– Госпожа, – услышала она тихий голос второго советника Нивлона, – будете ли вы присутствовать на суде?

Данирен тяжело вздохнула:

– А разве повелитель не взял на себя эту почетную обязанность?

Советник вышел из тени дерева, и хмуро потупился:

– Господин послал меня…далеко очень и очень надолго, и покинул дворец.

– Хорошо, советник Нивлон, я появлюсь чуть позже.

Советник низко поклонился, и поспешно удалился из сада. Данирен постояла еще немного, наслаждаясь свежим, наполненным влагой воздухом и последовала в тронный зал, ей тоже с ранних лет внушили, что у нее есть обязанности перед народом.

-

Эссиара отлетела на несколько метров и упала, больно ударившись головой. Аттиа стояла спокойно, ожидая нового нападения. Все-таки она справилась, она выполнила приказ господина и принесет ему голову темной. Аттиа торжествовала и упивалась моментом своего торжества, она прекрасно понимала что темная не питалась много дней, и теперь слаба почти как смертная. Темная пыталась спастись в этом гроте на берегу моря, но ищейка выследила ее и теперь медленно и с удовольствием убивала.

– Остановись, дай сказать, – Эссиара едва дышала.

Выглядела она не лучше, чем чувствовала себя, черные волосы спутаны и колтуном висят на затылке, одежда порвана. Некогда прекрасное лицо исполосовано когтями хранительницы высшего. С ненавистью Эссиара посмотрела на ищейку, та в отличие от нее выглядела так, словно час назад покинула покои господина, темная догадывалась, что высший поддерживает ее силу на расстоянии. – Ты ведь тоже любишь его, Аттиа!

Ищейка, уже поднявшая руку для удара, на секунду задумалась.

– К чему ты клонишь, темная?

Эссиара внутренне возликовала:

– Неужели ты позволишь господину любить эту вертлявую танцовщицу, разве понравится тебе, о Аттиа, быть у нее на побегушках? Ты наследница клана великих воинов, – Эссиара подумала, что нет никого более великого, чем темные, но что значат слова, в сравнении с ее великой целью, – ты позволишь ей победить?

Хранительница молчала. Да она любила его, нежно и преданно. Ранагнара невозможно было не любить, хотя когда-то Аттиа давала клятву, что никогда он не будет ночевать в ее постели.

-

Ей было тридцать полных лет, когда ее приняли в круг посвященных, после пятнадцати лет обучения. Аттиа гордилась званием хранительницы, тем, что она следует традиции предков. Она была лучшей в отряде, самой отчаянной, самой смелой, всегда предчувствующей опасность и именно ее взял в личные хранительницы повелитель Северных земель. Перед новым назначением Аттиа дала клятву служить и защищать, всегда быть преданной клану Северных земель, но в первый же день службы хозяин обратил на нее заинтересованный взгляд. Ранагнар умел соблазнять. Легкие касания, нежные слова, маленькие подарки, умение хвалить те качества, которыми она особенно гордилась, и она сдалась на милость победителя спустя лишь несколько дней. Это была лучшая ночь в ее жизни. Прикосновения его рук, нежные поцелуи губ, страстные объятья и полные любви слова… Об их связи узнали очень быстро, слишком откровенные взгляды бросал повелитель на свою хранительницу, слишком нежно смотрела она на любимого. Ее отозвали из клана, и стоя на коленях с поднятыми вверх руками в течение трех суток, Аттия с полными слез глазами, принесла клятву, клятву в верности хранителям и традициям истинных воинов, клятву в том, что более никогда не позволит высшему делить с ней постель. Ее отправили служить повелителю Видарена, и сцепив зубы она дала обет верности новому хозяину. Ранагнар нашел ее, отыскал, несмотря на то, что ее новое место службы держали в тайне, и предложил покинуть круг хранителей. Аттиа посмотрела в его глаза и согласилась. Жизнь без него, без его улыбки, без его нежных слов для нее была невыносима, ради него она преступила законы круга. Он сделал ее своей личной хранительницей, с правами ищейки и начальника стражи, но она все чаще замечала, как его взгляд становился рассеянным, а чувства ослабевали, она понимала, что он не давал ей никаких обязательств, видела, как в его жизни появляются другие женщины, но каждую ночь надеялась, что услышит его почти бесшумные шаги. Иногда он приходил, и это были часы счастья, когда она могла выразить ему свою любовь, но ее любовь не была нужна ему, он приходил все реже, а вскоре перестал приходить совсем. И все же она продолжала ждать, понимая как бесплотны ее ожидания, как призрачны надежды. Ей больно было видеть, как он улыбается другим женщинам, как соблазняет очередную, как перестает видеть в ней самой женщину. Теперь она была для него лишь личной хранительницей, пусть и высокооплачиваемой, пусть и доверенной, но больше не любимой. Эссиара задела за живое, темная слишком хорошо понимала эмоции, вот и ее легко прочитала.

– Да я люблю его, люблю больше жизни. И я буду преданна своему господину, я приму любой его выбор. – Аттиа занесла руку для удара.

– Стой, прошу, остановись, – темная смотрела умоляюще, – я ведь тоже его люблю…

Эссиара рыдала от боли и от обиды, все сильнее вытягивая из удивленной хранительницы жизненную энергию и собирая силу для удара. Когда-то любимый назвал ее змеей. Что ж Ран, ты был прав, темная была похожа на змею, опасную и коварную, и сейчас Эссиара собиралась подло убить его ищейку.

Аттиа недоверчиво смотрела на рыдающую у ее ног темную, и не видела, как из дальнего угла пещеры в нее летит клинок, зато Эссиара прекрасно управляла своим оружием.

– Я тоже люблю его, – рыдала темная, затем зло добавила, – и если бы ты согласилась мне помочь, я бы сохранила твою жизнь, ищейка!

Хранительница не сразу поняла что происходит, и только когда клинок вошел в ее сердце, испуганно вскрикнула. Еле дыша от нарастающей боли, Аттиа упала на колени, но упасть на песок ей не позволил ветер. С бессильной яростью темная смотрела, как ветер подхватывает ищейку, как относит ближе к выходу из пещеры, как вынимает кинжал и затягивает нанесенную рану. Миг и на камне сидит высший, удерживая в объятиях хранительницу.

– Мой господин, – Аттиа преданно взирает на любимого, – я не выполнила ваш приказа.

Ранагнар залечил ее рану, дождался, пока сердце восстановит привычный ритм и лишь после ответил:

– Ты все сделала правильно, я хотел вначале допросить ее.

Аттиа наслаждалось теплом его рук, да, она должна была защищать его ценой своей жизни, но как быть, если только рядом с ним она чувствовала себя в безопасности, только с ним она чувствовала себя как дома, хотя дома у нее никогда не было. Еще несколько секунд она позволила себе провести в объятьях высшего, затем поднялась, позволив господину покарать темную.

Ранагнар легко встал и подошел к темной. Эссиара все же была истинной женщиной. Даже в такой ситуации остатки своих сил она потратила на то, чтобы быть привлекательнее. Сейчас ее черные волосы струились по обнаженным плечам, лицо она восстановила той жизненной энергией, которую украла у хранительницы. Прекрасная темная взирала на высшего с кокетством и вызовом.

– Эссиара, – хмуро глядя на женщину, произнес Ранагнар, – ты многое должна мне рассказать.

– Сумеешь ли заставить, высший?

– Ты знаешь ответ.

Эссиара грустно улыбнулась и подняла на него полные любви глаза.

-

Сколько ей было лет, Эссиара не помнила и сама. Мужчины входили в ее жизнь и уходили, не затрагивая ее сердце. Темная легко шагала по трупам и сердцам, добиваясь для клана Эхсир положения при правящем клане Ночи. Она всегда получала то, что хотела, и когда получила Ариана, ее радости, ее торжеству не было предела. Ариан любил ее, наследник трона ночи принял под покровительство и ее младшего брата Элиандра. Казалось, жизнь прекрасна и она несется на волне успеха, но в ее судьбу тяжелой поступью вошла любовь.

Впервые она увидела его, когда пила жизнь красивой и сильной высшей, которая к несчастью оказалась любовницей Ранагнара. Эссиара помнила, как встретилась взглядом с его глазами, увидела жестокую, всепоглощающую ярость и поняла, что навеки полюбила его.