имел стереосистемы.

Нет, ей не почудилось — слух уловил мелодию вальса «Последняя роза лета». Стефани еще больше разволновалась — она услышала мелодию именно в тот момент, когда залюбовалась розами на витраже. Музыка неожиданно стихла.

Тут Стефани вспомнила, что несколько минут назад, когда она собиралась спуститься вниз, в платяном шкафу бабки Магнолии что-то стукнуло. Открыв дверку, Стефани обнаружила, что старые туфли покойной соскочили с крючка. Тогда девушка только хмыкнула, но сейчас ей было не до смеха. Ее била дрожь.

Снизу донеслись смех и голоса. Видимо, приехали на обед жених сестры Стефани с матерью.

Поправив платье и пригладив блестящие светлые волосы, Стефани спустилась вниз, пересекла вестибюль и оказалась в гостиной. Оклеенная золочеными обоями огромная комната с пятиметровым потолком, французскими хрустальными люстрами, камином из белого мрамора, высокими, от пола до потолка, окнами в ажурных переплетах, обрамленными элегантными бархатными фестонами, из-за обилия света казалась еще просторнее.

Сэм, сестра Стефани, сидела на обитом зеленым шелком диване. Блондинка с карими глазами, высокая, изящная, Саманта Бишоп была более юной версией Стефани. Розовое платье Сэм великолепно смотрелось на фоне дивана, идеально гармонируя с розами «Румянец девы», стоявшими в хрустальной вазе на кофейном столике из розового дерева. Рядом с девушкой сидел Честер, в брюках свободного покроя и спортивной рубашке. Миссис Милфорд восседала в кресле-качалке, одетая в фирменное шелковое платье, отделанное цветами.

— Привет, Стеф, — поздоровалась Сэм. — Помнишь Честера и его мать?

— Конечно.

Честер встал.

— Стефани, рад видеть тебя.

— Я тоже.

— С возвращением в Натчез.

— Спасибо. — Стефани и Честер обменялись рукопожатием. Честер Милфорд — рослый, стройный мужчина с редеющей шевелюрой, лет тридцати пяти, приятный в общении, но, увы, не без проблем… Стефани повернулась к его матери, сгорбленной и сморщенной, как сушеная слива, женщине, к тому же явно глуховатой, и внятно произнесла: — Миссис Милфорд.

— Здравствуй, Стефани, — проскрипела пожилая дама с выражением вечного недовольства на лице. — Сэм рассказала нам, что ты теперь без работы.

С трудом подавив раздражение, Стефани села рядом с сестрой.

— Мама, Стефани не могла вернуться назад, не уволившись с прежнего места в Атланте. — Честер бросил на мать укоризненный взгляд.

— Пожалуй, ты прав, — состроила кислую мину мать Честера.

Сэм с виноватым видом протянула сестре бокал белого вина и фарфоровую тарелочку с фаршированным артишоком и двумя живописными канапе.

— Знаешь, Стефани, Честер может помочь тебе в поисках работы.

— Правда? — оживилась Стефани и обратила взор к жениху сестры.

— Правда. — Он улыбнулся. — Возможно, ты в курсе, что я президент Исторического общества округа Адаме и мы тесно сотрудничаем с «Исторической коллекцией Франклин-стрит». Это наиболее щедро спонсируемый частный музей старого Юга во всем штате Миссисипи.

— Ах да. Помню, как несколько лет назад мы с Сэм осматривали коллекцию, — заметила Стефани. — Потрясающее собрание довоенных[1] экспонатов и прекрасная библиотека.

— Не хочешь ли ты стать новым куратором?

— Шутишь! — воскликнула девушка.

— Твой диплом по библиотековедению как нельзя кстати, — продолжал Честер. — К сожалению, наш теперешний руководитель, миссис Колдуэлл, недавно перенесла инсульт и по настоянию мужа уволилась. Так что вакансия открыта. Я состою в директорате и могу замолвить за тебя словечко.

— Вот как? — удивилась Стефани. — Пожалуйста, расскажи поподробнее.

Когда Честер ответил на все ее вопросы, Сэм, с любовью глядя на жениха, погладила сестру по руке.

— Разве он не душка?

— Душка.

Возникла неловкая пауза, которую нарушила миссис Милфорд, громко кашлянув.

— Ты уже устроилась, Стефани?

— Одежда еще не распакована. — Стефани невесело рассмеялась. — Завтра привезут мебель и вещи, с которыми я не могла расстаться. — Она обвела жестом комнату. — Я так благодарна доброй Магнолии, что она оставила нам с Сэм этот потрясающий старинный дом. Хочу поселиться в спальне. Комната просторная, и из окна открывается восхитительный вид на окрестности.

— Магнолия была замечательным человеком и весьма активной прихожанкой, — подтвердила миссис Милфорд.

— Это может показаться странным, но я слышала, как в шкафу свалились с крючка ее туфли, — с грустной улыбкой обратилась Стефани к Сэм.

— Что ты имеешь в виду? — спросила сестра, едва не прыснув от смеха.

— Ты что, не помнишь, как хранилось старое розовато-лиловое викторианское платье и туфли нашей бабки, которые она надевала, когда водила экскурсии по довоенным особнякам нашего города?

— Помню, — ответила Сэм.

— Несколько минут назад я слышала, как один из старых башмаков свалился с крючка в шкафу. Это произвело довольно жутковатое впечатление.

— Боже праведный! — выдохнула миссис Милфорд. — Вам что-то померещилось, Стефани?

— Нет, не померещилось, — ответила девушка. — Башмак в самом деле упал.

— Может, в Хармони-Хаус водятся призраки, как ты думаешь, милая? — Честер подмигнул невесте.

— Надеюсь, что нет! — Сэм передернуло. — Я прожила с бабушкой четыре года и не замечала ничего странного. — Она улыбнулась. — Кроме того, наша бабка была скандальной и вряд ли ужилась бы с привидениями.

— А что, если она сама стала призраком? — съязвил Честер.

— Как не стыдно! — Миссис Милфорд шлепнула сына по руке. — Не богохульствуй! Магнолия, да будет тебе известно, имела безукоризненные манеры. Она слишком благовоспитанна, чтобы беспокоить людей… и шататься по чужим домам.

— Что скажешь, Стефани? — спросил Честер с улыбкой.

— Не уверена. Но это еще не все. — Стефани бросила на Сэм хмурый взгляд. — Кто-нибудь из наших соседей играет на скрипке?

— На скрипке? — Вопрос застал Сэм врасплох. — Не знаю. Может, и играет, но мы все равно не услышали бы. Слишком большое у нас поместье.

— Пожалуй, что так, — согласилась Стефани. — Но когда я сейчас спускалась вниз, клянусь, слышала, как кто-то наигрывал на скрипке «Последнюю розу лета».

— Мелодию музыкальной шкатулки старой Магнолии? — спросила Сэм удивленно.

— Да. Она и на рояле ее играла. — Стефани указала рукой на рояль у дальней стены.

— Не хочешь ли сказать, что Магнолия стала призраком и взялась за скрипку? — язвительно поинтересовалась миссис Милфорд.

— Мама, ну что ты, в самом деле! — одернул Честер старушку.

— Нет, здесь действительно происходят странные вещи, — растерянно произнесла Стефани. — Я совершенно уверена, что слышала звуки старинного вальса…

— И как упала туфля, — договорила за Стефани миссис Милфорд и с каменным лицом повернулась к Честеру. — Думаешь, «Коллекции Франклин-стрит» подойдет куратор, которому мерещатся всякие звуки?

— Мама, ты придаешь этому слишком большое значение, — сказал он с упреком.

Миссис Милфорд хотела возразить, но тут в комнату водит седая чернокожая женщина в белой униформе.

— Обед подан.

— Спасибо, миссис Доусон, — ответила Сэм с облегчением. — Идемте? — обратилась она к присутствующим с широкой улыбкой.

— По-моему, вечер удался, как ты считаешь? — спроси ла Сэм сестру, присоединяясь к ней в портике перед домом. За колоннами греческого фасада старинного особняка уже воцарилась ночь. Из розового сада тянуло нежным благоуханием цветов.