Уже несколько минут Вальдемар ловил себя на мысли, что то и дело посматривает на настенные часы. Секундная стрелка никуда не торопилась, отсчитывала время, как ей и положено — посекундно. Пальцами левой руки Вальдемар нервно выстукивал по поверхности стола.

Год назад Вальдемар побывал в городе Снежногорске, что на самом краю света, где-то далеко за Полярным кругом. Как-то судьбой занесло, в поисках легких денег. Легких денег он не нашел, но зато ужасно замерз, потерял осторожность и продал шкатулку с музой какому-то совершенно неизвестному типу. А тип оказался сатанистом и заточил музу в магический круг, собираясь вызвать туда же демона (музу сатанист решил принести в жертву). Есть сомнения, что у сатаниста вообще что-нибудь бы вышло (если учитывать, что демона он вызывал по книжке в мягком переплете, без части листов в середине, купленной за сто двадцать рублей в подземном переходе), но Вальдемар решил не рисковать, пробрался в квартиру, стукнул сатаниста по голове пустой бутылкой из-под лимонада, стер часть круга, схватил музу и испарился. Это был тот случай, когда муза за себя постоять не смогла. Пока они уносили ноги с севера, Вальдемар твердо решил, что больше так рисковать не будет. Нужно продавать музу только проверенным людям. Все таки, не дровами торгует… а искусством!

Виноградный сок кончился. Вальдемар заскрипел зубами, поднялся и вышел на улицу. На него тот час обрушилась августовская жара с ее вязким тяжелым воздухом, теплым до омерзения ветром и тягучими запахами. Следующий город, в который он поедет, будет где-нибудь на севере… но точно не в Заполярье.

Вальдемар поймал такси и попросил отвезти его за город, к дачным домам. Таксист оказался разговорчив.

— За городом, говорят, неспокойно! — сообщил он доверительно, подрезая кого-то слева. — Погода плохая, дождь вроде бы идет. Туда никто ехать не хочет.

— Правда? А у вас кондиционер в машине работает?

— Еще говорят, что там же, у дачных домиков, видели гипсовую трехголовую собаку! Огромную! Она бродила везде и что-то вынюхивала. Один товарищ, товарища моего хорошего друга, мы с ним в школе учились до седьмого класса, сказал, что лично видел этого пса. Тот ему колесо обмочил!

— Гипсовая собака и обмочила, ага. Можно, я окно открою?

— Жарко? Так это август, брат. Здесь в августе всегда жарко. А если окно откроешь, то вообще зажаришься.

— Так и зажарюсь?

— Несомненно?

— А если у меня есть одна магическая штуковина, которая не пустит жару внутрь, а охладит салон изнутри, м?

— У меня она тоже есть, но не работает. Чистить надо. Вообще, кондиционер проще новый купить, чем чистить. За чистку денег больше сдерут, чем бродячие волшебники за свои магические штуковины, не в обиду будет сказано, брат.

— Я и не обижаюсь.

— И не обижайся. Послушай лучше, что я тебе расскажу. Мне один друг рассказал, а ему друг его друга, который тоже слышал раньше эту историю. Дело было…

Тут Вальдемар решил, что сел неудачно, закрыл глаза и постарался отстраниться от действительности. Иногда его удручала сама мысль, что он стал бродячим волшебником. Иногда он хотел вернуться в прошлое, в то время, когда был всего лишь музыкантом. Вальдемар играл на гитаре в подземных переходах, у здания мэрии и у моста, куда по выходным подъезжали новобрачные и кидали в реку цветы. Часто Вальдемар зарабатывал за день больше, чем его друзья, просиживающие штаны в офисах. Еще чаще, правда, день заканчивался неудачно и по вечерам карманы были пусты, пальцы болели, а в животе урчало от голода. Но даже если срезать корочку ностальгии с воспоминаний и посмотреть в прошлое трезвым взглядом, Вальдемару иногда отчаянно хотелось вернуться. Тогда он был свободен, по-настоящему свободен. Он мог лечь спать, а мог отправиться пешком на край города, чтобы встретить рассвет. Он мог случайно влюбиться, а мог возненавидеть. А как давно он испытывал это противоречивое чувство голода и наслаждения от любимой работы? Сотню лет назад, не иначе. В те времена еще и волшебников-то не было. Ни одного. А еще где-то там, внутри, у него была душа. Собственная. Настоящая…

Спустя какое-то время Вальдемар почувствовал легкую прохладу на висках. Он открыл глаза и увидел, что мир вокруг неуловимо изменился. Стало темнее, листья на деревьях налились желтизной, кусты вдоль дороги зачахли — будто за несколько минут автомобиль проделал путь из лета в позднюю осень. Водитель перестал непрерывно болтать о последних новостях, о дырявых носках и о конце света, и лишь неуверенно восклицал: "Ну, ничего себе!", или "Нет, я не верю!", а еще "Вырви мне глаз, если я не ослеп!". В чем-то водитель был прав.

На одном из поворотов, не так далеко от первых дачных домиков, водитель остановил автомобиль и заявил, что дальше не поедет.

— Не хочу я эту трехголовую псину видеть! — говорил водитель. — Чтобы она мне колесо прокусила, или голову? Ни за что, брат! Никуда я не поеду!

За стеклом начал накрапывать мелкий дождик. В воздухе настолько остро пахло волшебством, что Вальдемар почувствовал некоторое теплое родство с этим странным местом. Вальдемар рассчитался с водителем и вышел на дорогу. Дождь был ему не страшен. Вальдемар подождал, пока такси развернется и скроется из виду за поворотом, а потом пошел по дроге в сторону дачных домов.

По дороге Вальдемар совершил ряд странных действий. Сначала он засунул указательный палец правой руки в рот, потом поднял его высоко над головой — так моряки определяют направление ветра. Кончик пальца засветился. Вальдемар нахмурился. После этого он извлек из кармана старенький телефон-раскладушку, распахнул его и подкинул высоко в воздух. Телефон, кувыркаясь, исчез в темное, а обратно не вернулся. Вальдемар, при этом, и не думал останавливаться. Мало того — он все еще шел с поднятой вверх рукой и оттопыренным указательным пальцем, кончик которого светился. Если бы поблизости был еще кто-то, кто обладает достаточным волшебным даром, он бы разглядел, как от кончика пальца тянется тонкая, почти невидимая, светящаяся линия. Линия, будто игривый лучик света, бежала по воздуху, огибала стволы деревьев, дома, кусты, заборы, и уводила Вальдемара куда-то вглубь магического мрака.

Вальдемар свернул с дороги и углубился в небольшой лес, скрывающий ряд дачных домиков в густой зелени листьев.

Дождь все усиливался и усиливался…

Где-то тут, неподалеку, был эпицентр. Вальдемар чувствовал его пульсирующие удары. Да и запах волшебства резал ноздри, будто едкий сигаретный дым.

Вальдемар был так увлечен, что не заметил опасности. А потом кто-то с силой ударил его по голове сзади. Перед глазами Вальдемара расплылись капли черноты, в которые он и провалился. Бродячий волшебник упал лицом в грязь, кончик пальца погас, а спустя секунду рядом с ним упал в траву раскрытый сотовый телефон.

Над Вальдемаром склонилось две тени — одна поменьше, вторая — огромная, трехголовая.

— Бродячий волшебник! — сказал цербер.

— Вижу, мой дорогой. — отозвалась Хватка, присаживаясь перед Вальдемаром на корточки. Тугие капли дождя барабанили по ее раскрытому зонту — Хватке очень нравился этот звук. — Интересно, что он здесь забыл?

— Что-то выискивал. — сказал цербер. — А еще он сумел пройти сквозь Мрак.

— Они все здесь проходят. Это лазейка для волшебников и волшебных существ.

— Думаешь, я пролезу? С моими-то габаритами?

— Мрак расползается, мой друг. — сказала Хватка, задумчиво перебирая тонкими пальчиками по бесчувственному телу. С удивительной ловкостью она обыскала каждый кармашек одеяний Вальдемара, включая несколько потайных, каждую вмятинку на его плаще и рубашке. — Обычный бродячий волшебник, ничего необычного.

— Как думаешь, что он тут искал?

— Неприятности. — Хватка выпрямилась, потеряв к Вальдемару интерес. — И он их, знаешь ли, нашел. Пойдем.

Воин и Хватка направились по направлению к дороге, откуда пришел волшебник. Хватка грациозно огибала корни и камни, цербер шел напролом, не замечая препятствий.