- Успокойся, Забиба. Я все тебе объясню. Во дворце мало окон ради его безопасности. Если сделать во дворце слишком много окон, страже трудно будет его охранять.

- Но это делает дворец нелюдимым, мой царь. Разве одиночество не заклятый враг того, кто правит? А чтобы положить конец одиночеству, нужно покинуть его. Покинь одиночество дворца, мой царь, и позволь своей душе делать то, что для нее естественно. Выйди к природе и к людям. Разве природа и люди не лучшее, что может развеять страх в твоей душе?

- Я поступал так, как ты говоришь, Забиба, или почти так, когда впервые вошел во дворец, но обнаружил, что придворные сочли мое поведение странным и осудили меня. Возможно, они посчитали, что нарушение традиций дворца вызвано легкомыслием или незнанием приличий. В конце концов мне пришлось с этими традициями смириться. Разве не может иметь привычку тот, кто живет в этом дворце вот уже семь лет?

- Конечно, мой царь, - ответила Забиба. - Привычка позволительна тому, кто не отвергает ее причины, даже если привычка дурная, и потому каждый человек должен смотреть во все глаза, чтобы различать, что ему позволительно, а что нет. Ты привык ко дворцу, потому что не отвергал привычку и жертвовал естественным ради своего положения и самоутверждения. Что касается меня, то я не привыкла еще ко дворцу, ибо не хочу с ним мириться и уверена, что никогда не смирюсь. Все потому, что я отвергаю те предпосылки, которые заставили бы меня с этим смириться, особенно если выбор существует.

- А в чем выбор, Забиба?

- В том, чтобы ты покинул этот дворец, оказался среди людей, жил рядом с ними и пользовался их средствами. Смотри, великий царь, какие толстые стены у дворца, в котором ты живешь, в них нет окон и они не позволяют тебе видеть и слышать то, что происходит за его пределами. Залы дворца устроены так, чтобы ты не видел даже тех, кто внутри него.

- Для достижения целей, продиктованных нуждами власти и безопасности, годятся любые средства, Забиба.

- Воистину, все, что я вижу, и многое из того, что слышу от тебя, мой царь, обременяет тебя, а не побуждает к действиям и решению задач власти удобными для самого царя и для его народа средствами. Воистину дворец твой - логово для разведения демонов, царь мой! Это потому, что демоны рождаются в заброшенных дворцах, а твой дворец нелюдимый. Стены у него толстые, окон в нем мало. Дворец твой мрачный, воздух в нем пахнет гнилью, движения ограниченны и монотонны. Он напоминает то место, которое шайтан избрал, чтобы там размножаться и творить свои дела. А там, где поселился шайтан, плетутся заговоры против царя, возникает зависть и алчность и растет жажда власти. Стены дворца не позволяют тебе слышать, что происходит вне их, видеть свет и дышать свежим воздухом, они заглушат и твой голос, когда заговорщики нападут на тебя, и никто не услышит его снаружи, и не сможет к тебе прийти спасение. И стеснят твои движения, когда нападут на тебя. А темные углы дворца помогут твоим врагам скрыть кинжалы и стрелы, которые поджидают тебя, мой царь.

- Да, Забиба, слова твои справедливы, но неужели ты хочешь, чтобы я отказался от трона и жил вне дворца, как жил, забытый своим отцом, да смилуется над ним Аллах, из-за заговора братьев и сыновей его наложниц?!

В это время они добрались до покоев царя. Немного спустя сказала Забиба царю:

- Прости меня, мой великий царь, ты не возражаешь, если мы продолжим разговор?

- Нет, нет, пожалуйста, говори все, что хочешь сказать, Забиба.

- Спросил ты меня с удивлением, что я имела в виду, когда сказала, что тебе следует жить вне дворца, как в те времена, когда жил ты, забытый своим отцом, прежним царем, да смилуется над ним Аллах, а получилось так, ты сказал, из-за заговора братьев и сыновей его наложниц. Прежде, чем я отвечу тебе, царь мой, если будешь милостив, я хотела бы услышать эту историю. Ты сказал, что жил в одиночестве за пределами дворца, а не во дворце, как твои братья и другие эмиры*. Верно ли я услышала?

- Да, Забиба.

- Вот и прошу я тебя, мой царь, если простишь ты назойливость, рассказать мне эту историю, прежде чем я отвечу на твой вопрос. Я умоляю тебя об этом, потому что если ты удовлетворишь мое желание, то сможешь разобраться в своей душе и свободно распорядиться ею, а также наполнишь мою душу и разум тем, что позволит мне дать достойный ответ на твой вопрос. Вот чего я хочу от тебя. Дай мне хоть ненадолго ощущение равенства, пусть даже в простом человеческом смысле, а я тебе дам то, что тебя успокоит. А без этого ощущения, царь мой, если ты просто станешь играть театральную роль, я не смогу обрести такое состояние, когда душа моя спокойна, и не смогу быть по-настоящему полезной тебе в том, что касается личного.

- Тебе следует сейчас вернуться к своей семье, чтобы я смог вернуться к своим делам. Я расскажу тебе все это в другой раз, Забиба.

Сказала Забиба:

- Воля твоя, мой царь. Когда прикажешь прийти к тебе снова?

Ответил царь:

- Я не повелеваю тобой, Забиба, а просто высказываю свое желание.

- А разве желание царя не закон, мой великий царь?

- В таком случае я предлагаю, если это выражение больше тебе по душе, Забиба.

- Мне по душе было бы, даже если бы твое желание пришло ко мне в виде повеления, потому что главное не его форма, а содержание. Поскольку в нашем общении я увидела твою сущность, я не стану придавать значение форме. Так когда ты хочешь, чтобы я пришла, мой царь? Сегодня понедельник, в пятницу будет удобно? Но, прости меня, царь, пятница - день, когда мы поклоняемся своему Богу и молимся ему, как установлено обычаем.

- В таком случае приходи в субботу, если суббота тебя устраивает, Забиба.

- Да, мой великий царь, дважды благодарю тебя. Первый раз за то, что ты решил продолжить отношения со мной, а не тут же забыть обо мне, а второй раз за то, что уважаешь мои религиозные чувства. Суббота меня устраивает.

Она попрощалась с царем и удалилась.

Когда Забиба вышла, она увидела, что у двери ее поджидает конюший, а рядом с ним пегая кобыла.

И сказал ей конюший:

- Это тебе подарок от царя, моя госпожа.

- Но как я буду ее кормить? И кто будет за ней следить? - подумала Забиба. И прежде, чем высказала она свое недоумение, подошел к ней хаджиб и опустил мешочек золота в переметную суму на седле. Тогда Забиба сказала: