Я не знаю, что она имеет в виду, и я поворачиваю голову в ее сторону. На её губах слабая улыбка, почти сказочная.

— Я встретила его в баре. Ты знаешь, тот, где я пою? — спрашивает она. — Можно сказать, что мы друзья… я полагаю.

Я подскакиваю. Не хочу знать, что «я полагаю» означает.

— Ты хорошо спала прошлой ночью? — спрашиваю я, и сразу жалею, что задала этот вопрос. Я не должна копать. Мне не следует лезть в это.

— Я сделала это, в конце концов, — она вздыхает и тоже встаёт. — Я… — она заикается, и я задаю себе вопрос, это искренне или она изображает это для того, чтобы вызвать сочувствие. — Мой брат попал в трудное положение с одной бандой, и они продолжают приходить к нам домой, они ищут его. Там для меня небезопасно. Это реально здорово, что Дэмиан позволил мне остаться, пока я не смогу придумать какой-то другой выход.

Мне не нужно это слышать. Её жизнь меня не касается. Я тут ненадолго. Через год Дэмиан будет только воспоминанием. Я чувствую острый укол печали, которую не совсем понимаю. Мне не нравится Дэмиан, и мне не нужен любой вид отношений.

«Это потому, что ты чувствуешь благодарность», — говорю я себе.

— Теперь они звонят мне с требованиями сказать, где он, — продолжает она, как будто это должно меня беспокоить. И где-то глубоко внутри я чувствую вину за то, что меня это не заботит. Как это всё глупо. Она не беспокоилась ни разу, чёрт возьми, обо мне.

— По крайней мере, Дэмиан принял звонок прошлой ночью.

Теперь я беспокоюсь. И я не знаю, почему.

— Он был такой милый, — она практически мурлычет.

Я говорю себе уйти.

«Повернись. Уходи. Вперёд! Это меня не касается».

— Всегда чувствую себя комфортно в его объятиях.

Наконец-то! Мои ноги слушаются меня, и я начинаю идти.

— Пойду выпью кофе, — бормочу я, когда оставляю её позади.

Меня не должно беспокоить то, что Дэмиан был с ней прошлой ночью, что он обнимал её. Он ничего не значит для меня, к тому же является временным убежищем, которое достигло предела срока годности.

Она многовато смеётся для кого-то, кто переживает трудные времена. Она также много прикасается к нему. Быстрые пожатия рук. Объятья. Каждый раз, когда она прикасается к нему, я ненавижу её всё больше и больше. К концу первого дня у меня горький привкус во рту, который называется «Джин».

Ревность не делает тебя противным. Она делает тебя грёбаным актёром. Она пожирает тебя, пока ничего не остаётся от человека, которым ты был раньше. Ты должен действовать, чтобы стать кем-то, кто получше человека, к которому ты ревнуешь. Имеет ли это смысл?

Я слышу, как он идёт в её комнату посреди ночи. Учитывая, что это прямо рядом со мной, я не могу упустить этого. Это убивает меня, и я даже не знаю, почему.

Она здесь уже четыре дня, и снова Дэмиан идёт в её комнату. Я слышу её смех, а затем они идут по коридору.

Я вскакиваю. Выхожу из комнаты, крадясь по проклятому коридору как преступник. Внизу темно, но я все равно спускаюсь по лестнице. Слабый свет исходит из гостиной и освещает небольшую часть прихожей. Я неспешно заглядываю и застываю.

Они лежат на диване, который был разложен в кровать. И смотрят кино. Я не знаю, какое. Она толкает его, и он толкает её в ответ. Эту сторону Дэмиана я никогда не видела.

— Так тебе нравится научная фантастика и фэнтези.

Я слышу, как она говорит что-то о нём, чего я не знала. Мне следовало бы знать это. Чёрт возьми, мы жили вместе уже некоторое время.

— Хочу попробовать твоё любимое блюдо, тайское куриное карри, — она снова смеётся.

— Я сам приготовлю завтра немного.

Слёзы жалят глаза, грозя пролиться.

Он есть карри? Он собирается сделать ей немного? Я не знаю, почему такие обыденные факты о нём влияют на меня так сильно.

— Если бы ты была холостяком так долго, как я, ты бы научилась готовить, детка, — дразнит он, и я закрываю глаза.

— Ты готовь, а я буду развлекать тебя пением, — говорит она.

— Хороший план, — он перебрасывает руку вокруг неё и тянет в объятия.

Мои глаза приклеены к ним, пока они смеются и шутят. Я завидую их дружбе. Я завидую им.

— Пойдём, вернёмся с тобой в постель, — говорит он, и я поворачиваюсь и бегу.

Я бегу в ванную и быстро закрываю дверь, оставляя её открытой лишь на дюйм. Я стою, сердце грохочет, глаза широко распахнуты.

Я слышу, как закрывается её дверь, но не его. Я слышу только, как закрывается её дверь.

Я скольжу вниз по стене, пока мой зад не ударяется об пол. Через несколько минут я ложусь и кладу руки на уши, на всякий случай. Я не хочу слышать, как они трахаются.

Что-то легонько толкает меня в плечо, пробуждая боль в мышцах.

— Кара?

Я открываю глаза и смотрю на плитку ванной. Чёрт! Я заснула на полу. Я подтягиваюсь к умывальнику, чувствуя слабость.

— Ты в порядке? — спрашивает Дэмиан. Я чувствую, как его глаза прожигают дыру на моей спине.

— Я в порядке, — бурчу я. Я протираю заспанные глаза. Открываю горячую воду и жду секунду, чтобы она стала теплее, прежде чем брызнуть немного себе на лицо. Я впадаю в утреннюю рутину чистки зубов и умывания.

— Кара, сейчас три часа утра. Что ты здесь делаешь?

Я слышу настоящее беспокойство в его голосе. Даже это причиняет боль.

Я заканчиваю вытирать свое лицо, поворачиваюсь и, не взглянув в его сторону, протискиваюсь мимо него. Как объяснить ему, что я видела? Как объяснить ему, что я ревную к глупой дружбе?

Я иду в свою комнату и заползаю в постель, потому что я всё ещё уставшая.

На следующее утро я просыпаюсь поздно.

Я встаю и быстро натягиваю джинсы.

«Я в порядке. Я выжила. Я сделаю это самостоятельно». Я заставлю свое сердце биться сильнее.

Едва успеваю надеть лифчик, когда Дэмиан стучит в дверь. Я хватаю рубашку и не утруждаюсь с ответом. Стою к нему спиной, когда он заходит. Мои руки холодные, когда я натягиваю рубашку на свое тело.

— Я не могу исправить это, если ты не скажешь мне, что тебя съедает, — говорит он.

Я натягиваю кеды и только потом поворачиваюсь к нему.

— Всё в порядке, — огрызаюсь я, раздражённо.

— Что, чёрт возьми, забралось тебе в задницу? — рявкает он.

— Она! — визжу я. — Женщина, с которой я под одной крышей.

Я собираюсь избавиться от своего дерьма прямо здесь. Я становлюсь чертовски сумасшедшей.

— Я видела вас двоих, Дэмиан. Я, черт возьми, видела тебя и эту общую фигню, которую она получает, видя ту сторону тебя.

Я выпрямляю спину и делаю три глубоких вдоха.

Я закрываю глаза, чтобы успокоиться. «Я не тресну. Я не сломаюсь. Не из-за неё и него».

Когда я открываю глаза, он стоит на том же месте, и его лицо ничего не отражает. Всегда холодный убийца, когда речь идёт обо мне.

— Знаешь, что? К чёрту это дерьмо. Она может получить тебя. Если бы я что-то значила, я бы была твоим другом. Я бы была той, с кем бы ты лежал, разговаривал, смотрел фильмы. Это, очевидно, не тот случай. Я просто беспорядок, который ты должен убрать, правильно?

Сказав это, я выдыхаю.

— Мы просто друзья… — начинает он.

Я усиленно трясу головой.

— А мы нет. Не заставляй свою подругу ждать.

С каждым словом, которое я говорю, часть меня отключается, снова становясь камнем. Я даже не знаю, почему меня волнует, что он делает.

«Ты думала, что наконец-то нашла друга, ты, идиотка!» — внутренний голос дразнит меня.

— Так что, мне запрещено разговаривать с другими женщинами? — огрызается он, явно злясь на меня.

— Я не могу говорить тебе, что делать, не так ли? Я здесь ненадолго.

Он может трахать любую женщину. У меня нет прав на него.

Я была дурой, веря, что это будет безопасным местом для меня, чтобы остаться.

— Что на самом деле тебя беспокоит? — спрашивает он, действительно желая, чтобы я закончила, но я завершила этот разговор. Тут нечего больше сказать.