– Но было что-то еще, – допытывался Джефф. Виолетта плотнее закуталась в одеяло и опять легла на кровать.

– Джонас не должен был умереть. Он бы непременно поправился, если бы сам этого захотел. Но Джонас решил умереть. Он не принимал лекарств, не ел, не хотел ничего делать и никого видеть. Джонас просто лежал и ждал конца.

Теперь Джефф все понял. Признаться, поначалу он тоже видел в смерти единственный выход, но вскоре к нему вернулась жажда жизни. Правда, жизнь не сулила ничего хорошего. Однако Джефф уже не собирался менять ее на ангельские крылья или рога дьявола.

– Джонаса любила прекрасная девушка. Она даже была готова выйти за него замуж и, будучи довольно состоятельной, оплатить самую лучшую медицинскую помощь. Но Джонас не хотел ее видеть, не читал от нее писем, заявляя, что его жизнь разрушена и он не хочет, чтобы с жизнью этой милой девушки произошло то же самое.

– Как же поступила возлюбленная Джонаса? – спросил Джефф.

– В конце концов она оставила его. Ей нужен был муж, семья. Со временем эта девушка нашла кого-то и сейчас вполне счастлива. Но встречаясь с ее мужем, я всякий раз думала, что на его месте мог оказаться Джонас, если бы у него хватило мужества жить. Я очень любила брата, но почти начала ненавидеть его за трусость.

«Трус! Трус! Трус!» – эхом отозвался из глубин памяти Джеффа голос отца.

Словно угадав его состояние, Виолетта мягко сказала:

– Вам лучше вернуться к себе. Спасибо за помощь.

Джефф продолжал стоять, хотя чувствовал неловкость ситуации.

– Вы уверены, что с вами все в порядке? – спросил он.

Вопрос прозвучал довольно глупо. В конце концов, это был всего лишь плохой сон, не более того.

– Все хорошо. Теперь я буду спать лучше. Завтра у меня очень напряженный день.

Джеффу по-прежнему не хотелось уходить, хотя он совершенно не представлял, что делать или говорить дальше.

– Вы еще не ложились? – из вежливости спросила Виолетта, чтобы прервать затянувшееся молчание.

– Нет, у меня еще есть работа.

– Джонас предпочел жизни смерть. Работая круглосуточно, вы можете добиться такого же результата. Право, не знаю, что хуже.

Это замечание укололо Джеффа. Впрочем, в этом была вся Виолетта: полупроснувшаяся, напуганная ночным кошмаром, она все-таки продолжала критиковать его.

– Я должен был решить, как заполучить обратно деньги, которым позволил уйти вчера днем, – язвительно заметил Джефф, намекая на неудавшийся обед.

Виолетта изумленно изогнула брови, явно не понимая, о чем идет речь, а вспомнив, так смутилась, что Джефф почувствовал себя последним негодяем.

– Я знаю, мне не следовало затевать разговоры о войне, – сказала Виолетта. – Я всегда говорю лишнее, а потом вижу во сне Джонаса.

Проклятие! Как она умудряется всегда поворачивать дело так, что он чувствует себя виноватым?! Впрочем, Джефф еще ни разу не извинился перед Виолеттой. Тем более слишком поздно начинать это сейчас.

– Рассердившись, мы все порой говорим вещи, о которых впоследствии сожалеем, – совершенно неожиданно для себя вдруг произнес Джефф.

Черт побери! Это было почти извинение. Что с ним происходит? Что за чушь он несет? Джефф решительно направился к двери, чтобы не сказать ненароком что-нибудь еще.

– Позовите меня, если вам что-то понадобится, – на ходу обронил он. – Я пока не буду ложиться.

– Вам следует поспать. Я уверена, рано или поздно вы получите эти деньги. У таких людей, как вы, это всегда получается.

Джефф оглянулся: Виолетта лежала на боку с закрытыми глазами, натянув одеяло до подбородка.

– Закрыть дверь? – спросил он.

– Нет.

Джефф и сам знал это со слов Эсси. Просто он искал повод, чтобы задержаться, пытаясь объяснить себе, почему вдруг поцеловал Виолетту. Джефф старался понять, чем эта женщина отличалась от остальных. Ответ был где-то рядом, и, если не найти его прямо сейчас, возможно, это уже не произойдет никогда.

Впрочем, совершенно ни к чему больше оставаться в этой комнате и искать ответ на свои вопросы, решил Джефф. Чем скорее он забудет о поцелуе, тем быстрее сумеет выбросить из головы эти пять дней.

Джефф отправился в свою комнату. Следовало посмотреть правде в глаза: к Виолетте он испытывал не только физическое влечение. Джефф не понимал, как это могло произойти, но тем не менее факт оставался фактом.

За такую новость его братья, пожалуй, отдали бы половину своего состояния. Они никогда не позволят ему забыть, что он говорил об их женах, как вел себя все эти годы. И не важно, что чувства Джеффа были чем-то немного большим, чем простая симпатия.

Собрав бумаги, Джефф заставил себя заняться работой.

Терпеть ему осталось недолго. Завтра днем он уйдет отсюда и навсегда забудет мисс Гудвин.

Виолетта появилась в дверях в самый разгар тренировки. На Джеффе были все те же штаны и хлопчатобумажная рубашка. Увидев Виолетту, ой положил штангу на пол и выпрямился.

– Я хотела поблагодарить вас за прошлую ночь, – сказала она. – Мне, правда, пришлось вас прогнать, но я была очень расстроена.

Виолетта выглядела неуверенной, почти смущенной, очевидно, чувствуя, как что-то неуловимо изменилось в их отношениях. Джефф тоже не мог найти объяснение случившемуся, но точно знал: между ними словно протянулась невидимая нить.

– Не стоит извиняться, я сам во всем виноват. Я не должен был находиться у вас так долго, кто-нибудь мог войти в комнату.

Виолетта заметно нервничала.

– Я знаю, вы не любите женщин, в особенности янки.

С губ Джеффа сорвались запоздалые возражения. Впрочем, скоро он уедет. Так имеет ли смысл оправдываться?

– Обычно мне не снятся кошмары, ну, разве только когда я сильно устаю, – продолжала Виолетта. – А последние две недели я работала без выходных. Но как только закончится карантин, все войдет в норму. Большую часть дня девочки будут находиться на занятиях. . – И я уеду, – добавил Джефф. Виолетта снова разволновалась, словно собиралась сказать что-то очень важное.

– Конечно, скоро вам станет гораздо легче, – заметил Джефф. – Эти несколько дней, наверняка, были для вас очень напряженными.

Он почти молил Бога, чтобы поскорее закончился этот проклятый карантин, хотя и чувствовал, что вместе с ним подойдет к концу и что-то очень важное. Виолетта оказалась на редкость властной и . своенравной женщиной, но Джеффу нравилось ее общество. Правда, она могла довести его до белого каления, коснуться самых больных мест, но в то же время Виолетта была свежим ветром, заставившим Джеффа почувствовать себя более живым и менее ущербным.

– Между прочим, все прошло не так уж плохо, как я ожидал. Надеюсь, у Эсси наладятся дела с арифметикой.

Виолетте, наконец-то, удалось взять себя в руки. Глубоко вздохнув, она заговорила о повседневных заботах:

– Думаю, да. А теперь поторопитесь принять ванну. Сегодня учебный день, и девочки встанут пораньше.

Джефф задумчиво смотрел вслед удаляющейся по холлу Виолетте. Платье сочного кораллового цвета развевалось при ходьбе, подчеркивая стройность ее фигуры. Через мгновения она уже скрылась из виду. Скоро и Джефф в последний раз спустится по этим ступенькам, но выйдет отсюда уже совсем другим человеком. Правда, он пока не знал, каким именно: лучше или хуже.

Айрис приоткрыла дверь и заглянула в комнату. Ферн сидела на кровати, уставившись в окно. На коленях у нее стоял нетронутый завтрак.

– Я же говорила Монти, что ты уже встала, – улыбнулась Айрис. – Он думает, что ты спишь до полудня.

– Айрис? Что ты здесь делаешь? – в глазах Ферн мелькнуло подозрение. – Когда ты приехала? Я полагала, вы останетесь на ранчо до Рождества.

Ферн порывисто обняла золовку. При этом поднос с завтраком съехал в одну сторону, а остатки кофе – в другую.

– Дай-ка я все уберу, – предложила Айрис, ставя поднос на стол рядом с кроватью. – А теперь выкладывай, как твои дела?

– Только после того, как ты объяснишь, что здесь делаешь, – ответила Ферн.