Здание АРМ уже несколько месяцев было необычно тихим.

Вначале мы просто нуждались в отдыхе. Но в последние несколько дней тишина по утрам сделалась какой-то нервозной. Направляясь к своим столам, мы, как обычно, приветствовали друг друга, но мысли наши были вдалеке. Одни выглядели обеспокоенно. Другие имели вид решительный и занятой.

Никто не хотел присоединяться к охоте за матерями.

За прошлый год мы смогли круто снизить деятельность органлеггеров на Западном Побережье. Нас поощрительно похлопывали по спинам, но результаты были вполне предсказуемы: прибавится работа другого рода. Рано или поздно газеты поднимут вой о более строгом контроле за исполнением Законов о Рождаемости, и всех нас бросят на охоту за незаконными родителями… всех, кто не будет занят чем-то другим.

Так что для меня как раз наступил подходящий момент заняться чем-то другим.

Этим утром я прошел в мой кабинет посреди обычной нервной тишины. Налил себе кофе, отнес к столу, запросил с терминала новые сообщения. Из щели выполз тонкий пакет. Обнадеживающе. Я взял его одной рукой, чтобы прихлебывать кофе по ходу дела. Он выпал и раскрылся посередине.

Передо мной возникли цветные голограммы. Я словно смотрел через пару окон на два стола в морге.

Мой желудок чуть не вывернуло наизнанку. В такой момент увидеть людей с начисто сожженными лицами! Так, отвести глаза, посмотреть на что-то другое, не пытаться проглотить чертов кофе. Почему ты не сменишь работу?

Они были ужасны. Двое – мужчина и женщина. Что-то сожгло их лица до черепов, и даже дальше: кости и зубы обуглены, мозговая ткань спеклась.

Я сглотнул и продолжал смотреть. Я видал мертвецов и прежде. Просто эти появились явно в неподходящее время.

Не лазерное оружие, подумалось мне… хотя наверняка не скажешь. Лазеры существуют в тысячах вариантов и имеют тысячи применений. Во всяком случае, это не ручной лазер. Тонкий, как карандаш, луч ручного лазера прожег бы в плоти отверстия. Это же был какой-то широкий, постоянный поток излучения неизвестной природы.

Я перелистал отчет к началу и бегло просмотрел его.

Подробности: трупы были найдены на Уилширском движущемся тротуаре в Западном Лос-Анджелесе около четырех тридцати утра. В такое время люди движущимися тротуарами не пользуются. Они боятся органлеггеров. Поэтому тела могли пропутешествовать пару миль, прежде чем кто-то их заметил.

Предварительные результаты вскрытия: они умерли дня три-четыре. Признаков наркотиков, ядов, следов от инъекций не имелось. Единственной причиной смерти, по-видимому, явились ожоги.

Значит, это произошло очень быстро: одиночная энергетическая вспышка. Иначе они попробовали бы уклониться, и ожоги бы образовались и в других местах. Но таковых не было. Только на лицах. И обугленные воротники.

Прилагалась также записка от Бейтса, коронера . Судя по их виду, они могли быть убиты каким-то новым оружием. Поэтому он переслал материалы нам. Сможем ли мы отыскать среди архивов АРМ что-нибудь, способное испустить поток тепла или света в фут поперечником?

Я откинулся в кресле, уставившись на голограммы и размышляя об этом.

Световое оружие, имеющее луч поперечником в фут? Лазеры такого размера делают, но только как боевое оружие, применяемое на орбите. Такой лазер не обуглил бы головы, а превратил бы их в пар.

Имелись и другие возможности. Например, смерть в мучениях: зажать головы и подставить под выхлопную струю реактивного самолета. Или какой-нибудь странный случай на производстве: взрыв со вспышкой, застигнувший их в тот момент, когда они выглядывали из-за стола или что-то в таком же роде. Или даже лазерный луч, отраженный от выпуклого зеркала.

Нет, это не может быть несчастным случаем. От способа, которым избавились от этих людей, разило преступлением, чем-то, что надлежало скрыть. Возможно, Бейтс был прав. Новое нелегальное оружие.

И я имею все шансы глубоко увязнуть в его поисках, когда начнется охота за матерями.

АРМ имеет три основные задачи. Мы охотимся на органлеггеров. Мы следим за мировыми технологиями: за новыми достижениями, которые могут привести к созданию нового оружия, или же к воздействию на мировую экономику, или же изменить равновесие сил между нациями. И мы обеспечиваем соблюдение Законов о Рождаемости.

Полно, будем честны сами с собой. Из всех трех функций защита Законов о Рождаемости, вероятно, наиболее важна.

Органлеггеры проблему перенаселенности не отягчают.

Мониторинг технологий необходим, хотя, возможно, он начался слишком поздно. Повсюду уже столько термоядерных электростанций, термоядерных ракетных двигателей, термоядерных крематориев и термоядерных опреснителей морской воды, что один сумасшедший – или группа сумасшедших – могут при желании взорвать Землю или любую ее часть.

Но если много людей в каком-либо регионе начнут заводить незаконных детей, остальной мир взвоет. Некоторые нации могут обезуметь до того, что прекратят контроль за рождаемостью. И что? На Земле уже восемнадцать миллиардов. С большим числом мы не справимся.

Поэтому охота на матерей необходима. Но я ненавижу это занятие. Совсем не весело выискивать какую-нибудь бедную, несчастную женщину, до того возжелавшую иметь детей, что она пройдет сквозь ад, лишь бы избежать шестимесячных противозачаточных прививок. Я бы при любой возможности постарался в этом не участвовать.

Поэтому я предпринял несколько очевидных действий. Я отправил записку Бейтсу в управление коронера. “Вышлите все дальнейшие результаты вскрытия и сообщите, если удастся опознать трупы.” Картин сетчатки и энцефалограмм, естественно, не будет, но они могут что-то выяснить по генетическому анализу и отпечаткам пальцев.

Некоторое время я размышлял, где же могли держать три-четыре дня оба тела, и почему от них не избавились тем же способом тремя днями раньше. Но это было занятие для полиции Лос-Анджелеса. Нашей задачей являлось оружие.

Поэтому я стал составлять поисковое задание для компьютера: найти штуковину, которая испускает луч такого-то рода. На основе картины проникновения в кожу, кость и мозговую ткань, вероятно, можно было построить зависимость частоты света от продолжительности вспышки, но я не стал с этим возиться. За мою лень я поплатился позже, когда компьютер выдал мне список разной техники в фут толщиной, и мне пришлось все это просматривать.

Я набрал инструкции и сделал перекур с еще одной порцией кофе. И тут позвонил Ордас.

Детектив-инспектор Хулио Ордас был изящным темнокожим человеком с прямыми черными волосами и мягкими черными глазами. Когда я впервые увидел его на экране телефона, он сообщил мне об убийстве моего лучшего друга . И двумя годами позже я по-прежнему вздрагивал, увидев его.

– Привет, Хулио. По делам или так просто?

– По делам, Джил. К большому сожалению.

– К твоему или моему?

– Обоих. Тут, вообще-то, убийство, но еще есть одна машина… Вот, видишь за мной?

Ордас вышел из поля зрения и повернул камеру телефона.

Я увидел чью-то гостиную. На зеленом травяном ковре был широкий обесцвеченный круг. В центре круга находилась машина и человеческое тело.

Не подшучивал ли Хулио надо мной? Тело было старым, наполовину мумифицировавшимся. Машина же была большой, загадочного облика. От нее исходило приглушенное, зловещее голубое свечение.

Ордас спросил вполне серьезно:

– Ты когда-нибудь видел что-то похожее?

– Нет. Какая-то машина.

Без сомнения, устройство экспериментальное: ни пластикового корпуса, ни компактности, ни признаков конвейерной сборки. Слишком сложное, чтобы изучать его по телефону, решил я.

– Н-да, похоже, этим должны заняться мы. Можешь прислать ее?