Я застываю от шока.

— Что? Но... сейчас? Я ведь учусь.

— Ты можешь учиться дистанционно или что-то в этом роде. Я помогу.

— А как насчёт денег? Я не могу работать, Райдер, и учитывая мою инвалидность...

— Тебе и не нужно. Благодаря Гектору у меня уже есть работа у его двоюродного брата, которому принадлежит гараж. Он наймёт меня и позволит работать после занятий.

Я качаю головой, с трудом осмысливая все это, и чувствую, как он кладет лоб мне на плечо.

— Я позабочусь о тебе, Эм. Я не допущу, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

Мое горло горит от эмоций, и я сглатываю, прежде чем положить руку ему на лицо.

— О, Райдер, я знаю, что ты так и сделаешь, но я не хочу, чтобы ты заботился обо мне, по крайней мере, так. Ты будешь учиться, работать, и я не хочу, чтобы ты еще тратил время на заботу обо мне.

— Мне наплевать на все это. Это единственный способ, который я придумал, чтобы нам быть вместе. Мы можем отвлечься от всего этого дерьма и жить в месте, где нас никто не знает. Там не имеет значения, откуда мы родом.

Я думаю обо всем, что он говорит, мысли проносятся с бешеной скоростью. Я отчаянно хочу сказать «да», но... я знаю, что не могу. По крайней мере, сейчас, пока не стану более независимой. Я не хочу полагаться на него. Я хочу иметь возможность внести свой вклад. Если бы у меня был доступ к трастовому фонду, который открыла для меня бабушка, тогда бы он помог, но сейчас мне нечего предложить.

Мое молчание служит ему ответом.

— Неважно, это была глупая идея, — говорит он, а затем ложится рядом со мной.

— Нет, совсем нет, — спешу заверить его я и сажусь. — Райдер, я очень сильно хочу сказать «да», но я просто...

— Эм, все хорошо, правда, просто забудь об этом. — Категоричность в его тоне заставляет меня отпрянуть. Он обнимает меня, но не так, как несколько минут назад. Я чувствую, что он расстроен, и мое горло сжимается от эмоций. Не только потому, что я не хочу, чтобы он на меня злился, но и потому, что я знаю, его приняли в университет, и он скоро уедет во Флориду.

Слезы начинают бежать по щекам, я стараюсь вести себя тихо, но всхлипываю до того, как успеваю остановить себя. Райдер делает глубокий вдох, прежде чем снова лечь на меня.

— Да ладно, Эм, пожалуйста, не плачь.

Я качаю головой и пытаюсь проглотить слезы, чтобы ответить.

— Я просто не хочу, чтобы ты злился. Я так хочу сказать «да», Райдер, я действительно хочу. Я так сильно люблю тебя, но...

— Знаю, детка. Я не злюсь, обещаю. Это была просто мысль.

— Я не хочу потерять тебя, — говорю я ему, мои слова прерывает рыдание.

— Ты не потеряешь меня, обещаю. Мы придумаем другой способ. Давай просто насладимся этим вечером и будем беспокоиться об остальном завтра, хорошо?

Я киваю, и он наклоняется, чтобы подарить мне еще один поцелуй. Тот, который полностью связывает наши души и запирает нас в нашем собственном мире. И мне хочется навсегда остаться там.

Глава 7

Райдер

Я слышу, как кто-то ахает, и тут же просыпаюсь. Открываю глаза и вижу мексиканскую леди, в ужасе уставившуюся на нас с Эмили, и тут понимаю, что я уснул. Ох, блин! Я смотрю на Эмили, лежащую у меня на груди, и рад видеть, что ее ночная рубашка снова на месте. Прочищаю горло, гадая, как мне все исправить, когда Эмили просыпается.

— Эмили Майклз, ты с ума сошла? — громко шепчет дама, прежде чем закрыть за собой дверь.

Эмили испуганно садится, все еще полусонная. Я быстро успокаиваю ее и смотрю на стерву, которая кричит на нее.

— Роза… я... я

— Виноват я, не она, — говорю я, хватая рубашку с пола и натягивая ее через голову. Леди нервно смотрит на меня, и я чертовски рад, что мои штаны на мне. Я намеревался уйти прошлой ночью, но мне было хорошо рядом с Эмили. И я не помню, как уснул.

Я наклоняюсь и притягиваю Эмили.

— Я случайно уснул. Извини, Эм.

Она кладет руку мне на лицо.

— Все в порядке, я знаю, что ты не хотел.— Я беру ее запястье и целую ладонь.

— Тебе повезло, что твой отец ушел рано утром, — вмешивается леди, все еще говоря сердито, но выражение ее лица немного смягчается, когда она смотрит на нас. — Но твоя мама в душе. Так что вам нужно уйти прямо сейчас! — добавляет она, указывая на меня.

— Увидимся на тригонометрии, детка. — Поскольку мы уже попались, я не стесняюсь и целую ее.

Ее щеки розовеют, но она улыбается мне своей обычной улыбкой, от которой у меня перехватывает дыхание.

— Пока, Райдер.

Я встаю и двигаюсь к окну, чтобы уйти через него, когда леди перехватывает меня.

— Что ты делаешь, глупый мальчишка? Пытаешься убиться? — Я шокировано смотрю на нее. Боже, а она смелая для такой маленькой женщины. Она качает головой и хватает меня за руку. — Пойдем, сейчас же, я выведу тебе через главный вход, но мы должны поторопиться.

Я позволяю ей вытащить меня из комнаты и слышу, как Эмили хихикает, когда леди закрывает за нами дверь. Я следую за ней через огромный дом и стараюсь не обращать внимания на вопрос в ее глазах, надеясь, что это заставит ее замолчать. К сожалению, это не так.

— Ты должен положить этому конец.

Я качаю головой.

— Нет, я не стану. Никто не удержит меня вдали от нее.

Леди взволнованно вздыхает и останавливает меня, как только мы добираемся до основания лестницы.

— Послушай меня. Я знаю, что вы, ребята, заботитесь друг о друге, я это вижу, но ты не знаешь, во что ввязываешься, когда речь заходит о ее отце. Ты подвергаешь опасности не только себя, но рискуешь безопасностью Эмили.

Безопасность Эмили?

— О чем вы, блин, говорите?

Она на секунду отводит взгляд, прежде чем снова посмотреть на меня, и я удивляюсь, замечая в ее глазах страх.

— Губернатор Майклз — безжалостный человек, ты даже не представляешь насколько. Это все, что я тебе скажу. Я умоляю тебя, ради вас обоих, ты должен отпустить ее.

— Если она в опасности, с какой стати мне бросать ее?

— Ей не будет угрожать опасность, если ты ее оставишь.

Я думаю о ее словах, и только мысль об этом заставляет мою грудь сжаться от паники. Я качаю головой.

— Нет, — твердо заявляю я и направляюсь к двери. — Я позабочусь о ней. И не позволю никому причинить ей боль, даже ее отцу.

— Ты не одолеешь его. Ты должен покончить с этим, Райдер, только так Эмили будет в безопасности.

— Не трудитесь. Я не оставлю ее! — Я закрываю дверь до того, как она скажет что-то еще. Я стараюсь не думать о ее словах, пока иду к байку, но не могу. «Ты рискуешь безопасностью Эмили». Что, черт возьми, это значит? Эм сказала, что ее родители никогда не поднимали на нее руку, и я знаю, что она не станет мне врать.

Я тут же забываю о своих раздумьях, когда подхожу к байку, припаркованному недалеко от дома Эм, и вижу рядом с ним гладкую черную машину. Вот херня! Полагаю, это был лишь вопрос времени, но я не хотел ничего решать этим утром. Хорошо хоть Эмили нет здесь, и ей не приходится иметь дело со всем этим.

Когда я подхожу ближе, водитель выходит из машины и открывает заднюю дверь, потому что козлина на заднем сиденье думает, что он слишком хорош для того, чтобы сделать это самостоятельно. И выходит не кто иной, как губернатор Майклз. Я видел его всего несколько раз, но даже если бы не видел, нельзя отрицать, что этот человек — отец Эмили. У него такие же светло-каштановые волосы, и такие же светло-голубые глаза, только у Эмили взгляд невинный, а у него коварный.

Я не сбавляю шаг и продолжаю идти к мотоциклу, не желая, чтобы он думал, будто пугает меня, ведь это совсем не так.

— Мистер Джеймсон, наконец-то мы встретились.

Не обращая внимания на его приветствие, я сажусь на байк и держу шлем на коленях, прежде чем повернуться к нему. Я удивлен, когда он подходит и предлагает мне свою руку. Долгую секунду я смотрю на нее, а затем принимаю. По двум причинам: во-первых, я хочу знать, чего он хочет, и во-вторых, он ведь отец Эмили, как бы я его не ненавидел.

— Губернатор, — вежливо приветствую его я.

Он отступает, и я выдерживаю его взгляд, ожидая, что он скажет, что ему нужно.

— За последние несколько недель я ужасно много узнал о вас, мистер Джеймсон.

Недель? Я хмыкаю, конечно, так и есть, готов поспорить, даже этот крысёныш Прескотт знал ещё до вчерашнего вечера.

— Должен признать, я удивлен, как долго вам с Эмили удалось скрывать от меня этот ваш маленький фарс. Я никогда не знал, что моя дочь такая, может, она больше похожа на меня, чем я думал.

Я смотрю на него, теперь все вежливость исчезла.

— Она не такая, как вы. — Я плохо его знаю, но в курсе, что он типичный политик — лживый и манипулирующий. В Эмили нет ничего от этого человека.

Он ухмыляется.

— Вы пытаетесь сказать мне, что я не знаю собственную дочь, мистер Джеймсон? Думаете, раз знаете ее три месяца, то понимаете ее лучше меня? Хотя, если вы спали в моем доме, в ее постели, то, наверное, вы знаете ее лучше, чем я.

Я сжимаю зубы и сдерживаюсь, чтобы не врезать ему.

— Это не так, — выдавливаю я.

— Нет?

— Нет, это не так. Мы с Эмили не безразличны друг другу, и я не позволю никому — включая вас — разлучить нас.

Он потирает челюсть.

— Ну, это просто показывает, как мало ты знаешь обо мне. — Я выдерживаю его взгляд, показывая, что не собираюсь отступать. — Но, как я уже сказал, я достаточно хорошо узнал тебя. Я знаю, откуда ты, а точнее, кто. Твои родители та еще… как я должен назвать их?

— Шваль? — предлагаю я, для меня не проблема признать это.

Он выглядит немного удивленным.

— Конечно, если вы хотите использовать этот термин, это сработает.

— Так и будет, потому что это правда. Жаль, что мы не можем выбирать родителей, правда? Уверен, если бы большинство из нас могли, то воспользовались бы этим правом.

Он ухмыляется, не упуская смысл моих слов.

— Ну же, мистер Джеймсон, вы, правда, верите, что Эмили откажется от всего этого? Особенно ради того, кто никогда не сможет дать ей ничего подобного.

— Да, конечно, но это показывает, как много вы знаете о своей дочери. Ей нет до этого дела.

— Подумайте об этом логически. Она обеспеченная, слепая девушка, а вы первый парень, который когда-либо проявлял к ней внимание. Конечно она думает, что вы ей нравитесь. — Я молчу и стараюсь не принимать его слова близко к сердцу. Он вздыхает и качает головой. — Должен признаться, я немного удивлен, узнав, насколько искажено ваше мнение о моей дочери, но женщины... они наверняка могут искажать наши умозаключения, особенно когда раздвигают перед нами ноги.