– Охрана есть,- нетерпеливо мотнул головой Бешмет.- Но я же тебе говорю, в грузе будет спрятана ценная вещь, и ни в коем случае нельзя допустить, чтоб она пропала. Мои охранники – люди надежные, но я все равно им не доверяю. А сегодня, увидев тебя, я сразу понял, что, если караван будешь охранять ты, мне нечего бояться.

– С чего вдруг такое доверие? – прищурился Конан.- Ты же хорошо знаешь, что я не упущу того, что само идет мне в руки. Не боишься, что мне понравится твоя шкатулка?

Уверяю тебя, она совсем не ценная,- поспешно замахал руками Бешмет.- Тебе от нее не будет никакого проку. А вот заплачу я тебе за работу хорошо.

– И сколько же?

– Пять золотых за каждый день пути, – с гордостью проговорил Бешмет.- Кроме того, тебя вознаградит и мой племянник. Караван вернется назад, а ты можешь оставаться в его доме сколько захочешь – будешь вволю есть и пить, а он найдет тебе какое-нибудь прибыльное дело. Не пожалеешь!

– Десять монет за каждый день пути, тогда я согласен, – отрезал Конан, решив поторговаться.- Не забудь, что в Заморе полно грабителей, за каждой горкой ждут путников, так что я из-за твоей реликвии своей головой рискую.

– Ладно,- вздохнув, согласился Бешмет.- Пусть будет десять. Тебе повезло, парень, я еще никогда не платил охранникам столько. Но ты мне нравишься, и я хочу, чтоб ты работал на меня с удовольствием. Думаю, мы и впредь пригодимся друг другу-

«Этот ослиный хвост врет. Что у него па уме непонятно, но я все равно докупаюсь до правды, – думал Конан, вновь наполняя кубок.- В конце концов, Нергал с ней, с этой реликвией! Я получу свои деньги, а заодно повеселюсь в Аренджуне. Там, наверное, ужо по мне соскучились… И все же что это за штука, ради которой я буду рисковать жизнью?»

– А где эта реликвия? Можно хоть посмотреть на нее? – как можно более равнодушно осведомился киммериец.

– Не обижайся, друг мой, но ее никто не должен видеть,- покачал головой Бешмет.- Она будет надежно спрятана, и прошу тебя, не ищи ее. Я понимаю, ты молод и любопытен, но послушай старика: тебе выпала большая удача, что ты встретился со мной, а в доме моего племянника ты найдешь все, что тебе нужно, так что не руби сук, на котором сидишь.

Его слова только подогрели любопытство Конана.

– Хорошо,- сказал он.- Договорились. Когда ехать?

– Все уже готово,- обрадовался Бешмет.- Можно хоть завтра на рассвете.

Выспавшись на роскошной мягкой кровати, Конан поднялся с первыми лучами солнца и, плотно позавтракав, вышел во двор, где шли последние приготовления к отправке каравана. К нему сразу же подскочил охранник – свирепого вида парень, вооруженный до зубов.

– Ну, готов?- мрачно спросил он, неприязненно рассматривая киммерийца.- Если ты и в дороге будешь таким неторопливым, то мы недалеко уедем.

Конан промолчал, решив не наживать себе врагов раньше времени, да и настроение у него было такое, что разговаривать ни с кем не хотелось. Он грустил о красавице Дамире, с которой не успел даже проститься, и вот теперь расстается, Нергал знает насколько – может быть, навсегда…

В пути Конан тоже старался ни с кем не ссориться и вообще не привлекать к себе внимания. На первой же стоянке, надумав прощупать тюки, киммериец понял, что затея это пустая,- охранники и караванщики не спускали друг с друга глаз. Наверняка, с каждым из них Бешмет поговорил отдельно, а может быть, велел им следить именно за киммерийцем.

Конан решил даже не пытаться найти шкатулку в дороге. «В доме племянника будет намного легче ее найти,- думал он.- Если это действительно реликвия, то ее поставят на видное место. А если что-нибудь другое… Ладно, все равно найду!»

И вот караван уже приближался к Аренджуну. Верблюды неторопливо вышагивали по узкой извилистой тропинке, вьющейся между зелеными холмами. Благословенный глаз Митры освещал каждый кустик, за которым могли притаиться разбойники. Все вокруг по-прежнему казалось спокойным, но Конан знал, что эта тишина обманчива.

Сколько раз он сам прятался на этих холмах, подстерегая очередной караван,- место для засады было самым подходящим. Вот и теперь он нисколько не удивился, увидев, как ближайшие кусты едва заметно зашевелились. Киммериец оставался спокойным – в этих местах его знала каждая собака, к тому же те, кто собирался напасть на караван, и представить себе не могли, что самый известный разбойник охраняет их долгожданную добычу.

Как только верблюды приблизились к кустам, оттуда вылетело несколько стрел, одна из них просвистела у самого уха Конана, две других ранили охранников. Выругавшись, киммериец вскинул лук и выстрелил. В зарослях кто-то жалобно хрюкнул.

Конан один за другим метнул в кусты два ножа и приготовился кинуть третий, но его остановил громкий крик:

– Стой! – И в следующее мгновение из кустов показалась плешивая макушка Кушара, давнишнего приятеля Конана по воровским набегам и лихим попойкам.- Век мне пить прокисшую мочу Нергала, если это не Конан-киммериец! Эй, не стреляй, давай уладим дело миром!

– Нет у меня с тобой никаких дел, старая задница! – рявкнул Конан, продолжая держать в руке нож, готовый для броска.- Ты что, раньше не мог разглядеть, в кого стреляешь? Твои шакалы ранили моих людей!

– Баш на баш,- отозвался Кушар и поднял руки, показывая, что он безоружен.- Твои люди ранили моих, а ты лично ухлопал моего дружка. Впрочем, я прощаю тебе их – этого дерьма в любом кабаке Аренджуна навалом.

Охранники продолжали держать луки наготове, вопросительно поглядывая на Конана. Сунув нож за пояс, киммериец сделал им знак опустить оружие. Они молча повиновались – после ночного сражения с грабителями Конан стал их негласным вожаком.

Кушар выволок из кустов старого облезлого осла и, взгромоздившись на него, подъехал к северянину.

– Где тебя демоны носили все это время? – беззаботно спросил он.- Давненько я тебя не видел в Заморе, киммериец. Никак ты решил поменять вольные хлеба на хозяйские харчи?

– Не твоего ума дела, плешивая обезьяна,- огрызнулся Конан.- Лучше расскажи, что нового в Аренджуне.

Кушар хитро прищурился.

– Да разное болтают,- глубокомысленно протянул он.- По правде говоря, я и сам хотел бы разузнать все получше, но пока я не могу туда въехать ни на белом коне, ни на этом поганом ишаке. Вот, если бы ты взял меня с собой, я бы проскочил через ворота под видом караванщика и тогда… Не волнуйся я в долгу не останусь,- поспешно добавил он, видя, что Конан не торопится с ответом.- Ты же знаешь, Кушар добро не забывает.

– А как же твоя шайка? – спросил Конан.- Как ты собираешься протащить ее в город?

– Да нет, что ты! – усмехнулся Кушар.- Я им скажу, чтобы ждали меня в нашем логове. Да и потом, я же говорил, что такого дерьма…

– Ладно,- остановил его Конан, которому хотелось поскорее добраться до города.- Нергал с тобой. Догоняй нас.

В огромном, поражающем своей роскошью доме племянника Бешмета Корхаса вовсю шла подготовка к торжествам. Гости уже съехались, и хотя до свадьбы оставалось еще три дня, пировать начали заранее. В доме нашлось место и для балагана лицедеев, прибывших для увеселения гостей. Но, якобы устав с дороги, шуты и фокусники тут же предались безудержному пьянству, и гости развлекали себя сами.

Узнав о прибытии каравана, хозяин дома вышел на крыльцо, и к нему тотчас подскочил тот самый свирепый охранник, что пытался затеять ссору с Конаном в доме Бешмета, звали его Ульсар. За все время пути они не перекинулись ни словом, но киммериец нередко ловил на себе его пристальный настороженный взгляд. Шепнув что-то племяннику Бешмета, Ульсар вытащил из-за пазухи свиток и отдал ему. Тот развернул пергамент и принялся читать, а затем взглянул на Конана, стоявшего неподалеку и, расплывшись в улыбке, приветственно помахал ему рукой.

Киммериец подошел ближе и остановился, выжидая.

– Приветствую тебя, храбрый воин! – Хозяин дружелюбно похлопал Конана по плечу.- Я уже кое-что слышал о твоих подвигах, потом ты мне расскажешь подробнее. А сейчас умойся и проходи в дом. Я буду рад принять у себя такого гостя.