Неужели нет никаких тайн? Неужели эта новость о Сириусе-1 - и впрямь результат какого-то дефекта устройства, порождение цепочки ошибок инженеров и наладчиков?

- Кто ещё это видел? - спросил Флагстад.

- Пока только я, вы и теперь ещё... - Рун с сомнением посмотрел в сторону Гренье.

- Это хорошо... - пробормотал физик, словно думая вслух, и тут же заговорил громче: - Мы повторим этот снимок, попытаемся воспроизвести проблему. В ближайшие дни теоретики проверят все вероятности получения такого результата. Киберотдел прошерстит все метаданные, связанные с этим опытом. Инженеры перепроверят сам Куб. Словом, ищем причину этого дефекта. Ваша задача пока что - снова пройтись по уже имеющимся данным на предмет подобных аномалий. Рэми, вас это тоже касается. Доктор Этингер вам всё объяснит.

- Да-да, конечно! - отозвался Гренье, не поворачивая головы. - Я только закончу тут...

- Потом закончите, - отрезал Флагстад. - Сейчас у этого дефекта наивысший приоритет.

- Хорошо...

- Рун, - глава проекта повернулся к историку. - Жду от вас подробный отчёт по этому делу.

- Он будет, - кивнул историк.

Флагстад, не прощаясь, вышел. Этингер растерянно посмотрел ему вслед.

Реакция руководителя оказалась не такой, какую он ожидал. Если бы Флагстад знал о подмене новостей, он попытался бы замять эту историю, а для Руна придумал бы невразумительное научное объяснение, чтобы тот не копался там, где не надо. Значит, либо Флагстад не знает, либо нет никакой подмены.

В первом случае нужная информация дойдёт до главы проекта после того, как он доложит о найденной аномалии наверх. Это должно случиться довольно скоро - скорее всего в течение недели. Его убедят помалкивать о произошедшем и пресекать дальнейшую утечку. Тогда “дефект” наверняка спишут на недоразумение, в крайнем случае найдут козла отпущения.

Во втором случае это вовсе не “дефект”, а и впрямь дефект, и его попытаются исправить. Как ни странно, этот вариант даже больше похож на правду, потому что Флагстад, увидев невероятную новость на экране, явно взволновался. Здесь тоже есть две возможности.

Первая - Юрий сказал правду, и проект на грани закрытия. Тогда каждый недочёт может вколотить последний гвоздь в крышку гроба “Хроноса”. Флагстаду нужно исправить дефект прежде, чем придётся о нём доложить, чтобы не потерять должность.

Вторая - выявление причины дефекта и его исправление могут наоборот привести к долгожданному прорыву.

Как бы там ни было, вышло так, что Рун своей находкой поставил на уши весь научный центр. Вот и не привлёк внимание, называется... Оставалось только надеяться, что прорыв всё-таки случится. В этом случае выиграют все. Даже Синклер.

Кстати о нём - две кандидатуры на роль шпиона Рун для себя исключил. Амину (потому что если не верить ей, то в этой жизни вообще верить не во что), и Флагстада (потому что за него уже брались и отпустили). Остальные двести с лишним сотрудников “Миллениума” оставались под подозрением.

Этингер объяснил Рэми что искать и, борясь с желанием навестить Амину, сел просматривать слепки по чёрт знает какому кругу. Он не рассчитывал ничего найти, потому что по-прежнему считал, что “дефект” - недосмотр корпоративной цензуры, и что на повторном снимке новость о крушении Сириуса-1 сменится чем-нибудь другим, более удобным. Будь воля Руна, он бы даже не притронулся к слепкам, об которые уже глаза намозолил, но рядом сидел Гренье, которому историк не доверил бы даже дверь придержать. Пришлось работать.

С трудом дождавшись обеденного времени, Рун пошёл в столовую, но не застал там Канзи, как рассчитывал. Он даже задержался за столом подольше, надеясь, что она появится. Без толку. “Наверное, решила пообедать в другое время”. Возвращаясь в кабинет, Этингер испытывал странное чувство тревоги - как когда причин для беспокойства вроде бы и нет, но внутри всё равно ворочается что-то мутное и неприятное.

Около четырёх часов вечера в кабинет аналитиков ввалился красный как рак Этан Лебронн. Буркнув с порога приветствие, он сразу взял быка за рога:

- Показывайте, где тут ваши “дефекты”! - последнее слово он выплюнул, словно слизня. - Чёрт знает что творится!

Рун недолюбливал Лебронна - слишком уж тот был отталкивающий человек - а потому не стал спрашивать, что он имел в виду под “чёрт знает что”. Молча открыл нужный файл и вывел его в смотровую.

- Вот, - он указал на интересующее физика место.

Тот, прочитав сообщение, насупился ещё сильнее. Как будто видел снимок впервые, хотя наверняка уже успел посмотреть его на своей рабочей станции.

- Увеличьте этот сегмент, - потребовал Лебронн. - Да не этот! Выше который.

Этингер, стиснув зубы, повиновался. Указанный кубический сегмент промасштабировался и занял всю смотровую. В фокус попала часть информационной доски с сообщением о Сириусе-1.

- По-моему, ничего необычного, - сказал Рэми, стоящий позади.

- Не могли бы вы не мешать? - бросил физик. - Я и сам вижу, что тут всё нормально. Для того, чтобы что-то понять, нужно сосредоточиться, а вы мне мешаете. Спасибо. Рун, увеличьте соседний сегмент, тот что справа.

Картинка переместилась в указанном направлении. Теперь они смотрели на другую часть сообщения. Лебронн задумчиво покусывал верхнюю губу.

- Когда будет повторный снимок? - спросил историк, воспользовавшись паузой.

- Уже готовится. Давайте-ка ещё вправо сместимся.

В фокус попал край экрана, где сообщение обрывалось. И тут Рун заметил кое-что странное: пластик на торце информационной доски будто очень мелко пузырился или отслаивался, но ни то, ни другое было не свойственно этому материалу. Этингер увеличил масштаб до максимума.

В непосредственной близости от поверхности доски словно замерли тысячи крохотных линз, искажающих перспективу, из-за чего пластик и выглядел “пузырящимся”.

- А вот это уже ненормально, - сказал историк, инстинктивно придвигаясь к смотровому окну. - Что это?

- Похоже, диффузия, - сказал Лебронн, скрестив руки на груди. - Разнородное антивещество смешивается. Странно. Чушь какая-то...

- И что это означает? - подал голос Рэми.

- Понятия не имею. В этом центре вечно что-то не так! - физик словно по щелчку перешёл из задумчивости в своё обычное возмущённое состояние. - То базу взломают, то шпионов ловят - наукой-то некогда заниматься. Теперь ещё эти дефекты бредовые! Совсем вот не удивлюсь, если это тоже чьи-то проделки, а устройство работает совершенно нормально.

- Намекаете на то, что этот снимок - подделка? - Рун понизил голос.

- Кто знает? Тут же чёрт знает что творится, а не исследования! - физик всплеснул руками.

- А кто первый видит снимки? Ну, после их создания?

Лебронн побагровел.

- Я или мой заместитель, - ответил он. - Этот делали в мою смену.

- Там было это сообщение? - с нетерпением спросил историк.

- Да не помню я! Это что, обвинение? - окрысился физик. - Вы ещё меня будете обвинять в саботаже?

“Нет, этот идиот вряд ли к чему-то причастен, - подумал Рун, тоже закипая. - Он просто бесится, потому что ему якобы приходится расхлёбывать последствия чужой некомпетентности”.

“Или же он искусно ломает комедию, - пришла другая мысль. - Как же тяжело никому не доверять”.

- Я просто пытаюсь понять, как получилось вот это, - историк ткнул пальцем в слепок.

- Мне тоже это интересно, - буркнул Лебронн. - Странно ещё, что так называемый дефект обнаружился именно в вашем снимке. Ведь это вы его заказывали, не так ли?

“Вот же кретин”.

- Я, - согласился историк. - И это, по-моему, только доказывает, что я своё дело знаю.

Лебронн шумно засопел, явно подыскивая ещё более унижающий ответ, но то ли не нашёл его, то ли решил не тратить время на споры. Вместо этого физик развернулся и вышел, пробормотав что-то вроде “понанимали умников...”. Рун переглянулся с Рэми, который с интересом наблюдал за их перебранкой, и сел на своё место.