Но нет, ничего. Лишь Знак Воды, горящий над плечом, опустился чуть ниже, подхватив ту энергию, что высвободилась из-под печати.

Вторая круглая льдинка, изукрашенная рунами, растаяла еще быстрее. Шнур упал на пол, водяной колдун дернул за ручку, открывая дверь и одновременно уходя в сторону.

Тищина. Что бы там ни было, атаковать оно не собиралась.

Отойдя от стены, маг шагнул в комнату. Знак Воды взмыл под потолок, освещая все помещение... И Кенниг почувствовал, как сердце оборвалось, рухнув в бездну.

***

Двенадцать лет назад

Винтар присел на край кровати, несмело коснулся ладонью плеча Аурунд. Та, уткнувшись лицом в подушку, плакала навзрыд. Плечи дрожали...

-Почему? - разобрал Кенниг среди ее рыданий. - Почему Единый забрал его?

Колдун отвел взгляд. У мужчины не было ответа...

Ребенок умер на рассвете. Сгорел от лихорадки, начавшейся на второй день после рождения.

Он даже имени не успел получить, и хоронить младенца на кладбище Бирикены пришлось под камнем, отмеченным лишь Знаком Единого. Ни фамилии, ни рода, ни дат... Не прошел освящения именем божества - не заслужил ничего из этого.

Ребенок, которого так ждали...

Винтар хорошо помнил, каким счастьем светилось лицо жены, когда та задумывалась о том, каким вырастет их сын - а уж в том, что это будет именно сын, сомнений у Аурунд почему-то никогда не было.

Сын родился. И прожил всего три дня.

Праздник святой Шушаники вышел совершенно не праздничным - Кеннигу пришлось готовиться к похоронам. Искать священника, договариваться с могильщиком, пытаться привести в чувства застывшую в своем горе Аурунд...

Женщина выплакала все глаза. Спрашивала у мужа почему Единый забрал сына... А ответа у Винтара не было...

Водяной колдун провел ладонью по черным волосам жены.

Та внезапно села, обеими рукам вцепилась в рубаху супруга и спрятала лицо на его груди. Плечи женщины сотрясались от беззвучных рыданий. Мужчина обнял Аурунд... Слезы ее мгновенно пропитали рубаху Винтара, но сил, на то, чтобы их остановить и высушить, у мага не было.

Кенниг нашел взглядом стоящую рядом с кроватью колыбель.

Нужно будет завтра вынести ее на чердак.

***

Винтар Кенниг медленно опустился на колени. Лежащая на полу в маленькой - два на два шага - комнатке без окон медвежья шкура была побита молью. Один стеклянный глаз выпал и валялся неподалеку. кусочек красной ткани, заменявший язык в раскрытой пасти зверя давно полинял... А люлька, стоящая на двух изогнутых полозьях, совершенно не изменилась.

Водяной колдун провел кончиками пальцев по изрисованной рунами стенке колыбели. Легкое голубоватое свечение окутывало отполированное искусным мастером дерево... И Винтар внезапно вспомнил значение каждого знака. Этот ряд рун должен сохранять изделие от повреждений. Этот - очищать испачканные пеленки, не беспокоя младенца. Этот - убаюкивать малыша звуками морского прибоя...

Сам ведь когда-то вырезал эти строчки, ожидая того дня, когда в зыбке будет лежать их с Аурунд сын...

Понятно теперь, какую магию почувствовала Эрменгильда.

На душе было тошно, словно дохлую кошку проглотил.

-Откуда это здесь? - звякнул за спиной тихий удивленный голос.

Водяной маг замер, уставившись пустым взглядом в каменную стену. А ведь действительно. Откуда?

Дом, в котором когда-то жили Кенниги, давно разрушен. На его месте построен дворец инквизитора.

Получается, после того как Брун и Бирикена был захвачены ведьмой, Аурунд приказала принести люльку сюда? И судя по печатям на двери, выполнял приказ лично Винтар.

В самом деле, развязывать каждый раз науз очень неудобно, то ли дело ледяная печать! Сняли - зашли, вышли - поставили. В случае необходимости подправили "брату" память поцелуем...

Эрменгильда, не дождавшись ответа, молчала, а Кенниг... Кенниг не знал, что сказать...

...Винтар не помнил, как он выбрался из потайной комнаты. Мужчина брел по обгоревшим коридорам, не замечая, ни куда он идет, ни что творится вокруг...

Перед глазами все стояло заплаканное лицо Аурунд.

У них когда-то был ребенок. Он прожил всего ничего, но он был!

В сердце словно раскаленные иглы загоняли.

У него и Аурунд был ребенок... И пусть сейчас об этом можно забыть -- слишком много времени прошло с тех пор, да и слишком много всего произошло... Но колыбель...

Аурунд хранила сделанную Винтаром колыбель...

Получается, что-то продолжало храниться и жить в ее душе?

Или Винтар сейчас просто пытается ее оправдать?

Но зачем ей колыбель?! Да и печати снимались несколько раз. Аурунд заходила туда! Заходила неоднократно!

Стало трудно дышать.

Каким же он был идиотом все это время! Пять лет! Он потерял пять лет! А ведь мог сразу приехать сюда, сразу найти потайную комнату...

И что тогда?..

...Эрменгильда, закусив губу, следила за колдуном. Водяной маг брел по коридору, шатаясь как пьяный, стесывая плечами копоть со стен и не обращая никакого внимания на поднимающиеся при каждом шаге клубы пепла.

Нечаянно вдохнув пыль, девушка, осторожно следовавшая за Винтаром, закашлялась, но тот даже не обернулся. Словно и не заметил ничего.

А может так и было?..

...Колыбель.

Которую сам когда-то зачаровал.

-Осторожно! - вклинился в воспоминания испуганный женский голос. В плечо вцепились тонкие пальцы.

Винтар помотал тяжелой головой. Мужчина стоял перед уходящим в пустоту провалом -- здесь саламандра разбушевалась, билась о камни, обрушив часть стены, оплавив булыжники... Сделай шаг и рухнешь с высоты второго этажа на камни двора.

На миг мелькнула позорная мыслишка: а может, ну их, к Тому, Кто Всегда Рядом, всех этих бабочек, дочерей барона, правителей Ругеи... Один шаг -- и все.

Ветер бил в лицо, заставляя зажмуриться, выбивая злые слезы.

Ветер. Это просто ветер и ничего боле.

-С вами все в порядке, господин Кенниг? - встревоженно спросила Эрменгильда.

О да. Все в полном порядке! Лучше и быть не может!

А в голове все кружилось воспоминание о колыбели...

Так и не дождавшись ответа, девушка осторожно потянула колдуна за рукав:

-Пойдемте... Ветер... Холодно...

Тот покорно шагнул за ней.

Оставшееся время до заката, мужчина провел в одной из спален замка. Выбрал небольшую комнату, не сильно пострадавшую от пожара, и, не раздеваясь, завалился на кровать, подняв с грязного покрывала клубы пыли и копоти.

Минуты текли за минутами, а Кенниг все лежал на постели, закинув руки за голову и сверля пустым взглядом потолок.

За крохотным окошком уже начинал полыхать алыми красками закат, а Винтар все не мог собраться с мыслями. Краски солнца, утопающего за горизонтом, напоминали кровь. Кровь, пролитую при правлении Аурунд. Кровь, пролитую по ее приказу. Кровь, обагрившую руки самого Кеннига.

Аурунд, при попустительстве самого Винтара, была виновна в стольких смертях... И все-таки она хранила колыбель... Получается, какое-то чувство продолжало жить в ее сердце?

Стук в дверь вырвал мага из размышлений. Мужчина вздрогнул, обвел полубезумным взглядом комнату - день уже догорел, и в спальне царили сумерки.

Стук повторился, и Кенниг, тихо ругнувшись, встал с кровати. Кого там принесло?! Эрменгильде и без того ясно, что колдун не в настроении вести задушевные беседы. Слуги инквизитора сами пытаются разобраться, что делать дальше. Получается - травник с дочерью?

Мужчина коротко взмахнул рукой, и отливающий синевой Знак Льда повис над его плечом. Уже шагнув к двери, колдун вспомнил, что двери он не запирал. Точно Йенсен - слуги инквизитора вряд ли бы были столь вежливы.