– По-моему, ты права, Эми, – медленно сказала Элизабет. – Блузка на тебе немного болтается. Но ведь распродажа в „Кендаллз" еще не кончилась. Ты наверняка найдешь такую же своего размера, хотя бы и другого цвета. – Она взглянула Джессике прямо в глаза и обняла Эми. – Если у всех Единорогов плохо со зрением, это не значит, что и остальные должны быть такими же.

Эми еще раз посмотрелась в зеркало. Да, кажется, блузка и вправду велика, хотя из-за неумеренных похвал Джессики она уже готова была не верить собственным глазам…

– Все-таки она очень красивая. Завтра же после школы пойду в „Кендаллз" и куплю себе такую. Пойдемте все втроем?

– А… я, кажется, не смогу. – Джессика быстро отвела взгляд. – Единороги встречаются в „Дэйри Берджер". К тому же, – прибавила она, бросив обиженный взгляд на сестру, – я буду занята. Я буду думать, как мне заработать побольше денег, и побыстрее.

Еще долго после ухода Эми Джессика дулась. За обедом ее трагическое лицо и сердитое молчание убедили бы всякого, что это Элизабет, а не она, пыталась обмануть Эми.

– Надеюсь, ты довольна? – простонала она, когда сестры загружали посудомоечную машину. – Теперь все пропало. Я никогда не увижу Джонни.

Элизабет, погрузив руки в мыльную воду, скребла форму для пирога.

– Есть много способов заработать деньги, – ее голос слегка дрожал, – не обязательно кого-то облапошивать.

Элизабет было очень стыдно за сестру.

А у той вдруг резко изменилось настроение. Она повернулась к Элизабет и произнесла примирительным тоном:

– Ты права, сестричка.

Она не выносила, когда Элизабет сердилась на нее. В конце концов, сестра была ее лучшим другом, – весь „Клуб Единорогов" не смог бы ее заменить.

– Давай объявим перемирие, Лиззи. Я больше не буду ходить на распродажи в магазины одежды. А ты не будешь думать, что я плохая.

– Ладно, – рассмеялась Элизабет. – И почему бы нам не скрепить договор коктейлями в „Кейзи"?

Девочки обожали старомодное кафе-мороженое с круглыми мраморными столиками. Список сортов мороженого там тянулся от одного конца прилавка до другого. Не потребовалось долгих уговоров, чтобы убедить мистера и миссис Уэйкфилд, что семье необходим отдых.

Все залезли в бордовый фургон Уэйкфилдов и помчались к главной улице города. В „Кейзи", как всегда, было полно народу, и близнецы вызвались стоять в очереди. Остальные заняли единственный свободный столик. Вскоре Стивен передал сестрам заказ от родителей – две порции крем-брюле с орехами. Джессика и Элизабет не спрашивали, что предпочитает брат. Он всегда заказывал фирменное мороженое „Кейзи": четыре шарика на шоколадном пирожном с орехами, со взбитыми сливками, шоколадом и засахаренной вишней. Очередь двигалась медленно, и Джессика принялась рассеянно смотреть по сторонам. Она увидела справа доску объявлений и стала изучать приколотые листочки. Несколько объявлений о продаже машин. Несколько – об уроках игры на фортепиано. Джессика, к своему разочарованию, поняла, что не ей одной нужны деньги. Догадайся она повесить свое объявление неделю назад, может быть, она и смогла бы заработать на билет. А сейчас это безнадежная затея, слишком поздно.

Вдруг ей на глаза попалось объявление, висевшее в стороне от других. Оно было написано на голубой бумаге очень твердым, элегантным почерком. Едва Джессика поняла, о чем в нем говорится, она сорвала его с доски.

– Вот оно! Вот оно! – Джессика так и заплясала от радости, не смущаясь теснотой очереди. – Лиз, я все тебе прощаю. Все будет хорошо. Точнее, все будет просто великолепно!

– Что это, Джес? – спросила Элизабет. – Что написано на этом листочке?

Джессика осторожно сложила голубую бумажку и сунула в карман джинсов.

– Ничего особенного. Просто это ответ на все мои мольбы.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: