Появилась животная жизнь: странные твари с деформированными конечностями и бесформенными телами, похожими на оплывшие восковые статуи, стояли среди больной раком растительности. Листья становились гигантскими, закручивались и опадали; чешуйчатые, деформированные деревья росли вверх - и все это при том, что твари не двигались с места. Они извивались, закручивались, переливались в новые формы. Сорокафутовая ящерица попала в объятия растения с каучуковыми, усыпанными шипами ветвями, которые ранили шишковатую спину, пока эта спина не обрела свои собственные шипы, которые прокололи колючее дерево, и оно съежилось и отпало; а ящерица сжалась в лягушковидную тварь, потом раздулась в прибрежного головастика размером с корову и утонула в тине.

Ночь под радиоактивной луной на миг засияла как белый день, затем тварь рассосалась и челнок повис в пустом пространстве, куда свет солнца доходил из-за свечения обратной стороны пыли и каменных обломков, которые вздымались в бледном гало, что, должно быть, образовывало карликовые кольца Сатурна. Затем Земля появилась вновь: пыльная равнина, где простирались низкие растения, которые толстели на глазах и обращались в путаницу кустарника с точками невысоких деревьев, больных раком.

Последние становились выше, развивались нормальные ветви и зеленые листья, атмосфера медленно очищалась, луна всплывала все выше на темном небе, полном светящихся облаков.

Льюжак отключился, звук понизился до низкого рева и замер. Человек нерв-автоматом указал мне на выход. Я поднялся и шагнул на стриженую лужайку рядом с. высокой каменной стеной, той же самой, от которой мы стартовали, только сейчас здесь рос плющ и далеко вверху светились окна. Вдоль фундамента были разбиты клумбы с цветами, ухоженная тропинка выводила вниз по склону к залитым луной водам реки. Деревья исчезли, но на других местах росли другие деревья, там, где их раньше не было. За рекой светился город, но не совсем там, где он был раньше.

Мы пошли по тропинке к широкой мощеной аллее, закруглявшейся перед фасадом здания. Свет лился из открытого входа со стеклянными дверями в старом камне. Два остроглазых десантника в белых бриджах щелкнули каблуками и провели нас в высокий мраморный холл. Кажется, никто не видел ничего исключительного в пленнике, скованном кандалами и сопровождаемом вооруженными людьми.

Мы прошли по коридору к офису, где аккуратные секретарши сидели за пишущими машинками с тремя рядами клавиш. Сутулый, нервный человек обменялся несколькими словами с Льюжаком и провел нас внутрь, где за столом сидел майор Рината, говоривший в микрофон магнитофона. Увидев меня, он дернул губами в лисьей улыбке.

Это был не тот человек, с которым я познакомился у Ки Уэст, теперь я это видел. Это был его брат-близнец, которого лучше кормили, лучше воспитывали, но с тем же самым родом мыслей и таким же лживым лицом. Такой не мог когда-либо понравиться мне.

-Вы довели меня до азарта, мистер Кэрлон,- сказал он.- К несчастью, события сложились так, как сложились, хотя я надеялся провести дело тоньше. Вы понимаете, мне нужна определенная информация от вас, первого, в порядке занятости. Давайте начнем с вмешательства Байярда. Когда он впервые вошел в контакт с вами и какое сделал предложение?

-Где он сейчас?

-Не берите в голову,- выкрикнул Рината.- Не позволяйте смутить себя фальшивым чувством неправильно направленной лояльности, мистер Кэрлон. Вы ему ничем не обязаны! Сейчас же ответьте на мои вопросы полно и без промедления, и, я заверяю вас, вы никоим образом не будете отвечать за его преступления.

-Почему вы потопили мою лодку?

-Это было необходимо. Вам возместят потери, мистер Кэрлон. Вы, по сути дела, крайне удачливый человек. Когда это все закончится к удовлетворению, э... Имперской власти, вы обнаружите себя во вполне комфортабельных условиях на весь остаток вашей жизни.

-Почему я?

-Я действую по инструкции, мистер Кэрлон. Что же касается того, почему именно вы были выбраны в данном случае, благоприятном для вас, не могу сказать. Просто примите свою удачу и давайте сотрудничать. Сейчас, будьте так добры, расскажите мне, как контактировал с вами Байярд и что сообщал о своих планах.

-Почему бы вам не спросить его самого?

-Мистер Кэрлон, пожалуйста, ограничьте ваши комментарии к вопросам, на которые отвечаете, настоящим. Позднее вы получите ответы на все ваши вопросы - разумеется, в рамках требований Имперской Безопасности.

Я кивнул. Мне не было нужды торопиться. То, что произойдет дальше, вероятно, не будет таким уж смешным.

-Понимаю ваши добрые намерения,- ответил я,- уже ознакомился, когда встретил вашего лейтенанта с нерв-автоматом.

-Надо было подстраховаться, чтобы не произошло несчастного случая, мистер Кэрлон. Вы мужчина стойкий, возможно, даже избыточно воинственный, а на объяснения не было времени. Вы ведь не страдаете от сильного повреждения. О, кстати, где тайный челнок Байярда?

-Вы имеете в виду машину-амфибию, что подобрала меня?

-Да, Это собственность Империума. Помогая мне обнаружить его, вы, естественно, смягчаете обвинения против Байярда.

-Он, должно быть, припарковал его вне поля зрения.

-Мистер Кэрлон...- Лицо Рината напряглось.- Вы, возможно, не осознаете серьезности вашего положения. Сотрудничество и вознаграждение будет огромным, отказ от сотрудничества - и вы будете жить, чтобы жалеть об этом.

-Кажется, вы всегда делали мне некие предложения, которые я отвергал,- сказал я.- Очевидно, вы и я просто не можем воспринимать друг друга всерьез, Рината.

Он перевел дыхание, как будто был готов заорать, но вместо этого, разъяренный, нажал кнопку на столе. Дверь открылась, и появились двое вооруженных военных.

-Поместите этого субъекта в камеру третьего класса, блок МЗ,- приказал он и удостоил меня взглядом, ядовитым, как отравленная стрела.- Возможно, несколько дней одиночки помогут вам выбрать верный курс,- рявкнул майор и вернулся к своей бумажной работе.

Они промаршировали вместе со мной по их шикарным коридорам, спустились по ступенькам вниз в менее украшенные коридоры, прошли вдоль по переходу без всяких претензий на элегантность и остановились перед тяжелой, окованной металлом дверью. Мальчик с белокурым пушком на подбородке открыл ее. Я вступил под тусклый свет лампы, и дверь закрылась за мной с жестоким звуком.