— Ладно, пойдём…

… В редакцию еженедельника "Русский Лес" Диман отосветовал идти, сказав, что там опасно для жизни находиться — когда идёт работа, то в посторонних кидаются тяжёлыми предметами, а работа там идёт всегда. Если не над номером, то ещё над чемнибудь.

Генка спросил, с уважением косясь на вход:

— Слушай, вас же тут меньше тысячи. Зачем вам еженедельник?

— Ты что, знаешь, как здорово?! — возмутился Диман.  — Его все выписывают, и пишут в него тоже все, и даже рассылают в разные места. Там же не только местные новости, там всего полно. Он цветной выходит, на десяти листах, тираж почти тысяча. Видишь, тут у нас в этом здании и телецентр, и радиоточка, и отделение связи, они вместе работают. Вот туда можно зайти. Там везде люди радушные и общительные. Только если предложат в сериале сниматься — не соглашайся, ты нам живым нужен.

— В сериале? — осторожно спросил Генка.

— Ну да, они же не только новости крутят и документалку или концерты там, они ещё и сериалы снимают, — пояснил Диман.  — Сейчас тянут "Жильцы лесные", про средние века и разную нечисть. Интересно, кстати, но людей не хватает, заняты люди, вот они и гребут любого новенького… Пойдём?

— Потом, — вздохнул Генка, хотя ему страшно хотелось зайти и посмотреть на такое чудо в селе. О чёмто подобном он несколько раз слышал по телевизору, и сейчас спросил:

— Диман, а почему про ваше село нигде сюжетов не было? Это же здорово… ну, всё то, что тут у вас есть…

— Потому и нету, — отрезал Диман.  — Вон дом культуры, посмотришь?

— Пошли, — Генка немного удивился этой злости.  — Э, погоди. А в кабинете у вашего начальника, там портреты — ну, Сталин, Лукашенко, Фидель, а ещё такой лохматый — это кто?

— Радован Караджич, — пояснил Диман, — лидер сербов Боснии.

Виктор Васильевич там воевал… Вон наш дом культуры.

Дом культуры был украшен лепниной и резьбой, напомнившей Генке резьбу русских церквей в учебнике истории. Около него на большой доске объявлений густо теснились разноцветные и разноформатные листки, стояла — точнее, сидела — скульптура играющего на гуслях бородатого старика, опоясанного мечом и высился на небольшом помосте столб, никаких ассоциаций не вызывавший.

— А это что? — удивился Генка. Диман пояснил:

— Позорный столб. Около него наказывают тех, кто в чёмто провинился. Только это бывает редко.

— В смысле — как наказывают? — не понял Генка, хотя уже начал догадываться. Диман совершенно обыденно просветил:

— Розгами.

— Вообщето это противозаконно, — пробормотал Генка.

— Противозаконно лишать людей свободы за ерунду типа пьяной драки, украденного мешка овса или взломанного ларька. Особенно если это подростки, которым никто в жизни не позаботился даже просто объяснить, что хорошо, а что плохо, — Диман вдруг усмехнулся: — Мне три года назад тоже досталось… Я три лампочки расколотил в фонарях около школы. Просто так, сдуру. Меткость проверял. Ну, меня и вылечили.

Переваривая сказанное, Генка подошёл к стенду. Среди объявлений висел и план работы Дома Культуры на год. Среди вполне обычных Дней Победы и Новых Годов Генка обнаружил Ивана Купалу, отмечающийся 8 сентября День Русской Крови и ещё несколько таких же оригинальных праздников. Напрягая память, он сообразил, что 8 сентября была Куликовская Битва — и пожалел, что клуб закрыт.

— Клуб у нас хороший, — заметил Диман, подходя.  — Очень… А вон там больница. Настоящая, хоть и маленькая. Такого оборудования и в области нет. Правда, врачей всего двое и четыре медсестры, но спецы — во, — и он показал поднятый палец.

— А школе где? — заинтересовался Генка.  — Вон там?

— Нет, это детский сад… Школа за ним и пониже. Пойдём?

— Не, ну его, — помотал головой Генка.  — Я от своейто еле отмотался.

— Ну и зря, — обиделся Диман.  — Мне прямо жалко, что я следующий год последний учусь. Там такие кружки, такие секции, а оборудование! Туристический, музыкальный, реконструкторский, кулинарный, стрелковый…

— Так это я там буду тренировать? — Генка потёр нос.  — Тогда, наверное, пошли…

— Нет, это не там…  — Диман как будто снова увял.  — Тебя не совет нанял, а наш отряд… Будешь ещё чтонибудь смотреть?

— Да нет, наверно… за два месяца я насмотрюсь, — Генка прислушался.  — А чего так тихо в детском саду? Народу мало?

— Около двухсот штук дошкольного соплячья, — ответил Диман.  — Почти все тут родились. Просто сейчас они на реке. Ой, за ними глаз да глаз! — он зажмурился.  — Обалдеть! Я как-то подменял одну воспиталку, мамину приятельницу — два часа едва продержался!.. Ладно, если ты всё посмотрел тут, то надо к ребятам, они ждут.

— Поехали, — кивнул Генка.

И каким-то чутьём понял, что главное начинается именно сейчас.

В комнате было девять человек — восемь мальчишек и девчонка в возрасте от 14 до 16 примерно лет. Все были одеты в форму со знаками различия в виде восьмиконечных звёзды и трёхцветных шевронов, обуты в берцы и подпоясаны ремнями с ножами и мобильниками. Рассматривали они вошедшего следом за Диманом Генку спокойными и внимательными глазами.

Комната дома, стоявшего на окраине села в глубине запущенного сада, была обставлена, как смесь офиса (тут был и компьютер) и туристической вписки(1) (кучами лежало снаряжение). Диман, пройдя к столу, сел на пододвинутый стул и указал на Генку, стоявшего у дверей:

— Клир. Геннадий Тихонин, наш тренер по стрельбе. Клир, проходи, садись… Прошу представляться по старшинству.

— Меня он знает, — Мачо улыбнулся. В форме он казался скорей не тощим, а просто стройным и худощавым.  — Я командир первого десятка и занимаюсь безопасностью отряда.

— Нико, — встал остролицый блондин с прищуренными синими глазами.  — Десятник Николай Габышев, командир второго десятка агитационная работа. Мы в некотором роде тоже знакомы.

— А, — Генка кивнул, — это с тобой я в чате… Привет.

— Скачок, — рослый паренёк с обаятельной улыбкой поднял руку.  — Десятник Денис Скачихин, командир третьего десятка, техническая часть и оружие.

1.  На жаргоне — место, где постоянно собираются люди, одержимые какой-то идеей или общим увлечением.

— Обруч. Звеньевой Игорь Обручев, командир первого звена, медицинская часть, — представился мальчишка с тонким шрамом на шее.

— Серый. Звеньевой Сергей Колтышев, командир второго звена, — кивнул верхом оседлавший стул быстроглазый парнишка.

— Андрэ, — наклонил голову следующий мальчишка. Такой же загорелый, как и все, русый и сероглазый, как большинство, он был, в отличие от остальных, длинноволосым.  — Звеньевой Олег Андриянов, командир третьего звена, культурное развитие и досуг.

Сидевший рядом с ним мальчишка был похож на длинноволосого как две капли воды — за исключением волос.

— Макс. Звеньевой Максим Андриянов, командир четвёртого звена.

Мощный почти повзрослому парень с неожиданно совсем детским лицом улыбнулся Генке:

— Валуй. Звеньевой Сергей Валуев, командир пятого звена, историк клуба, — последнее было тоже неожиданно.

Единственная из присутствующих девчонка была порезче мальчишек, и взгляд был не просто внимательным — изучающецепким. Красивая, кстати…

— Тонида. Звеньевой Антонина Кравцова, командир шестого звена и финансист отряда.

Представление закончилось. Генка огляделся и… неожиданно для самого себя улыбнулся. Он ощутил, что вокруг, как это ни странно, не ни одного плохого человека — хорошие ребята, на самом деле хорошие.

— Ну а с другими тренерами позже познакомишься, — подытожил Диман. Генка удивился:

— А что, и другие есть?

— А как же? — в свою очередь удивился Диман.  — Вот тебе, видишь,

торжественную встречу организовали, а коекому из присутствующих… да и из отсутствующих тоже… должен в принципе на «выживании» быть.