Здание боулинга выглядит очень старым и нуждающимся в ремонте. Неоновая вывеска разбита, мигают только четыре буквы: «Б», «О», «Н», и «Г», а остальные вообще не работают.

Когда мы подъезжаем, Гаррет качает головой.

— Отлично. Наше первое свидание пройдет в «бонге».

Я смеюсь.

— Внутри должно быть получше. А эти неоновые вывески почти всегда не работают.

Припарковав машину, Гаррет выходит и открывает для меня дверцу, после чего включает сигнализацию. Район не выглядит особенно безопасным, и он, наверное, переживает, что машины не окажется на стоянке, когда придет время возвращаться домой. А я, если честно, беспокоюсь за себя.

Внутри все оказывается не так уж и плохо. Рядом с дорожками для боулинга стоят ярко-оранжевые виниловые сиденья, а позади них — бар с закусками и игровые автоматы.

— Похоже, счет придется вести по старинке, — комментирую я, заметив отсутствие электронного табло.

— Можем вообще не считать. И так понятно, что ты победишь.

— Откуда ты знаешь? Вдруг у тебя обнаружится скрытые способности к боулингу? — Я веду его к стойке, за которой стоит пожилой мужчина с длинной седой бородой. Его руки и шея полностью покрыты татуировками.

— Сколько игр? — не здороваясь, спрашивает он.

Гаррет оглядывается на меня.

— Одну?

— Как минимум две.

— Две, — говорит Гаррет мужчине.

— Обувь нужна?

— Да, — отвечаю я и вижу, что Гаррет приходит в смятение. Я забыла сказать ему, что некоторые люди приходят со своей обувью, а не арендуют ее. Если бы Гаррет узнал об этом раньше, то наверняка сразу купил бы себе обувь для боулинга, и ему не пришлось бы брать ее напрокат. — Мне седьмой размер.

Порывшись под прилавком, мужчина достает ботинки в красно-синюю клетку. Я хихикаю, увидев, с каким лицом Гаррет смотрит на обувь.

— Мне двенадцатый, — произносит Гаррет.

Мужчина достает ботинки, которые в таком размере похожи на клоунские.

— С вас восемнадцать долларов, — говорит он. — Четвертая дорожка.

Гаррет платит по счету, после чего мы идем к дорожке и переобуваемся. При виде Гаррета в этих ботинках я хихикаю еще громче.

— Это нужно сфотографировать. Можно взять твой телефон?

Он молчит. Слишком занят разглядыванием ног.

— Почему я выгляжу в них нелепо, а ты нормально?

— Потому что у тебя огромные лапы. — Я тяну его за руку. — Ну же. Пора выбрать шары.

Я веду его к подставке для шаров и выбираю себе ярко-зеленый десятифунтовый, а он берет красный шестнадцатифунтовый.

— Смотри. Подходишь к линии и бросаешь шар в кегли, — говорю я. Делаю для примера бросок и выбиваю страйк. — Видишь? Все просто.

Гаррет шагает к линии и делает бросок. Шар скатывается прямо в желоб. То же самое происходит и в следующие несколько раз. Обернувшись, он закатывает глаза.

— Я уже чувствую, как будет весело.

— Тебе просто надо приноровиться. — Я записываю наши баллы, затем занимаю позицию и выбиваю сплит. И еще одним броском сношу оставшиеся кегли.

Гаррет впечатлен.

— Черт, а ты и впрямь хороша. — Он поднимается и делает броски, снова и снова попадая в желоб.

— Знаешь, у них есть специальные перегородки для малышей, — говорю я, поднимая шар. — Хочешь, попросим поставить ее на дорожку?

Гаррет стоит, скрестив руки. Ему не нравится, когда я в чем-то превосхожу его.

— Шутница, играй.

К концу первой игры я набираю 158 очков, а Гаррет — 63.

— Что ж, это было унизительно, — заключает Гаррет, садясь рядом со мной.

— Ну, сколько-то очков ты все же набрал. Тебе хоть немного понравилось?

Он улыбается.

— Пусть я и проиграл, но мне нравится мой соперник. — Он кладет руку на спинку сиденья позади меня и кивком указывает на дорожку. — И отсюда открывается изумительный вид.

— Изумительный вид? — спрашиваю я и только потом понимаю, о чем он. Хорошо, что я выбрала эти узкие джинсы. В моем гардеробе только они выгодно подчеркивают пятую точку.

— Может, перекусим? — Он встает и бросает взгляд на бар. — Хотя давай просто попьем. Хочешь содовой?

— Конечно. Мне нужно в туалет, так что встретимся здесь.

Выйдя из туалета, я обнаруживаю, что с Гарретом, который стоит возле бара, болтают две девушки. Они похожи на старшеклассниц — возможно, класс десятый или одиннадцатый. Обе улыбаются Гаррету так, будто он самый сексуальный парень на свете.

Пожалуй, так оно и есть. Он самый сексуальный парень, по крайней мере, для меня.

Я подхожу к нему.

— Тебе помочь?

Похоже, Гаррет рад меня видеть.

— Да. Вот твоя содовая. — Вручив мне стаканчик, он берет меня за руку, давая понять девушкам, что не заинтересован. Но их это не волнует, поэтому они продолжают улыбаться.

Он тянет меня обратно к нашей дорожке.

— Знаю, я обещал не брать тебя за руку, но то был экстренный случай. Эти две девицы не оставляли меня в покое. Одна даже попросила меня заглянуть к ней, чтобы она могла… Ладно, не бери в голову.

— Что? Ни за что! — Я бросаю взгляд на них, все еще стоящих у бара. — Что ты им сказал?

— Что пришел сюда со своей девушкой.

Я отмечаю, что Гаррет все еще держит меня за руку.

— Значит, ты их обманул?

Он смотрит на меня и сверкает своей идеальной улыбкой.

— Даже не знаю. А ты как считаешь?

Я заливаюсь краской. Гаррет — единственный парень, который все время заставляет меня краснеть. Не знаю почему. С тех пор, как мы познакомились, мое дурацкое тело постоянно меня предает, и я не могу взять его под контроль. Это реально бесит.

— Мы на свидании всего пару часов, так что, по-моему, называть меня своей девушкой еще рановато.

— Точно, ты права. — Он отпускает мою руку. — Так я могу начать первым?

Мы заканчиваем вторую игру. У меня 178 очков, а у Гаррета лишь 86. Не думаю, что его волнует счет. Ему просто очень хочется снять эти ботинки. Мы возвращаем обувь в прокат и отправляемся к машине, которая, к счастью, все еще на стоянке.

— Что теперь? — спрашиваю я, как только мы оказываемся в машине.

— Ужин. Есть какие-нибудь предпочтения? — Он запускает двигатель и включает печку.

— Неужели ты не распланировал это заранее? Гаррет, я думала, ты из тех парней, которые создают грандиозные планы на свидание, в особенности на первое. А ты ничего не подготовил.

— Обычно я все планирую, но у меня имеется склонность чуточку перебарщивать, а зная, как ты этого не любишь, я решил, что пусть все идет своим чередом.

— Что ты подразумеваешь под «перебарщивать»? Какие у тебя были планы на сегодня?

— Мне хотелось свозить тебя в город. Ты же там никогда не была, верно?

— В какой? Нью-Йорк?

Он смеется.

— Да. Я хотел пригласить тебя в ресторан, который находится на крыше отеля. Из него открывается потрясающий вид на город. Он недалеко от папиной квартиры, поэтому я был там пару раз. А еще там очень вкусно готовят.

— У вас есть квартира в Нью-Йорке?

— Конечно. У отца много деловых встреч в Нью-Йорке, поэтому ему нужно иметь место для ночлега. У нас есть квартиры и в Лондоне, и Лос-Анджелесе.

Я знаю, что вдобавок ко всему у семьи Гаррета есть еще пять домов, хоть по его заверениям и меньше дома в Коннектикуте. Он настолько огромен, что, увидев его в первый раз, я решила, что это шикарный отель.

— То есть ты собирался на нашем первом свидании повезти меня аж в Нью-Йорк?

— На своей машине я туда не езжу. Там плохо с парковками. Я беру водителя отца. Но мы могли бы поехать на поезде.

— Звучит здорово. Но почему же мы не поехали?

— Подумал, ты не захочешь. Во-первых, ты не любишь шумные места, а в этом городе нет ничего, кроме шума. А во-вторых, я предполагал, что ты снова станешь ворчать на тему того, что я трачу много денег.

— В этом я с тобой соглашусь. Но мне очень хочется увидеть Нью-Йорк. Я всегда мечтала там побывать.

— Серьезно? Черт. Я просто обязан свозить тебя туда. — Он проверяет часы. — Сейчас уже поздно. Мы съездим на следующей неделе. В субботу. Уедем пораньше, и у нас будет достаточно времени, чтобы хорошенько осмотреть город.