Незнакомец вдруг нагнулся и достал со дна лодки двустволку.

— Брось, Алёха! — просительно сказал второй браконьер. — Подведёшь под монастырь.

И только он это успел произнести, как ловкий Ян мгновенно перепрыгнул в лодку браконьеров и вырвал ружьё из рук негодяя. В ту же секунду ружьё было передано Антону, а Ян вновь оказался на «Ласточке».

— Ну как, может быть, теперь смиришься, Алексей? — глядя в упор на браконьера, сказал боцман.

Незнакомец чуть откинулся и испуганно и удивлённо смотрел на Степана Ивановича.

— А ты… откуда… меня знаешь? — с трудом выговорил он.

— Знаю. Ты забыл, а мы встречались. Давай документы!

Степан Иванович схитрил. Браконьера он никогда не встречал. Просто запомнил, что струсивший напарник назвал имя — Алёха.

— Я на рыбалку документы не беру, — сказал браконьер в ушанке.

— А у тебя, — обратился боцман ко второму браконьеру, — есть документы?

Тот достал из внутреннего кармана новенький жёлтый бумажник, вынул из него паспорт и передал боцману.

— Ну вот и со вторым познакомились, — раскрыв паспорт, сказал Степан Иванович. — А теперь следуйте за нами!

Он спрятал паспорт в карман и подал команду:

— Вёсла на воду! Вперёд на Архангельск!

А через день Вяча прибежал к Антоше Прилучному. И, как и в тот памятный день — 7 июня, опять, потрясая газетой, прокричал:

— Эврика!

Только газета на этот раз была не московская, а местная.

— Кинематографисты? — не глядя на товарища, спросил Антоша, закручивая в доску какого-то загадочного ящика полуторадюймовый шуруп.

— Не кинематографисты, а мы…

— Что «мы»?

— Мы в газете. Я, ты, Степан Иванович, Ян, Инга и даже Егор-Беломор. Читай! Нет, давай вместе почитаем.

Ребята уселись на диван и развернули газету.

— Вот видишь. Большая заметка. Читай! «Школьники задержали браконьеров». Только тут неправильно. Я почему-то последний. Даже Егор впереди.

В заметке, в разделе «Происшествия», подробно описывалось, как экипаж «Ласточки» задержал браконьерскую лодку, и полностью назывались имена и фамилии боцмана и всех ребят.

В конце заметки было сказано:

«За решительные действия по охране рыбных ресурсов Северной Двины начальник рыбнадзора наградил отважных школьников ценными подарками. У браконьеров реквизированы охотничье ружьё и два килограмма взрывчатки. Помимо того, они понесут наказание в административном порядке».

— Вот видишь, и без кафтана прославились! — Вяча весь сиял от удовольствия.

— «Прославились»! — насмешливо повторил Антон. — Велика слава!..

— А что, не прославились? Да ведь теперь о нас будет знать весь город, даже вся область. А может быть, ещё и в центральных газетах напечатают.

— Хвастун ты, Вячеслав, — сердито сказал Антон. — Подумаешь, захватили браконьеров. Да это сделал бы каждый мальчишка.

— Так ведь у них ружьё было. Они чуть Степана Ивановича не застрелили!

— Не застрелили бы, струсили бы. Они ведь, гады, трусливы, как зайцы. Вот Ян — молодец: выхватил ружьё.

Антоша отложил газету и взялся за отвёртку. А Вяча спросил:

— Послушай, а где эти ценные подарки, которыми нас наградили?

— Ну, позовут когда-нибудь и вручат.

— Интересно, какие? — не унимался Вяча. — Может быть, часы, а? Хорошо бы часы… Антон, поедем к Степану Ивановичу. Может быть, он не читал газету и не видел заметку.

Но Степан Иванович уже прочитал заметку.

— Ну и расписали! — усмехнулся он. — Будто мы новый полюс открыли или на Марс слетали. И слова-то какие «рыбные ресурсы», «решительные действия», «отважные школьники», «реквизированы». Тьфу!

Боцман угостил мальчиков чаем и румяными картофельными шаньгами. Соломбальские хозяйки — мастерицы стряпать всевозможные рыбные пироги и кулебяки, картофельные шаньги и ватрушки с творогом. Такой мастерицей была и жена боцмана Ирина Григорьевна.

А на другой день боцмана и всех мальчиков пригласили в рыбнадзор и там торжественно вручили подарки.

Степану Ивановичу подарили карманные именные часы. Инга получила маленький транзисторный приёмник. А остальным матросам «Ласточки» достались небольшие библиотеки. Книги в них были самые разнообразные: художественные и технические, по охоте и рыболовству, по спорту и даже по выращиванию цветов.

Ребята смеялись. У Вячи в библиотеке оказались «Спутник рыболова» и «Справочник юного техника». Егор с недоумением рассматривал «Историю Древнего Рима» и «Отечественную войну 1812 года». Яну достались книги по кулинарии и о певчих птицах, которые он сразу отложил, ухватившись за небольшую книжечку «Футбол-73» с биографиями знаменитых футболистов и спортивным календарём. А Антон обнаружил в своей библиотеке «Разведение кроликов» и «Комнатное цветоводство».

Но ошибку рыбнадзоровцев было легко исправить. Ребята тут же обменялись книгами. И все остались довольны.

Перед новым походом боцман Рябов держал речь. Он старался говорить спокойно и весело, но голос его от волнения всё же чуть дрожал.

— Ну вот, мои доблестные матросы! После этого рейса нам придётся надолго расстаться. Думал, спишут меня на пенсию. Ан нет. Опять пароходство зовёт старого боцмана поплавать. Посылают в дальнее. Я, конечно, согласился. Жалко вас оставлять, но море манит, а годы уходят. Может быть, это будет моё последнее плавание. Пойду прощаться с моряцкой жизнью. Ещё разок посмотрю на белый свет, на чужие дальние страны. А вам нужен новый боцман. Воля ваша, выбирайте, кого сами пожелаете. Только я бы посоветовал вам выбрать Антошу Прилучного. А выберете боцмана — так уж подчиняйтесь ему беспрекословно, без всяких отговорок. Ум хорошо, а два лучше — это верно, но на практике руководить, командовать должен один.

Ребята приуныли: оставаться без старшего доброго друга, к которому они так привыкли и которого полюбили, было грустно. Но радость за Степана Ивановича, отправляющегося в большое плавание, всё же победила. Боцманом своего шлюпа ребята тут же выбрали Антона.

— Берегите «Ласточку», — напутствовал их Степан Иванович. — Она хорошо нам послужила и послужит ещё. Чуть где заметите неполадку, поломку — сейчас же подремонтируйте, подновите шлюп. Вы теперь и подшпаклевать и подкрасить — всё умеете. Ну хорошо. Егор, Инга, отдать швартовы! Это моя последняя команда. Антон — на руль. Действуй! Отныне я на «Ласточке» пассажир.

Степан Иванович перешёл с кормы на среднюю банку, а его место занял новый боцман Антоша Прилучный.

Предстоял последний рейс с бывшим боцманом славных кораблей — трёхмачтового парусника «Буревестник» и крошечного шлюпа «Ласточка».

— Вёсла на воду! — подал первую свою боцманскую команду Антон. — Вперёд! Раз-два, раз-два!

«Ласточка» быстро набрала ход.

— Куда вас прокатить, товарищ пассажир? — с улыбкой спросил он Степана Ивановича.

— Пойдём на взморье, — отозвался Рябов. — Хоть не на взморье, но в ту сторону.

Шли вблизи правого берега. Северная Двина была спокойна. Только по дрожанию солнечной дорожки была заметна стремительность течения на середине фарватера.

На рейде за Соломбалой стояли два океанских транспорта-лесовоза. Один советский теплоход, второй — норвежский пароход. Ребята давно научились определять «национальность» судов — по кормовым флагам, по портам приписки, тоже указанным на корме под названием судна, а иногда и по марке пароходной компании на трубе. Норвежский транспорт принадлежал большой фирме, пароходы и теплоходы которой очень часто стояли под погрузкой у архангельских лесных причалов — бирж со штабелями досок, диленов и круглого окоренного леса.

Ранним утром берега ещё были тихи и безлюдны. Но неожиданно тишину разорвал резкий, хотя и негромкий звук.

— Ручная сирена, — догадался Степан Иванович.

На берегу стояли два человека. Конечно, это они вызывали с судна шлюпку. Но стоящие на рейде транспорты не отзывались.

— Придётся, видимо, помочь морякам, — сказал Рябов. — Антон, ты боцман, тебе и решать.