Пьюк моргнул, глядя на Сина, и не почувствовал... ничего. Он не забыл ни их прошлого, ни того, как брат помогал ему на протяжении веков, ни всего того, от чего отказался Син ради него, но его это больше не волновало.

Син присел рядом с ним с печалью в глазах.　

- Мне очень жаль, Пьюк. На самом деле. Я знал, что было внутри сундука... Киликаель... она знала о нашем пророчестве, уверяя, что мы уже на пути к разрушению, и один из нас убьет другого. А так мы сможем жить. Я просто... Я не мог убить тебя, но не мог и тебе позволить убить себя. Ты бы возненавидел себя. Извини, - повторил он. - Мне очень жаль.

Брат его предал?

Невозможно. Он бы никогда не поступил столь ужасно.

- Я заключил сделку с женщиной-демоном, - продолжил Син. - Никогда не прощу себя, но лучше я, чем ты, да? Разве ты не видишь? Ты не будешь беспокоиться ни о короне, ни о кланах. Теперь ты одержим демоном Безразличия. - Он постучал Пьюка по груди и голос его ожесточился. - Вы с ним соединены на всю оставшуюся вечность.

Печаль, решительность и ярость - так много ярости - внезапно полыхнула внутри Пьюка. Брат его предал. Он без колебаний спланировал его падение. Но, как и всё остальное, печаль, решительность и ярость исчезли, и осталось только холодное безразличие.

Пьюк Непобедимый только что стал Пьюком Обманутым.

Он должен уйти. У него может и нет стремления убить своего брата, остаться здесь или даже уйти, но здравый смысл подсказал: не оставайся с тем, кто причинил тебе вред.

Наконец мышцы расслабились, и он встал.

- Я сделал это для нас. - Син выпрямился и протянул к нему руку. - Скажи, что ты понимаешь. Скажи, что мы останемся вместе.

Молча, он попятился от брата. Он решил пройтись, подумать о случившемся и о дальнейших действиях.

- Пьюк...

Он покинул палатку, так и не оглянувшись.